Вспомни о Флебе
Шрифт:
Вспыхнул огонь, от рельсов полетели искры, замигали лампы, обломки упали на пол, и дрожащее эхо катастрофы заметалось взад и вперёд. Вверх поднялся дым, станцию сотрясли взрывы, и вдруг неожиданно для робота из дыр в потолке, расположенных рядом с рядами ламп, хлынула вода. Она превращалась в пену и падала вниз тёплым снегом.
Обломки поезда зашипели, застонали и затрещали, опадая. Над ними полыхали языки пламени, борясь с падающей пеной и ища горючие материалы.
Потом гулко прозвучал крик, и робот сквозь пелену дыма и пены посмотрел вниз. Из двери в стене вылетел Хорза.
Мужчина бежал вверх по усеянному
Едва грохот стих, Ксоксарл выставил лазер за угол. В это мгновение появился мужчина и начал стрелять. У идиранина было время прицелиться, но нажать курок он не успел. Выстрелы Хорзы попали в стену возле ружья, и что-то ударило Ксоксарла по руке. Ружьё щёлкнуло и отказало. В корпусе ружья торчал осколок камня. Ксоксарл выругался и отшвырнул ружьё. Выстрелы Оборотня попали в отверстие туннеля. Ксоксарл посмотрел на Эвигера. Тот слабо шевелился на полу, лёжа лицом вниз и перебирая конечностями, будто пытаясь плыть.
Ксоксарл оставил старика в живых, чтобы использовать в качестве заложника, но теперь Эвигер не представлял для него ценности. Женщина Йелсон мертва, это он убил её, и Хорза будет мстить.
Ксоксарл раздавил ногой череп Эвигера, повернулся и побежал прочь.
До первого поворота было метров двадцать. Ксоксарл бежал изо всех сил, не обращая внимания на боль в ногах и теле. Со станции донёсся звук взрыва. Над головой Ксоксарла зашипело, и из разбрызгивающей системы в потолке ударили струи воды.
Воздух раскалился от лазерного выстрела, когда идиранин уже собрался одним прыжком исчезнуть в ближайшем боковом туннеле. Навстречу ему бросилась стена, и что-то ударило в ногу и спину. Он захромал дальше.
С левой стороны было множество дверей. Ксоксарл попытался вспомнить расположение станции. Двери должны были вести в диспетчерскую и спальни. Тут можно сократить путь, пересечь по подвесному мосту пещеру ремонта и обслуживания и боковым туннелем добраться к системе транзитных труб. Может быть, так ему удастся уйти. Он быстро хромал, толкая двери плечом. Где-то позади громко звучали шаги Оборотня.
Робот видел Хорзу, как тот, непрерывно стреляя, бежал, как безумный, по перрону, кричал и выл, и прыгал через обломки. Там лежало тело Йелсон, пока его не смело сошедшими с рельсов вагонами. Впереди Хорзы бежал раскалённый конус света его ружья. Промчавшись мимо места, где стоял поддон, Оборотень у заднего конца станции нырнул в боковой туннель, из которого стрелял Ксоксарл, и исчез в нём.
Юнаха-Клосп спустился. Руины поезда трещали и дымились; густым снегом падала пена. В воздухе распространялся ужасный запах. Сенсоры робота обнаружили повышенное излучение. В разрушенных вагонах гремели взрывы и вызывали свежие пожары на месте тех, что погасила пена. Пена лежала на горе искорёженного металла, подобно снегу.
Юнаха-Клосп приблизился к мозгу. Тот лежал у стены, его поверхность, матовая и тёмная, стала разноцветной, как масляная плёнка на воде.
— Ты, конечно, считал себя ужасно хитрым, да? — тихо спросил Юнаха-Клосп. Может, мозг слышит его, а
Мозг зашевелился, резко поднялся примерно на полметра, сначала одним концом, потом другим, и воздух вокруг него целую секунду шипел и трещал. Поверхность его ненадолго заблестела. Юнаха-Клосп, не зная, что происходит, отпрянул назад. Потом мозг упал на пол и успокоился. Цвета его оболочки медленно менялись. Робот почувствовал запах озона.
— Подбитый, но не совсем, да? — спросил он. На станции темнело, потому что неповреждённые лампы окутывал поднимающийся дым.
Послышался чей-то кашель. Юнаха-Клосп обернулся. Из алькова, пошатываясь, выходила Бальведа. Она скорчилась, держась за спину, и кашляла. На голове у неё — резаная рана, а кожа пепельного цвета. Робот подлетел к ней.
— Ещё один выживший, — сказал он больше самому себе, чем агенту Культуры, остановился рядом и поддержал её силовым полем. Пар и газ в воздухе душили её. Со лба текла кровь, а на спине куртки было видно влажное красное и блестящее пятно.
— Что?.. — Она закашлялась. — Кто ещё? — Её походка была неуверенной, и роботу приходилось поддерживать её, когда она запиналась о разбросанные куски вагонов и обрывки рельсов. Пол усеивали выбитые катастрофой из стен камни.
— Йелсон погибла, — деловито сообщил Юнаха-Клосп. — Вабслин, вероятно, тоже. Хорза отправился за Ксоксарлом. Что с Эвигером, не знаю. Я его не видел. Мозг, по-моему, ещё жив. Во всяком случае, шевелится.
Они направились к мозгу. Тот постоянно подпрыгивал одним концом вверх, будто пытался взлететь. Бальведа хотела приблизиться, но робот её удержал.
— Не надо, Бальведа! — посоветовал он и потянул её дальше по перрону. Её подошвы заскользили по мусору. Она продолжала кашлять с искажённым от боли лицом. — Ты задохнёшься, если останешься тут, — дружелюбно сказал робот. — Мозг позаботится о себе сам, а если нет, ты всё равно ничего не сможешь сделать.
— Я в порядке, — заявила Бальведа, остановилась и выпрямилась. Её лицо стало спокойным, и она перестала кашлять. Робот тоже остановился и посмотрел на неё. Она повернулась к нему и задышала нормально. Цвет её лица по-прежнему был пепельно-серым, но выражение спокойное. Она убрала со спины залитую кровью руку, а другой вытерла кровь со лба и глаз. — Вот видишь, — улыбнулась она.
Вдруг её глаза закрылись, тело переломилось в поясе, ноги подогнулись, и она повалилась головой на каменный пол станции.
Юнаха-Клосп подхватил её в воздухе, прежде чем она ударилась, и понёс с перрона через первую попавшуюся боковую дверь. Она вела к диспетчерской и жилищам.
На свежем воздухе Бальведа быстро пришла в себя, они не прошли и десяти метров. Сзади прогремели взрывы, и по галерее толчками, как неровные удары большого сердца, пронёсся воздух. Замигали лампы, с крыши туннеля сначала закапала, а потом хлынула вода.