Всходы ветра (Башня ярости - 2, Хроники Арции - 5)
Шрифт:
– Кэриун, я понимаю, что ты хочешь сказать, но почему все произошло так быстро и так сразу?
Владыка леса не знал. Ответ нашли, если нашли, только Эмзар и Роман, но разведчик, как оказалось, исчез в Ночной обители.
Кэриун рассказал немало важного, и новости были одна хуже другой. Сам он не покидал своих лесов, но Прашинко бывал и дальше. По словам Хозяина Дорог, мир за Гордой был отравлен. Люди там как-то жили, хоть, судя по тому, что творилось в Арции, не слишком счастливо, но магическим созданиям было плохо, по крайней мере, тем, кто появился, когда Тарра еще была чиста.
– Гнезда не могут долго
– Значит, сначала родятся Хозяева бурьяна...
Повелителю дубов моя шутка не понравилась, но еще меньше ему нравилось то, что творилось в мире людей. Кэриун и Прашинко умудрились ввязаться в войну, и вышло у них неплохо. Луи рассказывал про то, что случилось с фронтерскими предателями, но кто именно "удружил" Жисю, я поняла лишь сейчас, а до того грешила на Романа. Неужели бард погиб? Или, как и я, потерял память и его носит по чужим мирам в поисках единственной дороги или слова, что сорвет повязки со старой раны, и тогда кровь прошлого отворит дверь домой?
Беззвучный, исполненный смертной муки крик полоснул меня, как ножом. Рядом погибал человек, но откуда он здесь взялся?!
– Хозяйка любит играть, - словно бы извиняясь, сказал Кэриун.
Вот как... Лупе и впрямь стала зверьком, забавляющимся с добычей. Сбить с пути, заморочить, утопить... Болотные духи развлекаются во всех мирах, но Лупе родилась человеком, очень добрым человеком, хоть и несчастным.
Я быстро ее обнаружила, но оторвать Хозяйку Тахены от добычи оказалось невозможно. Она слышала мой зов и она придет, когда покончит с игрушкой. Кто пытался отобрать у котенка пойманного воробья, тот знает, как это трудно. Я ощущала животную радость, переполнявшую возлюбленную Шани, и ужас ее жертв - человека и коня. Кэриун с грустью смотрел в небо, он чувствовал все, но не ему было перечить наследнице Эаритэ. Мы не знали, кого она убивала, но оставить все как есть я не могла.
Спорить с Лупе не было времени, и я отдала приказ Тахене. Травы дружно склонились к земле, деревья качнули вершинами, по воздуху поплыли первые желтые листья, разом смолкли птицы и насекомые. Хозяйка была не на шутку рассержена, но игрушка ей больше не принадлежала...
Любопытно, кого и зачем понесло в это гиблое место? Тахена властна лишь над теми, кто вторгается в заповедный край, а, насколько я поняла, таких безумцев нет ни по ту, ни по эту сторону Горды.
– Что ты сделаешь с этим человеком?– спросил Кэриун.
– Для начала вытащу из болота... Он ведь не первый?
– В это лето Хозяйка забрала многих. Она зовет, и они идут, но таянцев она не трогает...
Не трогает, значит, помнит, что в Таяне живут друзья. Запрет пережил все - и доброту, и сострадание, и разум...
Хозяйку Тахены мы встретили на краю болота в окружении стайки желтых бабочек. Увенчанная живой золотистой короной Лупе казалась волшебным видением. Говорить с ней было не о чем и незачем, но я все же спросила:
– Зачем ты убиваешь?
– Слезы елани [Слезы елани - цветы, вырастающие на болотах там, где утонул человек.] должны цвести. Топь хочет тепла, ее дочери ждут поцелуев... Ты уйдешь дорогой осени искать весну. Ты возьмешь, что
Она смотрела жалобно и немного кокетливо, ни один мужчина не устоял бы перед таким взглядом, но я была женщиной.
– Ты не должна зазывать в Тахену людей. Тебе принадлежат лишь те, кто по доброй воле нарушил запрет.
– Они не идут сюда сами. Они боятся. Я их зову, я умею звать... Им хорошо, когда они идут за мной... Одни ждут поцелуев, другие - золота.– И находят и то и другое... Ты им не дашь ничего... Тебе они не нужны, твои избранники не слышат моего зова... Им не нужно золото Тахены, о них будут плакать другие.
Золото цветов, поцелуи в мертвые губы...
– Лупе! Вспомни! Вспомни Шандера! Вспомни Луи! Я приказываю тебе! А эори Эаритэ а Омме! А элое Эстель Оскора! Меймоэ! Лэопина! Меймоэ аельти!
Худенькое личико исказила боль, Хозяйка Тахены с жалобным криком упала в покрывшиеся инеем травы. Не отпусти я ее, она б умерла. Лупе добровольно связала свою память со смертью, потому что, помня, не могла жить. Великие Братья, неужели и для меня память станет такой же пыткой?! Но я ее не отдам, лучше ходить с ножом в сердце, чем улыбаться цветам, выросшим из мертвых глаз!
Я оставила ту, что когда-то была Леопиной, на умирающих травах - к ночи она очнется, ничего не помня и ни о чем не жалея. Это создание следовало убить, но Тахена не могла остаться без хозяйки, тем более накануне войны.
Кэриун молча смотрел в землю, ему было не по себе, мне - тоже, но дело следовало довести до конца. Тахена послушно держит пленника между жизнью и смертью, нужно его найти и вывести на твердую землю. Одного из многих, которому повезло, ведь он попался тогда, когда меня занесло в здешние края. Я уйду, и Хозяйка возьмется за свое...
2896 год от В.И.
25-й день месяца Дракона
ИФРАНА. КЕР-АНТУАН
Место для своей обители святые братья выбрали прелестное. Светлый буковый лес, зеленый луг, озеро, из которого вытекала то ли небольшая речка, то ли полноводный ручей, все это нежно шептало о великой благодати, ниспосланной небом, да и сам сложенный из светлого камня монастырь, строгий и соразмерный, как нельзя лучше дополнял живую красоту этих мест. Тут и впрямь хотелось благодарить Триединого за то, что он создал всю эту красоту. К несчастью, Базиль Гризье был слишком циничен для того, чтобы благодарить бога за цветущие ромашки и хорошую погоду, ведь кроме ромашек господь насадил в своем саду цикуты и болиголов, а на смену солнечному лету обязательно придет дождливая осень. Базиль был далек от того, чтобы роптать на небеса за зимние холода и человеческую подлость, но благодарить их он тоже не благодарил. Осадив коня, арциец повернулся к худому, вежливому нобилю, состоявшему в должности младшего секретаря при особе регентши.
– Виконт, почему вы не хотите идти со мной?
– В моем присутствии герцог Ролан может ощущать себя скованно, резонно заметил секретарь, - сигнора графиня пожелала, чтобы с монсигнором говорил непредвзятый человек, причем наедине.
– Вы могли бы, пока суть да дело, перекусить и отдохнуть.
– Нам приказано не переступать порог обители. Мы будем ждать сигнора на постоялом дворе в деревне, через которую проезжали утром.
– Ждите, - пожал плечами Гризье, направляя коня к воротам.