"вспоротый живот кубанской креолки."
Шрифт:
Но пока Бог хранил Америку и нас!
– Вспышка выстрелов право девяносто пять!
– закричал сигнальщик.
Черт! Береговые батареи? Но откуда они у повстанцев? Стреляют из полевых орудий? Слишком большое расстояние! О Мой Бог! В полумиле от нас взметнулся вверх водяной столб! Через десять секунд еще один. Затем еще. Скорострелка? Какой калибр? Три дюйма? Четыре? Бьет с недолетом, потому что не может добить, или потому, что не видит всплесков падения своих снарядов?
– Руль право на борт! Курс Норд!
– закричал командир, и наш крейсер, с легким креном на левый борт, стал вращать над своей головой ночное звездное небо.
Орудия нашего "Бруклина" между тем продолжали выплевывать деньги налогоплательщиков, но уже не в сторону лагеря повстанцев, а в открытое море - команды на прекращение
– Орудиям дробь!
– рявкнул командир, сообразив, что стрельба потеряла даже моральный смысл.
– Лево шестьдесят миноносец противника!
– отчаянно завопил сигнальщик, и все бинокли на мостике устремились в указанном направлении. И точно в свете всполохов продолжающих стрелять орудий, до которых еще не довели команду о прекращении огня, высветился силуэт небольшого парового кораблика.
– Боевая тревога! Отражение минной атаки!
– с дрожью в голосе подал еще одну команду наш командир. Однако это было лишним! Комендоры пятидюймовок заметили врага, и перенесли огонь на испанский миноносец. Не прошло и пары минут, как вокруг него уже вырос целый лес из водяных столбов. Прямых попаданий из-за малого размера цели пока не было, но все стоящие на мостике заметили, что расстояние между нами и испанцем начинает увеличиваться. Возможно, мы сумели повредить его машину осколками. Или у него не качественный уголь, или его командир, заботясь о скрытности, шел не под полными парами, чтобы не демаскировать себя факелами искр и пламени вылетающими из труб, и хорошо заметными ночью. Так или иначе, но мы отрывались, и похоже, что у испанцев не было никаких шансов нас догнать, так как их командир с отчаяния открыл огонь из баковой пушки миноносца. Мы насчитали пять или шесть орудийных вспышек, пока один из наших снарядов, не поразил испанца, который тут же сбросил ход и запарил. Снаряды испанца, за исключением последнего, разбившего вельбот на юте, легли с большим недолетом.
Будем ли мы добивать противника? Или… Или! Если испанцы встретили нас огнем береговой батареи и пытались провести минную атаку, то вполне вероятно, что где-то есть еще их минные суда или катера, вооруженные самодвижущимися минами Уайтхеда или Шварцкопфа. Не стоит рисковать крейсером из-за этого корыта, которое испанцы в условиях Кубы не смогут починить. Им придется тащить этот миноносец в Европу.
Таможенное судно Соединенных Штатов "Ниагара".
Первый лейтенант Лав Мойша Смит ( Love Mozes Smit)
Такое происходит всегда, когда считаешь работу уже выполненной, но до ее конца остается чуть-чуть. Премиальные уже были почти в кармане. Почти. Оставалось всего часа три-четыре хода через лабиринт островов. Что-то было не так в моих расчетах, или расчеты были верны, но испанцы сумели организовать скрытную операцию против повстанцев. Присутствие их крейсера мы обнаружили только тогда, когда справа за кормой засверкали всполохи орудийных выстрелов. К счастью он бил по берегу и именно там находилась цель его орудий. Что можно было сделать в той ситуации? Практически ничего - мы удалялись от испанца, хотя и медленно. Шли вдоль берега. На развитие полного хода требовалось не меньше получаса времени, поэтому я не стал отдавать команду увеличить ход до полного, ибо тогда, еще раньше, чем мы сумеем поднять пары, наша дымовая труба начнет выдавать наше местоположение факелом. Двести кубинских добровольцев, сгрудившихся на палубе моей "Ниагары" стояли практически не шевелясь, боясь даже вздохнуть. Чего греха таить и я замер неподвижно, боясь выдать себя шорохом. Это было глупо, ибо крейсер находился слишком далеко, чтобы на нем могли услышать речь на палубе "Ниагары". Но мы молчали и хранили тишину, беззвучно молясь Богу, чтобы даровал удачу.
