Вторая Академия
Шрифт:
…Или не прибыла бы, если бы выбрала особенно рискованный план. В нижних кварталах хватает мест, где может бесследно пропасть даже девушка из правящего рода.
– Ты не просто так следил за мной, – ахнула я. – Ты беспокоился, что со мной что-то случится!
Рэй насмешливо улыбнулся:
– Уверена? Что, если я волновался за сохранность твоих драгоценностей?
– Или за безопасность дочери Маркуса Рише, – парировала я. – Мой отец возглавлял разведку. Вряд ли тебе вынесли бы благодарность, если бы я попала в беду по твоей вине.
Рэй бросил на меня
– А ведь со мной ты попадёшь в беду, – негромким и опасным тоном произнёс он. – Обязательно попадёшь. Собственно, в этом и будет твоя работа – попадать в беду. Уверена, что ты к этому готова?
Я открыла рот, но Рэй приложил палец к губам и поманил меня за собой.
Вслед за ним я скользнула через завесу мерцающего голубого плюща и оказалась у ночного ручья, поблёскивающего в лунном свете. Изящная скамья у воды словно бы ожидала влюблённых. А дождалась нас. Я покосилась на Рэя. Уж кем-кем, а влюблённым его точно назвать было нельзя.
– Ты не собираешься спрашивать, как я буду выполнять твоё задание? – поинтересовалась я.
– Мне достаточно знать, куда ты направляешься, – рассеянно произнёс Рэй. – А я это знаю. В дом Джавус, не так ли? К старшему лорду Джавусу, отцу Ксариона?
Я вздрогнула.
– Да. И ты знаешь зачем?
Рэй ответил не сразу, отрешённо глядя на воду.
– Мой отец, – произнёс он задумчиво, – когда-то назначил мне похожее испытание. Я должен был расстроить отношения брата с неподходящей девушкой, чтобы, не дай тёмные сидды, не дошло до свадьбы.
– И?
Рэй неожиданно рассмеялся:
– Это же был мой брат. Я даже не колебался: я тут же отправился к нему и рассказал о коварных планах отца.
Его губы по-прежнему улыбались, но в глазах было что-то затаённое и горькое.
Он подал мне руку, и я осторожно уселась на скамейку рядом с ним.
– Но от меня ты ожидаешь совершенно иного, – произнесла я. – Тогда зачем ты мне об этом рассказываешь?
Рэй повернул голову. Протянул руку – и скользнул пальцами по моей скуле.
– Я напоминаю тебе, чего ты лишаешься, переходя в разведку, – негромко сказал он, и что-то странное мелькнуло в его глазах. – Любви. Доверия. Тебе больше не к кому будет прийти со своими бедами и горестями, уткнуться в грудь, рассмеяться и заплакать. Не с кем поделиться, кроме как в рапорте. И даже напиться ты не сможешь: агенту нужна свежая голова.
Я пристально смотрела на него.
– И как же ты сам с этим справляешься? – негромко спросила я.
Рэй тихо засмеялся:
– Привожу домой красивых девушек, раздеваю, связываю и делаю с ними всё, что мне подсказывает моя извращённая фантазия. Веришь?
– Нет.
– Правильно делаешь. После этих красоток всегда остаётся беспорядок, а я терпеть не могу уборку.
Ручей журчал у наших ног, и лицо Рэя было близко-близко.
А потом он вскинул голову, глядя на небо.
– Я провожу ночи в полёте, – отрешённо сказал он. – Улетаю на драконе высоко в небо, где нет ничего, кроме ветра и звёзд. И тогда всё перестаёт иметь значение.
– И ночные полёты помогают тебе оставаться
– Да.
Я глядела на Рэя, вбирая взглядом его лицо. Так близко, что я ясно видела и тёмно-ореховую прядь, небрежно лежащую за ухом, и золотые искры в карих глазах.
Над головой, заложив крутой вираж, пронёсся дракон с иссиня-чёрной чешуёй. С тех пор как погиб отец, я летала считаные разы. Лишь сидды могли управлять драконами, используя ментальную силу дара. Ксар обещал мне полёт на драконе к морю…
Нет. Не думать о Ксаре. Не сейчас.
– А у меня нет ничего подобного, – проговорила я. – Мой отец был моей опорой. Я доверяла ему во всём, и у меня не было никого ближе. И у него. Когда я его потеряла, мне показалось, что я потеряла всё.
Рэй повернул голову ко мне.
– У тебя всё ещё есть ты, – негромко сказал он. – Поверь, это немало. Но у тебя нет источника, в котором ты могла бы черпать силы, а он тебе понадобится.
Я мгновенно подумала о Ксаре и почувствовала, как вспыхивают щёки. Ведь мы гуляли у этого ручья совсем недавно, и наши пальцы почти соприкасались, когда мы смеялись, передавая друг другу острый бонарито с тягучим сыром. Мы вместе грелись у уличных артефактов и открытых каминов, когда столица лежала под снегом. Летали на драконе над осенними садами так низко, что падающий лист аркении застрял в моих волосах. Пусть Ксар и женится на Сильвейне, эти воспоминания всегда будут со мной. И с ним… с ним они будут тоже. Я это знала.
– Любовь, – произнесла я, глядя на воду. – Это самая важная опора, которая только может быть. Самый главный источник сил. Даже если тебя не любят в ответ.
Зрачки Рэя расширились, словно у дракона, почуявшего добычу. Я никогда не видела в глазах других сиддов золотого оттенка такой чистоты. Искры в его глазах завораживали. Кем он был? И как получилось, что я, знающая все правящие дома и каждый род с сильным даром, не знала его имени?
– Любовь, – непонятным тоном произнёс Рэй. – Великая и истинная любовь, о которой так грезят юные девушки. На этом порой ловят даже лучших агентов, знаешь? Соблазняют, приручают, привязывают к себе – и заставляют выбирать между собой и долгом империи.
Его губы изогнулись в задумчивой улыбке:
– Вот только что произойдёт, если будущий агент сразу влюбится без памяти в кого-то из имперской разведки? Тогда, если подумать, предательство исключено.
Наши взгляды встретились. Не понять намёк в его словах было невозможно.
– Вряд ли это случится, если я буду настороже, – серьёзно произнесла я.
– Конечно, – так же серьёзно сказал Рэй, поднимаясь. – Ведь ты тут же заподозришь неладное, правда?
Он протянул мне руку, помогая встать, и мы вдруг оказались так близко, что я чувствовала его тепло сквозь ткань платья. Перед глазами оказались загорелые ключицы в вырезе рубашки, и я вдохнула запах нагретой чешуи и раскалённого песка, словно коснувшись далёкого и головокружительного приключения, вот-вот готового начаться.