Встреча с любовью
Шрифт:
— Это правда, — согласился Дир, просияв. — Наверное, Тиа на нее похожа, иначе бы ты на ней не женился. Идите отдыхать, друзья, У нас еще будет время поговорить. Увидимся позже, Тиа. Я был рад с тобой познакомиться. Приятно узнать, что у моего распутного братца все же есть сердце.
Комната Бена оказалась просторной, с видом на реку и на далекие холмы. Мебель была старомодной, но удобной, и Тиа старалась не смотреть на огромную кровать, занимающую чуть ли не половину помещения. Она стояла у окна, обдумывая злые слова, которые ей хотелось выплеснуть на Бена.
— Тебе понравится здесь, — ласково сказал Бен, подходя к ней и обнимая за талию.
Тиа вырвалась из его объятий. Глаза
— Как ты посмел! Ты не имел права представлять меня своей женой! Я чувствую себя законченной дурой и с ужасом думаю, что скажет твоя семья, когда узнает правду!
Бен нахмурился. Он понимал, что поступил опрометчиво, но у него язык не поворачивался назвать девушку своей любовницей. К тому же в этом случае отец просто не пустил бы ее в дом. Не мог он оставить ее и в Сиднее, бросив на произвол судьбы. Привезти Тиа на ферму было единственным выходом в сложившихся обстоятельствах. Если бы он представил ее как свою гостью, то, соблюдая приличия, им пришлось бы жить в разных комнатах, и он сошел бы с ума, не имея возможности заниматься с ней любовью.
— Пусть тебя не волнует, что они подумают, — самоуверенно заявил Бен. — Я хочу спать с тобой в одной постели. А если бы я всем сказал, что ты моя любовница, нам пришлось бы спать в разных комнатах, а, скорее всего, отец просто не пустил бы тебя на порог. Не надо волноваться, дорогая. Все уладится.
И прежде чем Тиа успела возразить, он схватил ее в охапку и начал страстно целовать.
— Идем в постель. Я хочу как следует отблагодарить тебя за то, что ты согласилась остаться в моем доме.
— Зря стараешься, Бен. Я здесь не останусь!
— Ты никуда не уедешь. Я этого не допущу.
Глава 10
Подбоченившись, Тиа сердито посмотрела на него.
— Мне не доставляет удовольствия дурачить твою семью. Я сию же минуту уеду отсюда, пока нас не разоблачили.
— Останься хотя бы до тех пор, пока отец и Мод не уедут, — взмолился Бен. — Я предпочел бы сейчас ничего никому не рассказывать. Я все объясню, когда они вернутся в Австралию — если, конечно, вернутся.
— Твой брат не дурак. Что он подумает, когда узнает, что я тебе не жена? — Тиа с трудом выговорила эти слова.
— У тебя была возможность стать ею, но по причинам, известным лишь тебе, ты не приняла мое предложение. Как только отец и Мод отбудут в Европу, ферма будет принадлежать мне, и Дир не посмеет сунуть нос в мои дела. Если я захочу жить здесь с любовницей, значит, так и будет.
— Я не могу жить во лжи. Ты должен признаться, что я тебе не жена. Если ты сделаешь это сейчас, они не будут так потрясены, когда я уеду.
Бен внутренне сжался. Каждый раз, как Тиа заводила разговор о своем отъезде, у него начинало болеть сердце. Слава Богу, что он испытывал к этой маленькой ведьме одно лишь вожделение. Но проклятая страсть не позволяла ему ее отпустить. И он не отпустит ее до тех пор, пока его страсть не утихнет.
— Всему свое время, Тиа, — заключил он. — Сейчас не самый подходящий момент рассказывать о наших отношениях. Возможно, позже, когда я узнаю о тебе правду, я объясню отцу и брату, почему выдавал тебя за свою жену.
Глаза Тиа от изумления стали круглыми как блюдца. Зачем он опять вернулся к этому разговору? А что, если, узнав о ее жизни, он согласится ее отпустить? Погруженная в свои мысли, Тиа не заметила алчного взгляда Бена, устремленного на нее. Пока он не заговорил, она даже не догадывалась о его намерениях.
