Всем парням, которых я когда-либо любила
Шрифт:
Но мне хочется ей понравиться.
Я перекапываю весь свой гардероб, а затем и гардероб Марго. В итоге останавливаю свой выбор на блузке «Питер Пэн» с воротником, поверх которой надеваю кремовый свитер, и простой вельветовой юбке-клеш горчичного цвета. Плюс, колготки и балетки. Затем наношу немного косметики, которой вообще редко пользуюсь. Накладываю персиковые румяна и пытаюсь накрасить глаза, но заканчивается тем, что все смываю и начинаю заново, однако на сей раз использую только тушь и блеск для губ.
Демонстрирую наряд Китти, и она говорит:
–
– В хорошем смысле?
Китти кивает.
– Будто ты работаешь в хорошем магазине.
Оставшееся время до приезда Питера я трачу на поиск в интернете правил столового этикета, а именно предназначения столовых приборов. Так, на всякий случай.
***
Странно. Сидя за кухонным столом Питера, у меня складывается такое ощущение, будто я живу чужой жизнью. Оказалось, что мама Питера приготовила пиццу, так что мне даже не нужно беспокоиться о приборах. Да и их дом не такой уж фантастический внутри; он простой и милый. На кухне красуется настоящая маслобойка, на стенах в деревянных рамках висят фотографии Питера и его брата, а еще повсюду красно-белая клетчатая ткань.
На кухонной стойке куча начинок для пиццы, здесь не только пепперони, колбаса, грибы и перец, но еще и артишоки, жирные оливки сорта «Каламата», моцарелла и целые зубчики чеснока.
А мама Питера такая милая.
В течение всего ужина она то и дело подкладывает в мою тарелку салат, а я продолжаю его уминать, хотя уже и наелась. Один раз я ловлю на себе ее взгляд, а смотрит она на меня с мягкой улыбкой на лице. Когда она улыбается, то похожа на Питера.
Младшего братишку Питера зовут Оуэн. Ему двенадцать. Он словно миниатюрная копия Питера, только болтает не так много и не обладает непринужденной манерой Питера. Оуэн хватает пиццу и засовывает ее в рот, не обращая внимания на то, что она слишком горячая. Затем выдыхает горячий воздух и едва не выплевывает кусок обратно на свою тарелку.
– Не смей, Оуэн. У нас гостья, – предупреждает его мама.
– Оставь меня в покое, – бубнит Оуэн.
– Питер рассказывал, что у тебя две сестры, – с улыбкой произносит миссис Кавински, разрезая лист салата на маленькие кусочки. – Должно быть, твоя мама очень счастлива иметь трех девочек.
Я открываю рот, чтобы ответить, но Питер меня опережает:
– Мама Лары Джин умерла, когда она была маленькой. – Он говорит так, будто она уже должна была знать об этом, и смущение пробегает по ее лицу.
– Мне так жаль. Теперь я это припоминаю.
Я быстро отвечаю:
– Мама действительно была счастлива иметь трех девочек. Она была уверена, что третий ребенок будет мальчиком. Говорила, что так привыкла к девочкам, что даже нервничала по этому поводу. Поэтому испытала огромное облегчение, когда родилась девочка. Китти. Мы с моей сестрой Марго тоже. Мы могли бы молиться каждый день, что родилась сестренка, а не братик.
– Эй, а что не так с мальчиками? – протестует Питер.
Миссис Кавински улыбается и кладет еще один кусочек пиццы на тарелку Оуэна.
– Вы варвары. Дикие животные. Могу поспорить, Лара Джин и ее сестры – ангелы.
Питер
– Ну… Может быть, Китти наполовину варвар, – признаю я. – Но мы с моей старшей сестрой Марго довольно-таки хорошие.
Миссис Кавински берет салфетку и пытается вытереть томатный соус с лица Оуэна, но он шлепает ее по руке.
– Мам!
Когда она встает, чтобы достать другую пиццу из духовки, Питер говорит мне:
– Видишь, как мама с ним нянчится?
– С тобою она нянчится куда больше, – парирует Оуэн. Мне же он бормочет: – Питер даже не знает, как приготовить рамен [15] .
15
Рамен – лапша быстрого приготовления. Обычно подается в мясном бульоне с мясом и овощами.
Я смеюсь.
– А ты?
– Еще бы, я уже годы готовлю для себя, – отвечает он.
– Я тоже люблю готовить, – говорю я, делая глоток чая со льдом. – Мы должны преподать Питеру кулинарный урок.
Оуэн внимательно рассматривает меня, а затем говорит:
– На тебе больше косметики, чем было на Женевьеве.
Я отшатываюсь, словно он меня ударил. Я нанесла лишь тушь для ресниц! И немного блеска для губ! Я точно знаю, что Женевьева каждый день пользуется пудрой, тональным и тенями. Плюс, тушь, подводка для глаз и помада!
Питер быстро произносит:
– Заткнись, Оуэн.
Оуэн посмеивается. Я прищуриваюсь. Этот малыш всего на несколько лет старше Китти! Подаюсь вперед и пальцем обвожу в воздухе свое лицо.
– Это все натуральное. Но спасибо за комплимент, Оуэн.
– Пожалуйста, – отвечает он точно так же, как и его старший брат.
***
По дороге домой, я спрашиваю:
– Эй, Питер?
– Что?
– Ничего, забудь.
– Что? Просто спроси.
– Ну… твои родители развелись, верно?
– Ага.
– Часто ты видишься с отцом?
– Нет.
– О, окей. Мне просто было интересно. – Питер выжидающе смотрит на меня. – Что?
– Я просто жду следующего вопроса. Одним ты никогда не ограничиваешься.
– Ну, ты скучаешь по нему?
– По кому?
– Своему отцу.
– О-о. Не знаю. Думаю, я больше скучаю по тому времени, когда он был с нами. Он, мама, я и Оуэн были одной командой. Он приходил на каждую игру по лакроссу. – Питер замолкает. – Он просто… обо всем заботился.
– Полагаю, этим и должны заниматься отцы.
– Вот этим теперь он занимается в своей новой семье, – говорит Питер как само собой разумеющееся, без горечи. – А что насчет тебя? Ты скучаешь по маме?
– Иногда, когда думаю об этом. – Неожиданно для себя я добавляю: – А знаешь, почему я скучаю? По тому, как она меня купала. Точнее, как мыла мои волосы. Тебе не кажется, что когда тебе моют голову, то это самое лучшее ощущение? Теплая вода, пузырьки и пальцы в волосах. Это так приятно.