Всё включено. Пули тоже
Шрифт:
Стас поднялся по крашеным деревянным ступенькам в столовую и толкнул дверь. В столовой было шумно. Стас потянул носом и усмехнулся. Этот запах напомнил ему молодость, которую он провел в спорте. Так же пахли все столовые во всех городах, в которых он успел побывать. Этот запах был так же привычен и неотделим от биатлона, как и запахи лыжной мази. Стас нашел взглядом Лену, стоящую в очереди, взял красный поднос с щербинками по краям и встал вслед за ней.
– Девушка, дайте мне хлеб, пожалуйста, – обратился он к Лене. Когда
– Мне ночью позвонили. Попросили оружие не применять. Это опасно. Вчера в республику прибыло несколько групп московских оперативников ФСБ.
Лена взяла компот с раздачи и неловко, со стуком, поставила на свой поднос. Компот плеснул ей на руку.
– Спокойно, – так же тихо пробормотал Стас. – Это не по нашу душу, а в связи с обострением оперативной обстановки.
– Молодые люди, не задерживайте! – громко обратилась к Стасу полноватая крашеная блондинка в обтягивающем спортивном костюме. – Видите, за вами еще очередь стоит? Потом наболтаетесь!
– Извините! – сердечно улыбнулся ей Стас и пододвинулся к Лене. Некрасивая блондинка отвернулась от него и принялась совершенно непринужденно обсуждать с подругой, сидевшей у окна в углу, предстоящее меню завтрака.
– Придется искать другие методы, – чуть громче проговорил Стас в ухо девушке. – Стрелять нельзя. Четыре трупа в одной комнате – это слишком. В другое время на это и внимания бы не обратили, но вдруг москвичи начнут копать…а зачем нам лишние проблемы…
Он рассеянно взял тарелку с подгоревшим шницелем, вдруг поднес к носу, понюхал и слегка улыбнулся.
– Как на сборах, – пробормотал он. – Слушай, я не знаю, что делать…я ведь только стрелять умею.
– Придумаем что-нибудь, – Лена наморщила лоб и прикусила губу. – Сбегай за моей сумкой. Она в шкафу внизу лежит.
После завтрака мы начали собираться. По желанию Эдика, которому вчера днем я обрисовал несколько возможных маршрутов, мы сегодня шли посмотреть на каскад красивейших водопадов километрах в трех от лагеря.
Быстро уложив рюкзак, я вышел на улицу покурить перед дорожкой.
На тропинке показалась фигура спешащего охранника. Он оставался охранять вещи, пока вся группа завтракала, и вот теперь торопился обратно после столовой.
– У тебя все уложено, Саня? – спросил я тезку.
– Да, конечно, Александр Юрьевич, – ответил слегка вспотевший от быстрого шага охранник, поднялся на крыльцо и вдруг остановился. В животе у него громко забурчало.
Я даже не улыбнулся и внимательно посмотрел на парня. Бурчание в животе перед долгим пешим переходом обычно не сулит ничего хорошего.
Саня непроизвольно ойкнул и обернулся. Я заметил его бледное лицо и уже не на шутку встревожился. Саня вдруг согнулся в поясе.
– Бегом в туалет! – приказал я и проводил взглядом его моментально исчезнувшую фигуру. Он даже не успел захлопнуть за собой дверь.
Я сделал глубокую затяжку и внимательно прислушался к своим ощущениям. Вроде все было в порядке…что же тогда с охранником?
Я бросил сигарету в урну, и задумчиво поднялся на крыльцо.
– Вовка, ты как себя чувствуешь? – спросил я у широкой спины в синей куртке. Вовка застегивал рюкзак.
– Плохо! – пробурчал он.
– То есть как?! – я обошел его и встал прямо перед ним. – Что случилось?!
– Если я сегодня не выпью вечером, то у меня остановится сердце, – проворчал мой друг и наконец-то застегнул горловину рюкзака, – здесь слишком много кислорода, ты не замечаешь?
Я шумно выдохнул. Из туалета донеслись специфические звуки, говорящие о полном расстройстве желудка.
– Кто это там обделался? – усмехнулся Вовка.
– Сашка, охранник, – медленно ответил я, думая о своем. – Пошли на улицу, сейчас остальные выйдут.
Стас смотрел в окно на медленно уходящую в горы группу, состоящую из четырех мужчин. Потом он поднял с пола заранее подготовленный рюкзак, ледоруб, перекрестился и вышел.
Он двинулся сначала по широкой нахоженной тропе, которая служила главным проспектом в альплагере и выводила маршруты к горам. Затем он направился к холмам, которые тянулись параллельно тропе, и поднялся на гребень. Уже наверху Стас огляделся и заметил бредущих внизу людей. Он вытер пот, набросил капюшон на голову, потому что свежий горный ветер был довольно ощутим, и осмотрелся. Как он и предвидел, цепь холмов упиралась в мощные скальные образования, а это значило, что долгое преследование группы становилось невозможным. С обвалом следовало бы поспешить. И найти для этого подходящее место.
Мы шли по дну котловины. Набитая тропа змейкой крутилась между огромных валунов, покрытых мхом, слегка поднималась и опускалась на скальных неровностях. Ветер дул в лицо. В синем небе парили две точки.
– Орлы, – кивнул я и показал пальцем.
Эдик остановился и запрокинул голову.
– Ух ты! – искренне удивился он. – А я думал, что это вороны.
– Ворон здесь нет.
– Никогда в жизни не видел живых орлов.
– Здесь они не в клетке. Они на охоте.
Эдик продолжал смотреть вверх. Шедший позади нас Вовка догнал его и остановился.
Эдик рассматривал медленно парящих птиц. Они были настолько четко видны, что было заметно, как ветер треплет перья на их крыльях.
Я хмыкнул и отвернулся. Совершенно городской пацан, скорей всего, он и зоопарк посещал в глубоком детстве.
– Пошли! Насмотришься еще.
Эдик посмотрел на меня, как на надоедливую муху, поморщился, но двинулся за мной.
Ощущался общий подъем, но достаточно пологий и ровный. Никаких сложностей этот переход не составлял, люди здесь ходили годами, и одолеть этот маршрут мог бы даже и школьник. Я шел впереди всех, машинально переставлял ноги, и думал о разговоре с Сашкой. Охранник остался в лагере. Беседовать с ним пришлось через закрытую дверь, потому что Саня не рисковал, по вполне понятным причинам, надолго оставлять отхожее место.