Всеблагое электричество

Корнев Павел Николаевич

Пока «Форд-Т» с черепашьей скоростью полз в потоке телег, я наскоро пролистал путеводитель сыщика, но никаких упоминаний о спусках в столичные катакомбы в округе не нашел. Впрочем, сомневаться в их наличии не приходилось: за свою двухтысячелетнюю историю Новый Вавилон разрастался не только вширь, но и ввысь, оставляя под землей целые улицы. И ходов туда вело неисчислимое множество.

За первую линию полицейского оцепления проехать получилось на удивление легко. Суета на улицах царила преизрядная, и Томасу оказалось достаточно

предъявить сержанту карточку частного сыщика и бумагу из министерства по делам колоний.

— Меня с ассистентом ожидает старший инспектор Моран, — уверенно произнес Смит, предвосхищая возможные расспросы о цели визита.

— Пропустите! — распорядился замотанный службой служака, махнув рукой подчиненным.

Проехав за оцепление, Томас Смит загнал самоходную коляску в первый попавшийся на пути переулок, выбрался из-за руля и распахнул багажный ящик.

— Держи, Лев! — протянул он мне дорожный саквояж. — Будешь светить.

— В смысле? — не понял я.

— Достань лампу, — попросил сыщик и вновь вывел «Форд-Т» на набережную.

Привлекать дополнительной иллюминацией внимание полицейских показалось мне совсем не лучшей идеей, но когда я извлек из саквояжа электрический фонарь, то с немалым удивлением обнаружил, что лампочку закрывает линза черного стекла.

— Это еще что? — спросил я, когда включенный фонарь загорелся едва заметным фиолетовым свечением.

— Лампа Вуда, — пояснил Томас Смит. — Человеческий взгляд почти не различает такого свечения, но кровавые пятна, в отличие от вина или сока, в ее лучах начинают мерцать бархатным отблеском. С простой грязью не спутаешь.

— Занятно, — усмехнулся я, направляя фонарь на дорогу.

Так мы дальше и покатили. Электрическое освещение из-за обрыва проводов не работало, и улица была погружена в темноту, лишь били с зависших над Риверфортом дирижаблей лучи прожекторов да вспыхивали со стороны реки резкие отблески магниевых вспышек. Это арендовавшие лодки газетчики соревновались друг с другом, кто сделает более удачный снимок, а констебль на носу курсировавшего вдоль острова полицейского парового катера увещевал их не приближаться к монетному двору.

Поворот на мост был перекрыт переносными заграждениями, но туда нам заезжать и не требовалось. Негромко тарахтевший паровым движком «Форд-Т» проехал по дороге, и я со свистом втянул воздух сквозь крепко стиснутые зубы, заметив свечение под колесами самоходного экипажа.

— Видишь? — встрепенулся Томас Смит. — Куда ехать?

— Прямо! — распорядился я. — Пока прямо!

Мы проехали мимо удивленных фиолетовым свечением констеблей и покатили дальше, постепенно удаляясь от монетного двора. На следующем перекрестке Томас Смит свернул с набережной, и вскоре «Форд-Т» выехал за полицейское оцепление. Тогда мы сбросили скорость и принялись плутать по округе, выискивая пятнавшие землю капли, вспыхивавшие в свете лампы Вуда черно-бархатным свечением.

Ицтли

убегал дворами, но его кровь указывала верное направление лучше всякой нити Ариадны. На наше счастье, погода сегодня была ясная, и дождь не успел смыть следы.

— Теперь куда? — спросил меня Томас на очередном перекрестке.

— Он срезал напрямик, — сообщил я. — Давай налево!

Сыщик так и поступил, а потом повернул еще несколько раз, объезжая квартал, но кроме первой цепочки капель иных следов Ицтли заметить не удалось.

— Он здесь! — шумно выдохнул Смит. — Здесь, Лев! Он должен быть здесь!

— Жди, — распорядился я и с лампой Вуда в одной руке и пистолетом в другой ступил в проходной двор.

Мягкое свечение кровавых отметин на земле очень скоро привело меня к покосившемуся строению, каменная кладка которого отличалась от соседних домов непривычной для округи монументальностью. Пустые оконные проемы развалин чернели непроглядной темнотой; я наскоро огляделся по сторонам и вернулся к сыщику.

— Похоже, я нашел спуск.

— Отлично! — обрадовался Томас и скомандовал: — Поехали!

— Куда? — удивился я.

— Как долго простоит здесь оставленный без присмотра экипаж? — резонно отметил Томас.

И в самом деле: курившие на соседнем перекрестке парни наблюдали за нами с нескрываемым интересом. Округа лишь казалась спящей; на деле, наше прибытие привлекло самое живое внимание местных обитателей.

— Ладно, едем, — решил я не караулить ацтекского божка обсидианового клинка в одиночку. Прошлая наша стычка заставила меня относиться к нему с опасливым уважением.

Если начистоту, сейчас я не столько хотел остановить ацтеков, сколько разобраться в происходящем прежде, чем меня сморит сон. Разговор с кузиной ожидался не из простых…

«Форд-Т» мы оставили в одном из соседних дворов, договорившись о присмотре за самоходным экипажем с ночным сторожем. Я взял валявшийся под ногами реглан, встряхнул и его и надел.

— Помогай, Лев! — попросил сыщик, вскрыв полученный от Рамона ящик.

Мы в четыре руки вкрутили запалы в разрывные гранаты, распределили их и зажигательные заряды по подсумкам и начали проверять метатели Гаусса. Те оказались в полном порядке, и тогда Томас Смит установил поверх стволов длинные трубки электрических фонарей.

— Это еще что? — поразился я.

— Смотри! — сказал сыщик и резким движением вскинул карабин.

Фонарь вспыхнул сам собой, он осветил соседний забор, и в центре яркого пятна засияла прекрасно различимая в темноте зеленая точка.

— Это прицельная марка, — подсказал Смит. — Ориентируйся на нее, только помни, что оружие не пристреляно. Фонари включаются автоматически, при необходимости их можно перевести в режим постоянной работы.

— Неплохо, — присвистнул я, разглядывая фонарь на собственном карабине.