Увы, но Бог не услышал наши молитвы! Хотя удача была почти на нашей стороне! С берега по испанцам ударила пушка! Она успела сделать три или четыре выстрела, и испанцы в страхе отвернули! Продержись мы еще пару минут… Но нас заметили! Нам не хватило до входа в протоку между островком и берегом буквально трехсот ярдов! И начался ад! О Бог Мой! Море
В этот момент с юта раздались орудийные выстрелы. Повстанцы, расчехлили две перевозившиеся скорострелки Гочкиса и в отчаянии открыли стрельбу по испанцам. Нельзя отказать им в мужестве. За годы контрабандных поставок оружия и повстанцев в Кубу, частенько бывали случаи, когда решительно настроенные повстанцы даже ухитрялись топить испанские патрульные канонерки и таможенные пароходы. Увы, но не сейчас! Этот противник был таких размеров, что на его потопление нужно десяток пушек Гочкиса, и три комплекта боезапаса.
Нам не хватило буквально сотни ярдов, когда очередной снаряд с испанского крейсера, ударил в корму "Ниагары", и, пробив несколько межотсечных переборок, ударил в паровую машину. Даже сквозь грохот безнадежного боя, я услышал вопли тех, кого в машинном отделении обварило паром. "Ниагару" развернуло параллельно берегу, и она стала сбавлять ход. Однако практически сразу стихла стрельба. Испанский крейсер исчезал в ночи. Почему? Погнался за еще одним ночным визитером?
Я дал команду доложить о повреждениях и потерях. Доклад о повреждениях был неутешителен - паровая машина требует заводского ремонта. Потери - двое убитых и четверо раненных из моего экипажа, и около десяти убитых и двадцать четыре раненых повстанца. Большинство убиты осколками испанских снарядов. Сколько их выпустили в нас - сто? Двести? Считать было некогда. Хотя и спешить была некуда - лишенная хода "Ниагара" под действием ветра и течения дрейфовала в сторону той бухточки, которую обстреливали испанцы. Возможно это к удаче. Конечно же, груз будет доставлен тогда не совсем в точку назначения, но… мои заказчики на берегу, имеют серьезный вес - и значит их должны известить, об изменении пункта приема груза.
– А если там испанцы?
– задал мне вопрос "полковник" повстанцев Манчес Санчес Доминго Плалио.
– Испанцы? Откуда?
– совершенно искренне удивился я.
– Добивают тех, кто уцелел после огня крейсера, - хмуро ответил "полковник" сверкнув в лунном свете шрамом, пересекающим его левую половину лица, - Я дам команду своему отряду вооружаться и быть готовыми к бою.
Я кивнул в ответ, мысленно проклиная свое согласие на "легкую ночную прогулку". Это был четвертый тайный поход к берегам Кубы за последние полгода, и каждый раз все было нормально. Вот и в этот раз - загрузил двести добровольцев, две пушки Гочкиса, 8000 винтовок Ремингтона, 1600000 патронов, 4 000 фунтов динамита, кубинского лоцмана, и… Какая-то четверть часа сделала поход роковым - пройди мы этот район раньше, или не дойдя до него на момент начала стрельбы - все бы обошлось - свернули за какой-нибудь островок, но нет! Не успели! Скорость дрейфа…Примерно час или полтора, если не изменится ветер. Тогда мы приткнемся к берегу. А там… Там все будет зависеть от того, как проведут бой мои пассажиры…
WASP. Тэдди Рузвельт.
Из доклада командира "Бруклина" ясно, что акция проведена успешно. 400 снарядов среднего и крупного калибров. Поврежден или потоплен испанский миноносец. Испанцы пока ничего официально не заявляли. Значит, потоплен и выживших нет. В противном случае, все испанские газеты уже пестрели бы фотографиями корабля с дырами от наших пятидюймовых снарядов. Что ж, на какое-то время повстанцы утихомирятся. Насчет того, что "Бруклин" был обстрелян испанской батареей - сомнительно - испанская пресса молчит. Значит это повстанцы, завладевшие или купившие где-то морские орудия…. "Виксбург"! Точно! Они увели его из гавани на буксире, а затем… Или разоружили полностью, или разоружили частично, и используют для своих целей! Нужно уточнить, не было ли случаев ошибочного опознавания его систершипа, там где его не было! И еще…. Все же нужно попробовать задействовать испанские власти и армию, через местных кубинцев - пусть пожалуются на повстанцев…