Всему свое время
Шрифт:
Стюарт Хантер одобрительно кивнул, и Дана, робко улыбнувшись, прокашлялась и начала свой рассказ:
— Так вот, было это в тысяча девятьсот двадцать четвертом году. Несколько рудокопов из Лонгвью жили в хижине на восточном склоне горы, неподалеку от рабочего участка. Рядом — глубокий каньон, южнее — плато Абрахама. И вот однажды вечером, перед самым заходом солнца, появились несколько огромных волосатых животных. Они окружили хижину и начали бросать в нее камнями. Люди провели ночь, трясясь от страха. А утром увидели, что семифутовые обезьяноподобные существа все еще стоят вокруг хижины. Перепуганные рудокопы стреляли
Не успела Грейс и рта раскрыть, как Филипп опередил ее:
— Времени у нас только на то, чтобы закончить плановые съемки. С вулканами шутки плохи. Думаю, лучше нам завтра же утром свалить отсюда, довольствуясь тем, что уже отснято. А эти рудокопы ваши скорее всего сами разрушили хижину, а вину свалили на Большого Громилу.
В группе документалистов возникла неловкость, вызванная раздраженным ответом Фила на вопрос Даны, заданный даже не ему. Особенно всех покоробила враждебность тона.
— Ну, Фил, — заговорила наконец Грейс, — насчет плановых работ вы, конечно, правы. Но уж позвольте нам не пренебрегать историей Даны. Кто знает, на что можно там наткнуться? Если где и есть подходящее место для роковых событий, так это здесь.
Бет захотелось обернуться и всмотреться в темноту, обступившую лагерь, не шляется ли там парочка волосатых тварей. Но она заметила, что Джошуа опять смотрит на нее, будто читая ее мысли, смутилась и опустила глаза. Еще не хватало, чтобы он над нею смеялся.
— Ну, милая Дана, — заговорил Стюарт, — как заводила и церемониймейстер этого состязания хочу поблагодарить вас за прелестный рассказ. Если никто не возражает, я мог бы попробовать внести свою лепту. Слыхал ли кто-нибудь из вас кошмарную историю о привидении ковбоя Мардока? Помнишь, Джош?
Взглянув на смеющееся лицо отца, Джош понял, почему тот затеялся со своими привидениями. Стюарт Хантер обожал эту историю и готов был рассказывать ее вновь и вновь.
— Боже, папа! Опять Мардок? Только не это! — простонал сын, всем своим видом изображая прямодушного человека. — Мне бы догадаться, что этим все и кончится.
— Послушай, Джош, я знаю, как ты ненавидишь эту историю. И понимаю почему. Ты не можешь забыть, как она потрясла тебя в первый раз. Сколько тебе было? Десять лет, не больше. А я ведь предупреждал тебя тогда, что для таких страстей ты недостаточно взрослый, но ты и слушать ничего не хотел. А потом поплатился за это ночными кошмарами, которые до сих пор не оставили тебя. Разве не так, сынок?
— Да уж, папа, после твоих историй о привидениях и Вьетнам пикником покажется!
— Вы были во Вьетнаме? — спросил Фил, чуть ли не впервые за все время внимательно посмотрев на Джошуа.
— Да, был…
— Я тоже. Снабжение и доставка. Летал на больших вертушках. Туда и оттуда.
Прежде чем ответить, Джошуа посмотрел на него долгим взглядом и подумал: Господи, какой он еще, в сущности, молокосос.
— Ну а я — по медицинской части. И тоже не стрелял. Все больше сидел на берегу и бросал камешки в воду, пока не возвращались парни, которым повезло чуть меньше.
Эти двое перебросились несколькими короткими фразами на особом, полностью понятном только им языке, на котором говорят люди, имеющие один и тот же опыт жизненных переживаний. Бет встречалась с подобным. В университете училось немало бывших волонтеров Корпуса мира [1] . Они сторонились других, хотя после пережитых ими вместе событий прошло немало лет.
Так, значит, Джошуа?.. Она знала, что Филу сорок один, но Джошуа казался ей моложе. А он, оказывается, успел побывать на вьетнамской войне. Выходит, он лет на шесть старше, чем выглядит. Возможно, пребывание на этой бессмысленной войне и создало ту странную ауру, что окружала его, ауру какой-то неизбывной, неисцелимой тоски.
1
Корпус мира — организация в США, посылающая молодых добровольцев в развивающиеся страны.
— Ну, ежели народ желает послушать военную историю, — заговорил Стюарт Хантер через несколько минут, — то я могу рассказать кое-что из времен войны в Корее.
— Ох нет, папа! Угомонись, — возразил Джошуа с наигранной веселостью.
— Ладно, сынок, раз ты так настаиваешь… — Старший Хантер усмехнулся. — В таком случае, давайте посмотрим, не удастся ли нам поймать какую-нибудь старую добрую музыку для танцев.
И он крутил ручки настройки радиоприемника до тех пор, пока не нашел станцию, передающую то, что ему хотелось. Это была музыка, исполняемая одним из больших оркестров, известных в сороковых годах.
Затем, пригласив Грейс, он повел ее в медленном фокстроте.
— Помните эту мелодию, Грейс?
— Простите, Стью, но я родилась немного позже, — проворчала она и, явно получая удовольствие от танца, положила голову ему на плечо.
Бет сидела задумавшись, когда над ней внезапно навис Фил.
— Пойдем потанцуем, — настоятельно предложил он и, видя, что она не тронулась с места, а только смотрит на него, с сарказмом сказал: — В чем дело, дорогая? Что-то не так? Или ты не хочешь оказаться в моих объятиях? Может, здесь есть кто-то, с кем бы ты быстрее поладила?
Он не посмотрел в сторону Джошуа, но его намек был очевиден.
Бет лишь вздохнула и, не сказав ни слова, встала. Они все обсудят завтра, не здесь, не сейчас, не надо портить людям вечеринку.
Его жаркое дыхание касалось ее шеи, а когда они начали танцевать, Бет удивилась, заметив, что его покачивает. Видно, Фил вообще-то не особенно привычный к спиртному, успел перебрать.
— Филипп, давай просто посидим!
Бет попыталась оттащить его к костру, но поняла, что у него на уме совсем другое. Он резко привлек девушку к себе и крепко прижал, слегка покусывая ее шею. Затем прошептал: