Вселенная шай-ти
Шрифт:
– Ну что, вводить препарат или нет?
Ученый постучал когтем по подготовленной к использованию ампуле.
Промелькнувшая внезапно мысль заставила хозяина Зверинца задумчиво прищелкнуть жвалами - а вдруг?..
– Послушай, друг мой, а кроме длинной жизни она что-нибудь получит? Защитный покров, выносливость? И что там в таком случае будет с совместимостью с ее собственным видом? Я надеюсь получить потомство, если опыт пройдет удачно!
Ученый переключил несколько экранов, забил на один из них длинную строку букв и цифр, ткнул в несколько кнопок и ответил:
– Нет, больше ничего - организм как был, так и останется хрупким
– Так тут все просто и прозрачно: к размножению со своим видом эта самка так и останется пригодна.
– Тогда вводи. Если что, прирежу и пущу на корм ящерам, невелика потеря.
Эта новость успокоила и расслабила Кора-ара: пока его новое приобретение работает и собирает зрителей, будет жить, станет не нужно - отправится на свалку.
Кошко-ящер взмахнул хвостом: какое расточительство! Попади эта самочка к нему первому, вот было бы счастье! Он не стал бы убивать ее по прихоти, только ради науки. Намного более благородная смерть. А у Кор-ара… Взлетит он не с того крыла - и попадет зверь под раздачу, а дальше на утилизацию, и останется он, Тан, ни с чем.
Жалко.
Соня почти не мигая смотрела, как Тан загрузил ампулу в медицинский пистолет с самой тонкой иглой. Сыворотка отливала в темноте жемчужно-голубым, казалась густой, как сахарный сироп. Он подошел к спеленутой проводами Соне, безуспешно попытавшейся дернуться, хоть как-то отвернуться от ученого. Оно и раньше не получалось, но сейчас в ней ожило какое-то животное чутье на опасность. Она Богомола с Крысом так не боялась, как этого гибрида ящерицы и кошки.
Ученый приставил пистолет прямо к ее шее, место укола обожгло сперва холодом, а потом огнем. Боль расцвела во всем теле электрическим цветком.
Соня забилась в путах, не слыша собственного крика. В мгновенье она оглохла, ослепла, онемела - не стало ее, а она стала болью.
– Ух, вот это реакция! Ты только посмотри! Я даже не предполагал, что…
– Да в черную дыру твои предположения, что с этой-то делать?! Если из-за тебя я ее потеряю!..
– Не шуми, ничего с твоей зверушкой не случится. Ну, покричит немного, горло сорвет, мелочи какие! Все они успокаиваются, так или иначе, рано или поздно…
Если бы Кор-ар мог, он бы заскрипел зубами от гнева, но зубов у него, в отличие от Тана, не было, а жвала для этого не предназначались - так что ему оставалось только зло шелестеть короткими крыльями да потирать клешни о хитиновый панцирь.
Соня кричала - страшно и жутко. Но для нее самой этого крика не существовало - существовал только огонь, бегущий по венам и сжигающий заживо. Она умирала и возрождалась, плакала и напивалась своими же слезами. И падала в бездну, в которой расцветали бело-золотые цветы-звезды, похожие на кружевные снежинки. Ей казалось, что вот еще чуть-чуть, она дотянется до них и что-то узнает… Что-то невообразимо важное, так необходимое ей, то, что она искала с самого своего первого вздоха и раньше, до рождения, в небытии. Искала и не могла найти - просто знала, что ищет. Как знала, что эти цветы, яркие, горячие, сияющие цветы - это не все, это лишь часть. Но целого не было - только тонкая золотая нить, пришедшая взамен цветов. У нее никак не получалось ухватиться за нее, и от этого, именно от этого, ей было больно. От того, что она тянулась и
Протяни руку - коснешься, но пальцы в который раз сжимали лишь воздух да из темноты скалили клыки чудовищные лица.
Если ад существовал, подумала Соня на краю сознания, проваливаясь в чернильную бездну - то она была в аду.
*
Реальность свалилась на Соню мерным электрическим гулом вперемешку с целым сонмом разнообразных звуков, от пронзительного щелканья-писка до тихого гортанного рычания. Девочка приподняла голову, сонно осмотрелась: она лежала на толстой, сплетенной из очень мягких волокон подстилке с рюкзаком вместо подушки. С минуту Соня рассматривала потолок, почти не моргая, и прислушивалась к окружающему миру, а потом села и оглядела себя.
Физической боли она не чувствовала, да и видимых травм не наблюдалось, что не могло не радовать. Куртка и джинсы канули в небытие. Их сменил обтягивающий комбинезон под самое горло, который настолько плотно облегал тело, что Соня почувствовала себя голой. Но это было лучше, намного лучше, чем если бы ее действительно раздели и бросили в эту… клетку.
Соня мысленно прикинула размер: пять метров умножить на четыре, в высоту до потолка чуть меньше двух метров. Три стены обычные, а вот внешняя, с электрическими решетками, была полукруглой, так, что если пришлось бы к ней подойти почти вплотную, то стало бы можно увидеть огромный холл с десятком других клеток.
Соня встала, попрыгала, потянулась. Температура в помещении была вполне комфортной, даже немного высоковатой, но жаловаться на это она и не думала. Главное, что не холодно.
Стены были гладкие, облицованные чем-то вроде пластика, а вот если поднести руку к решетке, то обожжешься. Сильно, так, что потом прижимаешь к себе раненую кисть и тихонько шепчешь: пройдет, обязательно пройдет.
Соня прошлась по клетке, сначала ‘лилипутами’, потом ‘гигантами’. Первых получилось двадцать два, вторых - семь с половиной. Пол, и стены, и потолок были выкрашены в белый цвет, и Соня передернулась, поняв, что она здесь будет как на ладони, нигде не спрячешься. Девочке стало безумно жаль животных в зоопарках: они так живут, их так же ловят люди и сажают в железные решетчатые короба, вырывают из привычной среды обитания. Это нечестно.
В правом углу, за выступающей тонкой стеной-перегородкой, обнаружились аналог туалета и небольшой ручеек-фонтан. Соня умылась, стуча зубами и душа в груди истерический смех.
Плакать было нельзя. Может быть, сейчас за ней наблюдали через какую-нибудь скрытую камеру и анализировали ее поведение. Нужно показать наблюдателям, что она спокойная и мирная, решила Соня. Она помнила, что агрессивных животных на Земле усыпляли. Или сажали за самые высокие заборы, которые даже с разбегу не перепрыгнешь.
В школе всегда говорили, что главная особенность человека, отличие его от животного - это умение думать и приспосабливаться. Сделать из камня и палки копье.
Только тут ни того, ни другого не было. Да и забавно это выглядело бы, если бы она понеслась на Богомола с копьем наперевес. Все равно что против слона с зубочисткой.
Глупости лезли в голову, но Соня не гнала их. Они помогали забыться, отвлечься от рева, стонов, писка из соседних клеток, от чужого отчаянья и боли. И от мыслей о своем будущем.