Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв
Шрифт:
Док, покровительственно улыбаясь, похлопал его по плечу.
— Не пытайтесь сделать свою работу тяжелее, чем она есть, — сказал он. — Ищите водителя, который сбил человека и удрал, а маньяков оставьте психиатрам.
7
Два часа ночи или, вернее, воскресного утра. Снег, похожий на песок, сыпал на ветровое стекло маленького черного седана, ехавшего по истсайдской дороге. Тепла из стеклообогревателя хватало
— Этот обогреватель может работать только жарким летом, — пожаловался он. — В такую погоду, как эта, он только лед вырабатывает.
— Выключи его, — посоветовал Эд Гроб.
Машину занесло на ледяном наплыве на асфальте, и детектив Томбс из отдела по расследованию убийств закричал с заднего сиденья:
— Смотри повнимательнее, мужик! Ты что, не можешь водить, чтобы тебя не заносило?
Могильщик усмехнулся:
— Ты каждый день работаешь с убийствами, и вот, пожалуйста, — боишься, чтобы тебя не оцарапало.
— Я просто не хочу, чтобы меня сдуло в Ист-ривер с автомобилем на спине, — сказал Томбс.
Свидетель хихикнул.
Это заставило их замолчать. Они не хотели, чтобы посторонние вмешивались в их дружеские перепалки.
Бармен из «Париж-бара» назвался Альфонсо Маркусом и сказал, что живет на Формоза-стрит, 212, в Йонкерсе, Нью-Йорк.
Они прошли по коридорам и спустились в «холодную». Служитель открыл дверь и включил свет. Он ухмыльнулся.
— Немного холодновато, да? — произнес он свою неизменную шутку.
— Ты не был снаружи, сынок, — сказал ему Эд Гроб.
— Мы хотим посмотреть жертву наезда из Гарлема, — сказал Могильщик.
— О, да, цветной, — сказал служитель.
Он повел их по длинной голой комнате, залитой холодным белым светом, поглядывая на таблички на сооружении, напоминавшем длинный стеллаж с ящиками, которые выдвигались наподобие ящиков книжного стола.
— Неопознанный, — служитель выдвинул «ящик».
Он выкатился плавно и бесшумно. На нем лежал труп, накрытый белой простыней.
— Его еще не вскрывали, — служитель ухмыльнулся. — Ночка выдалась урожайная — два угоревших из Бруклина, один заколотый пикой для льда, еще два из Бруклина, три отравившихся, один…
Могильщик прервал его:
— Ты нас совсем заговорил.
Эд Гроб взял бармена за руку и подвел поближе к телу.
— Боже, — прошептал бармен, закрывая лицо руками.
— Посмотри же на него, черт возьми! — вспыхнул Эд Гроб. — Ты думаешь, какого черта мы привели тебя сюда — затем, чтобы ты жмурился при виде трупа?
Несмотря на ужас, бармен хихикнул.
Могильщик подошел и отвел руки бармена
— Кто это? — спросил он ровным, безо всяких эмоций голосом.
— О, я не могу сказать, — бармен выглядел так, словно был готов разразиться слезами. — Боже святый, вы только посмотрите на его лицо.
Кто это? — ровно повторил Могильщик.
Как я могу вам сказать? Я же не вижу его лица. Оно все покрыто кровью.
Если вы придете через час или два, то его к этому времени уже вымоют, — сказал служитель морга.
Могильщик ухватил бармена за шиворот и нагнул ого голову к обнаженному телу.
— Дьявол возьми, тебе не нужно видеть лица, чтобы узнать его, — сказал он. — Кто это? Я тебя спрашиваю в последний раз.
— Это Черная Красотка, — прошептал бармен. — То, что от него осталось.
Могильщик отпустил его и позволил выпрямиться.
Бармен дрожал.
— Возьми себя в руки, — сказал Могильщик.
Бармен смотрел на него большими умоляющими глазами.
— Какова его настоящая кличка? — спросил Могильщик.
Бармен покачал головой.
— Даю тебе последний шанс, — предупредил Могильщик.
— Я действительно не знаю, — сказал бармен.
— Черта с два ты не знаешь.
— Нет, сэр, клянусь. Если бы я знал, я бы вам сказал.
Служитель морга смотрел на бармена с сочувствием.
Он повернулся к Могильщику и сказал с возмущением:
— Вы не имеете права проводить здесь допрос третьей степени.
— А ты ему не поможешь, — ответил Могильщик. — Даже если ты член клуба.
— Какого клуба?
— Давай-ка выведем его отсюда, — сказал Эд Гроб.
Детектив Томбс наблюдал эту картину как завороженный.
Они вывели свидетеля наружу и усадили в свою машину на заднее сиденье рядом с Томбсом.
— Кто такой мистер Барон? — спросил Могильщик.
Бармен перевел умоляющие глаза на белого детектива:
— Если бы я знал, сэр, я бы им сказал.
— Не обращайся ко мне, — сказал Томбс. — Я не понимаю и половину того, что здесь говорится.
— Послушай, сынок, — сказал Эд Гроб бармену. — Не осложняй своего положения.
— Но я знаю этих людей только по бару, — попытался убедить его бармен. — Я не знаю, чем они занимаются в остальное время.
— Дело для тебя оборачивается очень плохо, — сказал Могильщик. — То, чего ты не знаешь, повесят на тебя.
Бармен опять обратился к белому детективу:
— Пожалуйста, сэр, я не хочу быть замешанным в эту дурную историю. У меня жена и дети.
Стекла маленького тесного автомобиля запотели, и лица детектива не было видно, но чувствовалось его замешательство.