Всего лишь папа
Шрифт:
Я облегченно вздохнул. Что мне все-таки нравилось в моем сыне, который с таким разгильдяйством относился к учебе, — так это то, что он оставался разумным. Может, он терпеть не мог лицей, но мы с тренерами поставили ему ультиматум, и он не стал увиливать, посчитал, что проще его выполнить. А уж ставить перед собой высокие цели и достигать их он умел. Спорт его этому научил. А, я подозреваю, учеба казалась ему завышенной планкой. Заставить себя засесть за учебники вместо того, чтобы отправиться в Англию и посвятить всего себя теннису, — поистине завышенные требования для него.
— Сварить тебе
— Хорошо бы.
— Бери мою чашку, я себе сварю другую порцию, — великодушно предложил он.
Я поблагодарил и уже открыл рот, чтобы поинтересоваться, как поживает его беременная подружка, но вовремя прикусил язык. Элио ведь просил меня никому ничего не рассказывать, особенно Каролине, которая может ляпнуть что-нибудь в лицее, если вдруг разозлится на него. Мадонна, что за жизнь пошла?! У всех в доме какие-то секреты, которые замыкаются на мне. А что если я однажды перепутаю, что кому можно говорить, а что нельзя?
— Как вчера прошла экскурсия в Витербо? — осведомился я, чтобы не сидеть в гнетущем молчании. Мне надо было подкинуть двойняшкам интересную им тему, и тогда они сами будут говорить даже без моего участия. Проблема в том, что выбор темы оказался неудачным: они в двух словах рассказали о поездке и замолкли.
Тогда я подкинул им новую тему: предстоящие экзамены. Мне стало ясно, что Каролина очень волнуется и усердно готовится, а вот Элио думает только об отложенном контракте и переезде в Англию, а к экзаменам готовится посредственно. Мне оставалось лишь уповать, что этого окажется достаточным для получения аттестата зрелости. Судя по оценкам, надежды мои были не такими уж призрачными.
Наконец двойняшки ушли в лицей, а я решился на отчаянный шаг и набрал номер.
— Чао, Амато! — услышал я беззаботный голос Эммы.
— Чао, Эмма! Мне…
— Что случилось?! — перебила она.
Я в очередной раз поразился, как быстро она улавливала мое настроение.
— Мне нужна твоя помощь. Ты не знаешь, где Дамиано? — перешел я к делу.
— Дамиано?! Нет, не знаю… Но что случилось?
— Я ищу его. Он исчез.
— То есть как исчез?! Что ты хочешь этим сказать?
Я прекрасно понимал, что глупо делать вид, будто ничего не произошло. Хотя бы очень кратко, но мне однозначно придется объясниться. Только я не имел права в принципе раскрывать чужой секрет, а уж делать общественным достоянием такой секрет — тем более!
— Они серьезно… — я запнулся, подбирая слова, — … в общем, у них с Иоле возникли серьезные разногласия, и Дамиано ушел.
— Когда?
— Вчера.
— Вчера?! Почему же вы не позвоните ему?
— Эмма, конечно, мы звонили ему! Я лично просил телефон у друга и звонил Дамиано с незнакомого номера! Он сначала не отвечал, а потом и вовсе отключил телефон. Или выбросил. Я не знаю!
Наверное, мой голос прозвучал слишком мрачно, без единой нотки надежды. Я в самом деле не видел света в конце туннеля, и Эмма это уловила.
— Амато, успокойся! Он, получается, вчера не возвращался в офис?
— Разве тебя не было там, и ты не знаешь?
— Амато, я отпрашивалась у тебя на вчерашний вечер!
— Ах да… Нет, его не было.
— Я сейчас наберу ему! — сказала
Собственно, я не особо ожидал чуда, хотя они и дружили, как я заметил. Просто теплилось безотчетное ощущение, что она сможет мне помочь. Ошибочное…
— Это ясно, я же сказал, что у него выключен телефон, — произнес я удрученно.
— Проблема серьезная? Ты не можешь рассказать?
— Нет, не могу. Это не моя… проблема, я не могу распространяться на этот счет.
— Но как я понимаю, это нечто очень серьезное…
— Да, — подтвердил я.
— Я подумаю, как можно его найти. Если что, свяжусь с тобой.
— Спасибо, — ответил я безучастно.
В полдень меня ждала серьезная встреча: я, как главный архитектор, должен был присутствовать на объекте, чтобы принять решение о дальнейших действиях. Ко всему прочему, это был клиент Дамиано, который бросил проект на произвол судьбы. Мне крайне не хотелось оставлять Иоланду дома одну, но кому я мог ее доверить, если мы решили никому ничего не говорить?!
Строго наказав Иоланде отвлечься и почитать книгу или поспать, я отправился по проекту Дамиано в Перуджу. Думать по дороге ни о чем не мог, кроме как о моей несчастной девочке. Впрочем, и совещание прошло для меня как в тумане. Я не сильно был в курсе деталей проекта, поэтому мне пришлось вникать на ходу, отчего в голове у меня образовался полный перегруз. Клиент попросил переделать кое-что, и моей задачей было понять, возможно ли это. Переговоры затянулись, и я покинул объект, когда на Перуджу снизошла вечерняя прохлада.
Я устало шел к пешеходному переходу, чтобы добраться до своей машины, которую припарковал довольно далеко от места встречи. Ожидая переключения светофора на зеленый свет, я рассеянно скользнул взглядом по автомобилю, готовому сорваться с места, едва включится разрешающий сигнал. Сердце мое буквально остановилось.
На перекрестке стояла машина, за рулем которой сидела Эмма, а рядом с ней — Дамиано!
Глава 32
Предпринять я ничего не успел: уже в следующее мгновение машина рванула с места и начала быстро удаляться. Я достал телефон и набрал номер Эммы, но она не ответила. Тогда я ринулся к своей машине, надеясь, что успею их догнать, но это, конечно, было из области фантастики. Я ведь понятия не имел, куда они поехали.
Неожиданно я ощутил, как мне полегчало. У меня будто камень с души свалился от того, что я увидел Дамиано живым и здоровым. Но размышляя над увиденным, я почувствовал, как меня накрывает злость. Эмма, получается, знала, где он пребывает, и ничего мне не сообщила?! На меня накатил приступ ярости, когда понял это! Я принялся снова набирать ее номер. Безрезультатно.
— Вот stronza! — бушевал я, мчась в Орвието. И чем больше я об этом размышлял, тем злее становился, поскольку мне в голову приходили отнюдь не целомудренные мысли. Я вспомнил, что эти двое в самом деле были весьма дружны. Неужели вовсе не дружба их связывала?! И теперь, в этот отчаянный момент, Дамиано пошел искать утешение… в ее объятиях?! В ее постели?!