все сердца разбиваются
Шрифт:
«В моей жизни ничего не происходит».
Первое время Шерлок старался; он описал увлекательную статью о выработке антимикросомальных антител, он скопировал несколько дельных заметок о треморе из интернета, а также кинул ссылку на страницу, где можно было посмотреть фотографии некоторых мест в Афганистане. Психотерапевт же (Элла, ее зовут Элла, он уточнил на прошлой встрече) обвинила его в том, что он использует чужие слова и отвлеченные темы, чтобы эмоционально дистанцироваться от собственных чувств и мыслей. Это с самого начала казалось
Шерлок судорожно вздохнул и положил пальцы на клавиатуру.
«Иногда мне снится»
Загудел мобильный.
«Приди и спаси меня. ДУ»
Шерлок захлопнул ноутбук.
*
— Не смог справиться с весами? Серьезно?
— Просто взвесь мне чертовы груши, — сквозь зубы прошипел Джон. Он покраснел и оглядывался, ежась в своей нелепой парке. Шерлок самодовольно ухмыльнулся, забирая у него желтые плоды. Теплые от его рук. Гладкие. Пахнущие тревожно и сладко, как его ладони.
Нет.
Шерлок заставил себя сосредоточиться на адской машине. Он положил фрукты на металлическую подложку и набрал код.
«Данный товар не найден», — сообщил автомат равнодушным голосом. Шерлок поднял брови. Сверил с ценником и снова набрал код.
«Подтвердите код выбранного товара».
Шерлок нажал: «Подтвердить».
«Код товара не найден».
Джон ликовал так очевидно, что это было просто неприлично.
— О, да ради… зачем они тебе сдались, эти груши?..
— Серьезно? Не можешь справиться с весами? — подначивал Джон, широко ухмыляясь. — Взвесь мне груши и пойдем. Это же так просто!
— Заткнись. Просто заткнись.
Шерлок принялся нажимать кнопки, автомат загундосил:
«Введите код… введите код… введите код…»
— Он уже ввел, глупая ты штука! — прикрикнул Джон на весы. Люди оглядывались на них. Шерлок пытался не смеяться.
— Давай просто купим их в следующий раз?
— Так легко сдаешься?
— Ну тогда… почему бы нам…
Шерлок шагнул к Джону вплотную, сделал неуловимое движение руками, и два тяжелых плода скользнули ему в карманы.
— Ты собираешься… — округлил Джон глаза, а Шерлок схватил его за руку.
— За мной!
Они неторопливо прошагали к выходу, под бдительным взглядом охранника миновали металлические воротца, вышли на морозный воздух и побежали вниз по улице, держась за руки. Когда магазин остался позади, прислонились к стене дома и расхохотались.
— Это было преступление! Я сдам тебя в Скотланд-Ярд, — пригрозил Джон.
— Нам дадут одну камеру на двоих. Ты мой соучастник, — Шерлок покачал головой. — Зря ты со мной связался, Джон. Я научу тебя плохому. Ты на стороне ангелов, нельзя тебе в супермаркетах воровать.
— Я тут решил, что лучше буду на твоей стороне. — Джон сунул руки в карманы, глубоко вдыхая и глядя в небо. — Всегда на твоей, Шерлок.
Это прозвучало… неуместно.
Важно.
— Ну и ну, что за сантименты? Тебе бы только стихи писать.
— Не превращай это в шутку.
— Тогда не говори подобные вещи. Пойдут разговоры. Да и к тому же — не слишком ли серьезное заявление?
От взгляда Джона было никуда не деться. Он не имел права так смотреть и не имел права настаивать. Не должен был.
— Нет, не слишком. Обычное заявление. Друзья такие делают время от времени.
— У меня нет друзей.
— В самом деле?
Шерлок вздохнул. Придется объяснять? Похоже, придется. Разложить все по полочкам и покончить с этим.
— Ты не можешь быть моим другом, Джон. Мы принадлежим к разным видам — я человек, а ты — существо, отказавшееся себя называть. У нас разный уровень интеллекта; ты не можешь решить воскресный кроссворд без моих подсказок. У нас разные цели. Ты пытаешься меня исправить, я хочу тебя испортить. Тебя приставили ко мне; у тебя не было выбора. Я — твоя работа, и ты остаешься рядом, хочешь того или нет. Это не дружба. Это заблуждение.
Шерлок не хотел никого обидеть. Он просто констатировал факты, нигде не исказив их. И Джон не должен был смотреть так, словно Шерлок сделал подлость.
Но смотрел.
Губы его сжались в полоску, обозначились резкими складками по краям, подбородок упрямо опустился, словно Джон собрался бодать аргументы Шерлока. Руки, спрятанные в карманах, сжались в кулаки, судя по шороху и очертанию, а широкие плечи напряглись. Должно быть, коснись их сейчас Шерлок, они были бы каменными.
Шерлок открыл было рот, чтобы как-то исправить ошибку, но Джон выпростал руку из кармана, взметнул в воздух между ними.
— Не… — он осекся и покачал головой. Шерлок понял, что не скажет ни слова. Джон что-то сделал с ним — и теперь изо рта не вырывалось ни звука, как бы сильно Шерлок ни хотел объяснить.
Неверно. Неверно. Идиот.
Люди всегда были слишком сложной задачей для него. Их тела — элементарные механизмы, четкие и понятные, Шерлок умел работать с этим. Но сами люди…
Их эмоции, их реакции, их надежды и страхи… слишком неправильно, в этом не было никакого порядка, никакой логики. Сбивало с толку, пугало, путало. Шерлок научился читать по лицам, выучил шесть основных выражений (радость, грусть, гнев, удивление, стыд, отвращение), но не смог понять причин ни одного из них.
Шерлок не способен был разгадать, что именно отразилось на лице Джона. Но не хотел никогда больше видеть подобного выражения на его лице. И никогда — становиться его причиной.
Лишенный слов, он вытянул вперед руки, протягивая в каждой по груше. Нелепое подношение, просьба о прощении… они стояли друг напротив друга посреди людной улицы, и толпа огибала их, а Джон стоял и смотрел на груши в руках Шерлока.
Он забрал их, но так и не сказал ни слова. Развернулся и ушел вниз по улице.