Всемирная история: в 6 томах. Том 4: Мир в XVIII веке

Коллектив авторов

Еще одной из мер, направленных на повышение благосостояния китайцев, стали масштабные гидрохозяйственные проекты, реализовывавшиеся по инициативе Юнчжэна. Они включали меры как по ирригации плохо орошаемых земель, так и по поддержанию в должном порядке защитных сооружений на реках. Последняя мера для Китая была едва ли не более важна, чем первая; достаточно сказать, что постоянные отложения подняли дно крупнейших китайских рек выше уровня окружающей местности и сами эти реки были окружены системой дамб. Юнчжэн значительно расширил масштабы таких работ: если Канси основное внимание уделял Хуанхэ и Великому каналу, то новый император также вел работы вокруг Пекина, в Юго-Западном, Юго-Восточном и Северо-Западном регионах. Для поддержания

в должном порядке защитных сооружений были назначены специальные чиновники и усилены превентивные меры. По указу 1729 г. дамбы должны были наращиваться на определенную величину (ок. 16 см) каждый год. Вдоль крупных рек примерно через один километр были установлены посты с двумя охранниками, которые должны были осматривать и чинить свой участок дамб. Всего было создано свыше тысячи таких постов.

Растущая финансовая сфера пополнялась поступавшим из-за границы серебром. Для восполнения дефицита медной монеты были открыты монетные дворы в провинциальных центрах.

Основной внешнеполитической проблемой для империи в то время была продолжавшаяся борьба с Джунгарским ханством. Вторая джунгарская война началась еще до прихода Юнчжэна к власти в 1715 г., с перерывами продолжалась почти все его правление до 1734 г., а итоги ее были подведены лишь в договоре 1739 г. уже после смерти императора.

Перед Россией и Китаем в начале века стоял вопрос о разграничении монгольских земель, которые вошли в их состав. Его удалось разрешить посредством заключения Кяхтинского договора в 1727 г.; в ходе переговоров китайская сторона стремилась разделить территорию, исходя из того, чье подданство принял ее прежний правитель, а представлявший Россию С.Л. Владиславич-Рагузинский отстаивал разделение по фактическому владению, в результате чего к России и Цинской империи должны были отойти территории, которые они контролировали в то время. Эффективно используя стремление Цинской империи обезопасить свой северный фланг в войне с Джунгарией, Рагузинский заключил договор в основном на российских условиях.

Еще одним фактором, косвенно повлиявшим на эти события, стало ухудшение отношений между китайским императорским двором и католическими миссионерами. Юнчжэн продолжил и активизировал политику отца, направленную на ослабление влияния миссионеров и борьбу с христианством (считается, что при Юнчжэне в Китае было закрыто более 300 церквей). Фактически деятельность миссионеров была ограничена одним Пекином, церкви в других местностях прекратили свое существование; в Китае постепенно сформировалось католическое подполье. Недовольные политикой императора миссионеры пошли на активный контакт с Владиславичем-Рагузинским, что дало последнему необходимую информацию и выход на Маци — видного чиновника, согласившегося за определенную сумму лоббировать интересы России при заключении договора.

Кяхтинским договором также устанавливался новый формат ведения торговли. Если в начале XVIII в. она осуществлялась посредством посылки караванов в Пекин, а также в Урге (совр. Улан-Батор) и Цицикаре (в то время административный центр пограничной с Россией провинции Хэйлунцзян), то теперь центром торговли стала основанная тогда же Кяхта, располагавшаяся к югу от Иркутска на границе России и входивших в состав Китая монгольских земель (напротив нее возникло китайское поселение Маймайчэн). Другим местом проведения торговых операций стало поселение Цурухайту (на р. Аргунь).

Данный договор также закрепил официальный статус православной миссии в Пекине, действовавшей там фактически с 1715 г. Ее священники должны были осуществлять духовное руководство православными христианами, жившими в цинской столице.