— Раздевайся, дорогая. У нас полно времени до обеда. Сняв сюртук, он начал расстегивать рубашку.
— Уж не воображаешь ли ты, что постель решит все наши проблемы? — фыркнула Тиа,
— Может быть, и не решит, но мы определенно будем чувствовать себя гораздо лучше.
— Ты когда-нибудь думал о том, что я могу забеременеть? — Тиа многозначительно посмотрела на него.
— Забеременеть?
— С некоторых пор я знаю, откуда берутся дети, — саркастически бросила она.
«Ребенок?» — подумал Бен, и эта мысль, как ни странно, ему понравилась. Он никогда не стремился стать отцом. В прошлом он всегда старался предохраняться, и, насколько ему известно, у него не было внебрачных детей ни здесь, ни в Англии. Он почувствовал облегчение, когда Дир обеспечил семью наследниками, и не испытывал ни малейшего желания следовать по стопам брата. Сказать по правде, мысль иметь от Тиа ребенка весьма заинтриговала Бена. Внутренний голос подсказывал ему, что это единственная возможность ее удержать.
— Ты беременна? — спросил он, уверенный, что Тиа не затеяла бы этого разговора просто так.
— Слава Богу, нет, — заявила она так сердито, что Бен даже обиделся.
Она вообще не хочет иметь детей или именно от него?
— Но нельзя утверждать, что этого не случится, — продолжала Тиа.
— Можешь мне поверить, я о тебе позабочусь, — спокойно произнес Бен. — Это дело чести. Мы решим проблему, когда она возникнет.
Бен потянулся к Тиа. Его раздражало, что разговор приобретал отвлеченный характер. Он не отступит ни от одного слова, данного Тиа. Если она забеременеет, он позаботится и о ней, и об их ребенке. Кто знает, быть может, тогда она отнесется по-другому к его предложению? Однако сейчас у него нет ни малейшего намерения заводить разговор о браке. Одного раза вполне достаточно, тем более что он получил категорический отказ.
— Я знаю хороший способ отвлечь тебя от неприятных мыслей, — прошептал Бен, прижимая Тиа к широкой груди. — Предполагается, что новобрачные должны доставлять друг другу удовольствие. А ты доставляешь мне такое огромное удовольствие, дорогая, что я до сих пор не могу поверить своему счастью.
Будь Тиа уверена, что он говорит искренне, она ответила бы ему теми же словами. Если бы она не залезла в карман Бена, если бы он не притащил ее к себе домой… Кто знает, как сложилась бы ее судьба. На улицах Лондона ее постоянно подстерегали опасности, да и Одноглазая Берта наверняка продала бы ее любому, кто предложил бы хорошие деньги. Может быть, Бен сумеет ее защитить, если… Впрочем, незачем об этом думать, ведь здесь ее не смогут найти те, кто охотился за ней в Лондоне. Вообще, если бы не Бен, она так и умерла бы, не изведав любви, если, конечно, то, чем они занимаются, можно назвать любовью. Тиа была достаточно умна, чтобы понять, что Бен сгорает от страсти и пытается утолить свой голод. Неизвестность и тайна, окутывающие ее, еще сильнее разжигали в нем желание. Она считала, что, насытившись, он потеряет к ней всякий интерес. Ее гордость требовала, чтобы она ушла от него до того, как это случится. Бен не дал ей возможность додумать эту мысль до конца, его губы, горячие и сухие, приникли к ее губам, язык сплелся с ее языком. Придерживая ее голову, он исследовал языком ее рот, заявляя на нее права с присущей мужчинам самоуверенностью. Тиа пыталась отвернуться, но он держал ее крепко, и она перестала сопротивляться. Поцелуи Бена можно было сравнить с ураганом, уносившим ее в штормовое море, откуда не было возврата. К своему ужасу, Тиа поняла, что она и не хочет возвращаться. Продолжая целовать девушку, Бен спустил лиф ее платья, обнажив груди. Густая темная поросль, покрывавшая его широкую мускулистую грудь, коснулась ее сосков, и Тиа, застонав, прижалась к нему.