Всеблагое электричество
Шрифт:
— Но прокляты все были в равной степени, — невесело усмехнулся я.
— Не прокляты, а отравлены, — поправила меня кузина. — Впрочем, речь не об этом. Мой дед забивал падших на Императорской площади, а его брат — в Риверфорте.
Принцесса имела в виду герцога Аравийского, от которого моя бабка понесла маму. Этот факт и породил ее опасения, что на двоих в нас слишком много силы падших.
— Ерунда… — засомневался я, но с ходу опровергнуть это безумное измышление не смог и замолчал, подбирая слова, а потом под ногами
В своем сновидении кузина вообразила себя крылатой женщиной с нескромно зрелыми формами, но мне не было никакого дела до ее наготы: спину невесть с чего пронзила невыносимая боль. Меж лопаток набух огромный горб, кожа лопнула, и на волю вырвались два ангельских крыла. С легким хлопком они расправились, и брызнувшая с них кровь невесомыми каплями зависла в пространстве.
Я заорал от невыносимой муки, а лучи солнца ударили в распахнувшиеся крылья и толкнули их, как ветер толкает паруса кораблей. Меня закрутило и отбросило прочь, реальность чужого сна прогнулась, и стремительной стрелой я рухнул вниз, прямиком к земле.
— Он пробуждается! — крикнула кузина, падая рядом.
Умело сложив крылья, она первой ворвалась в атмосферу планеты, а я обмер в ожидании жесткого столкновения с воздухом, но вместо удара ощутил лишь лютый жар. В мгновение ока мы с принцессой промчались над континентальной Европой, пересекли пролив и двумя огненными кометами рухнули на Новый Вавилон.
Над самыми крышами домов принцесса распахнула крылья и выровняла полет. Я последовал ее примеру и мимолетом сшиб башенку какого-то замка, но удержался в воздухе и вслед за кузиной пронесся над объятым пламенем городом.
Вместо теней по земле за нами текли реки огня…
Я вздрогнул и очнулся на заднем сиденье самоходного экипажа, который, как и прежде, ехал по извилистым улочкам Старого города.
— Проклятье! — выдохнул я, едва ворочая пересохшим языком. — Вот же дьявол…
А потом взглянул на сиденье напротив и замер с открытым ртом. На меня ясными светлыми глазами сиятельной смотрела хрупкая молодая девушка с кожей столь бледной, словно на нее никогда не падали солнечные лучи.
— Ваше высочество… — опешил я и только после этого сообразил, что не проснулся окончательно, а всего лишь вырвался из одного сна в другой.
— Оставьте эти формальности, кузен! — рассмеялась принцесса Анна. — Не возражаете, если я пока побуду в вашем сне? В моем невыносимо пахнет гарью.
— И серой, — сказал я, уловив знакомый запах, а также вонь горелой плоти и чего-то еще, даже более отвратительного.
— И серой, — подтвердила кузина.
— Зачем это все? К чему прыгать из одного сна в другой, будто блохи — по бродячим собакам?
— У вас богатое воображение, кузен. Наверное, оно и разбудило его…
— Вздор! Это просто
— Сейчас речь не обо мне! — разозлилась кузина, и ее бледные щеки тронул легкий лихорадочный румянец. — Вы дали слово…
— Дал.
— …и должны убить герцога Логрина!
Я должен убить регента? Действительно должен?!
— Вы дали слово! — повторила принцесса.
— Драть! — выдохнул я, обессиленно развалился на сиденье и рванул ставший вдруг слишком тугим ворот сорочки.
Я и в самом деле был обязан выполнить просьбу кузины. Для сиятельных слово не пустой звук. Дай клятву — и окажешься связан этим обязательством навсегда.
Я зажал лицо в руках, помотал головой, потом вскинулся и спросил:
— Зачем вам это?
— Так ли важна причина?
— А сами как думаете? — не сдержался я. — Важна! Разумеется, важна!
Бледное лицо принцессы осталось бесстрастным.
— Вам так нужно ощущать собственную правоту? — с легким оттенком презрения поинтересовалась она. — Герцог — узурпатор. Этого вам недостаточно?
— Это лишь слова!
— Это слова наследницы престола! — выкрикнула кузина, и глаза ее засияли бесцветным огнем. — Мало моего слова?! Действительно?
— Нет, но…
Принцесса не дослушала.
— Ко мне не допускают врачей! — заявила она. — Моих собственных врачей! Назначенные герцогом коновалы ничего не знают об операции на сердце, их задача — поддерживать меня в стабильном состоянии, и не более того. А я не хочу провести следующие полвека в коме! Не желаю!
— Хорошо! — вскинул я перед собой открытые ладони. — Вы подозреваете герцога в измене, но почему не обратитесь напрямую к членам императорского совета?
— Все зашло слишком далеко. Никому нельзя доверять.
— А мне можно?
— Если герцог узнает о вашем существовании, он вас уничтожит. Вам, кузен, я доверять могу.
Я не нашелся что на это ответить, только спросил:
— И на полицию вы тоже влияния не имеете?
Принцесса покачала головой.
— Фон Нальц был хорошим человеком, но теперь герцог назначил на его место кого-то своего. А почему вы спрашиваете?
— Недоразумение, — поморщился я и спросил: — Вы хоть понимаете, что у меня нет ни единого шанса на успех? Мне просто не проникнуть во дворец.
— Вам и не придется этого делать, — ответила принцесса Анна. — Завтра в полдень герцог посетит Императорский монетный двор. Будет согласовывать со смотрителем эскизы памятных монет.
— Информация точная?
— Визит был запланирован еще на прошлой неделе. Мне удалось отыскать информацию об этом в одном из снов его референта.
— А вы не можете забраться в голову регента?
Кузина скривилась.
— Нет, герцог благоразумно не видит снов.
— Как такое может быть?