Всеблагое электричество

Корнев Павел Николаевич

Я провел ножом по запястью, и острый клинок легко рассек кожу, потекла кровь.

— Не заживает, — усмехнулся я.

— Это какой-то трюк…

Но к подобному скептицизму старшего инспектора я был готов и заменил кухонный нож серебряным.

— Ваше собственное столовое серебро, не так ли? — спросил я, стиснул зубы и с силой резанул запястье, вспарывая кожу не слишком острым клинком. И снова потекла кровь.

— Испортишь мне персидский ковер! — брюзгливо заметил Бастиан Моран.

Я вернул пистолет в правую

руку, левую протянул старшему инспектору.

— Сталь и серебро, видите разницу?

— Здесь вообще ничего не видно! — ответил Моран.

— Так включите лампу!

Старший инспектор последовал совету, присмотрелся и был вынужден признать мою правоту.

— Значит, все же не оборотень… — пробормотал он себе под нос. — Странно. Я был уверен… — Он откинулся на спинку стула, продолжая удерживать руки прижатыми к столешнице. — И чего же вы, Леопольд, от меня хотите? Вас беспокоит уголовное преследование?

— Беспокоит, — подтвердил я и потребовал: — Отзовите обвинение! Теперь вы знаете, что я невиновен!

Старший инспектор посмотрел на меня с неприкрытым сомнением, потом вздохнул.

— Что ж, думаю, это можно устроить. Потребуется оформить кое-какие бумаги и повторно снять показания, но все решаемо. Что-то еще?

— Да, — кивнул я, опуская пистолет. — Раз уж мы пришли к взаимопониманию в этом вопросе, есть еще один момент, который мне хотелось бы с вами обсудить…

Я лишь на миг отвлекся взглянуть в окно, но и этого краткого мгновения хватило Морану, чтобы распахнуть верхний ящик письменного стола и наставить на меня браунинг.

— Брось оружие! — потребовал старший инспектор. — Немедленно!

— Ну а теперь-то что? — поморщился я, и не подумав выполнить это распоряжение. — Обвините меня во взломе с проникновением или в нападении на представителя органов государственной власти? Не перебор, как считаете?

Лицо Бастиана Морана закаменело, он поднялся из-за стола, слегка покачнулся и перехватил пистолет двумя руками. Полагаю, всему виной было головокружение после удара по затылку.

— Ничего личного, Леопольд, — безучастным голосом произнес старший инспектор, — вам просто не повезло с родней.

— Как так?

— Дело в вашей кузине, — пояснил Бастиан Моран. — В ее высочестве кронпринцессе Анне, нашей будущей императрице. Если разобраться, я даже оказываю вам услугу…

— О чем это вы?!

— Ее высочество больна. Врожденный порок сердца, жить ей осталось немного. Но ходят упорные слухи о возможной пересадке сердца, и наибольшие шансы на успешную операцию будут в случае, если донором станет близкий родственник. Единственный близкий родственник принцессы — это вы.

Я усмехнулся из-за внезапно накатившего ощущения дежавю.

— Пустите меня под нож ради интересов империи?

Бастиан Моран скривился.

— Вовсе нет! Ради интересов империи вам придется умереть!

—

Что?!

— Империи нужна сильная рука! — объявил старший инспектор. — Вечно больная девчонка, зависшая между жизнью и смертью, не способна править государством. Если оставить все как есть, не пройдет и трех лет, как страна распадется на отдельные провинции и начнется война всех против всех. Погибнут миллионы! И погибнут совершенно напрасно, всего лишь из-за дрянной крови, отравленной проклятием падших!

— Крамола!

— Истина! Я никогда не скрывал своих механистических убеждений! Вы и подобные вам — всего лишь пережитки прошлого. Вы тормозите прогресс, извращаете саму его суть! Вторая Империя — это империя обычных людей, сиятельным в ней не место!

Я кивнул, но не в знак согласия, а просто показывая, что мне понятны мотивы собеседника.

— Так обвинение в убийстве индусов — лишь предлог?

— Разумеется! Все испортил фон Нальц. Старый дурень отмел все собранные мной улики!

— Значит, заговор? — не удалось удержаться мне от презрительной усмешки. — Теперь понятно, как вы получили новое назначение. Всего-то понадобилось закрыть глаза на ритуальные убийства. Кому какое дело до зарезанных ацтеками шлюх? Тем более с порченой кровью сиятельных. Сиятельным ведь не место в империи, правильно?

Бастиан Моран прищурился, и сразу сухо щелкнул боек браунинга.

Я ожидал подобного исхода с самого начала разговора и все же на миг закаменел от неожиданности. И эта мимолетная заминка решила все дело. Старший инспектор не стал передергивать затвор, досылая патрон взамен осечного, а вместо этого стремительным прыжком выскочил в боковую дверь.

А я опоздал. Приглушенный глушителем выстрел хлопнул уже вдогонку, и пуля впустую засела в дверном косяке. В следующий момент раскатисто грохнул браунинг, и я бросился наутек. Через вторую дверь выбежал в темный коридор, промчался на кухню и выскочил на балкончик. Там сунул пистолет рукоятью в боковой карман пиджака, ухватился за веревку и, упираясь ногами в стену, принялся взбираться на крышу. А только перевалился через ее край, вдогонку хлопнул запоздалый выстрел.

— Опять облажался! — обидно рассмеялся сидевший у дымовой трубы Зверь, невесть где разжившийся за это время бутылкой дорогого коньяка.

Ничего не ответив, я разбежался и перескочил на соседний дом. Домчался до пожарной лестницы, спустился по ней и спрыгнул на газон. Во дворе вовсю надрывался свисток консьержа, но предугадать мой путь отхода никому не удалось, и перебраться через ограду получилось, прежде чем в тот угол прибежали ночные сторожа.

Рухнув в колючий куст, я сразу вскочил на ноги и метнулся через сквер навстречу вспыхнувшим фарам самоходной коляски. «Форд-Т» резко тронулся с места, я на бегу заскочил в распахнутую дверцу, и мы помчались прочь.