В 1729–1733 гг. в России дважды побывали китайские посольства (формально они должны были поздравить Петра II и Анну Иоанновну со вступлением на престол, а фактически обсудить политику на джунгарском направлении с российскими властями и новым ханом калмыков), но каких-либо существенных результатов они не принесли.

Более

успешно развивались действия на тибетском направлении. К Китаю были присоединены Цинхай и Восточный Тибет, включенный в провинцию Сычуань. Основная часть Тибета в это время фактически являлась протекторатом Китая.

Юнчжэн умер, не дожив до 57 лет. Императорская власть при нем значительно усилилась, но установленный им режим во многом противоречил интересам чиновничества. Часть реформ была отменена его сыном, но некоторые установления Юнчжэна стали частью китайского государственного устройства. Многие из проблем, полученных им в наследство от Канси, так и не были решены, и их пришлось решать следующим правителям империи. Противостояние с Джунгарией продолжилось и закончилось только в середине XVIII в. ее разгромом. Демографическая проблема дала о себе знать через несколько десятилетий, а тяжелые последствия нараставшей изоляции Китая от окружающего мира в Китае стали осознавать только в середине следующего столетия.

КИТАЙ ПРИ ЦЯНЬЛУНЕ: ОТ МОГУЩЕСТВА К УПАДКУ

Император Цяньлун (25 сентября1711 — 7 февраля 1799, личное имя Хунли, примерное значение девиза правления Цяньлун — «небесное процветание»), четвертый император маньчжурской династии в Китае, формально правил с 18 октября 1735 по 8 февраля 1796 г., а фактически оказывал решающее влияние на политику империи до своей смерти в начале 1799 г. Во многом китайский XVIII в. — это век Цяньлуна, и именно в его правление в полной мере проявились те процессы, которые определили течение китайской истории в этот период.

Назначение Цяньлуна наследником и его приход к власти были предсказуемы — из трех оставшихся к тому времени в живых наследных принцев он был единственным, у кого мать принадлежала к маньчжурам (двоих его братьев родили дочери китайцев, служивших в знаменных войсках; кроме того, одному из них, Хунъяню тогда исполнилось всего два года).

Новый император по своим взглядам достаточно сильно отличался от отца. Если Юнчжэн был, судя по всему, уверен в том, что в стране в основном можно установить должный порядок и добиться того, чтобы общество и государственный аппарат действовали в рамках определенных правил, то Цяньлун требовал от чиновников прежде всего личной лояльности; коррупцию он, видимо, считал неизбежным злом, но был склонен ограничивать ее масштабы. По мнению некоторых историков, Цяньлун верил скорее не в законы и просвещение, а в ритуал. Он не сомневался в своем особом предназначении и не считал необходимым оповещать подданных о собственных планах. Свою деятельность он начал с ревизии реформ отца и проведения более умеренного «среднего пути».

После прихода к власти им был распущен Военный совет, в военных делах подменявший собой обычные органы государственной власти. Кроме того, Цяньлуном в дальнейшем были помилованы или частично реабилитированы лица, осужденные по нескольким наиболее громким делам предыдущих правлений. Так, в частности, возвращались титулы и имущество потомкам уже упоминавшихся Иньсы, Иньтана, Нянь Гэнъяо и Лункэдо; были освобождены, а затем также получили титулы и имущество братья умершего императора Иньти и Иньэ. Посмертная судьба некоторых политиков при этом принимала причудливые формы. Так, Доргоню (1612–1650), дяде императора Шуньчжи, выполнявшему при нем функции регента и фактически возглавлявшему завоевание Китая, после смерти был дан титул императора. Однако вскоре его обвинили в ряде преступлений и осудили. Цяньлун выбрал средний вариант и фактически реабилитировал Доргоня, но при этом лишь вернул ему титул князя первой степени, который тот имел при жизни. Все эти действия, очевидно, должны были показать родственникам Цяньлуна и высшей бюрократии, что он не намерен в дальнейшем проводить репрессивную политику, подобную той, что осуществлял его отец. Кроме того, новый император, видимо, вообще не любил выносить внутридворцовые дела на всеобщее обозрение.