Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
Я огляделся. За время моего отсутствия кабак преобразился, везде чувствовалась рука Мии. Это был уже, можно сказать, ресторан — с картинами, эстрадой и девушками-подавальщицами. Кроме того, появился еще один зал, для благородных.
Мы прошли туда и расселись в креслах. Только Рабэ скромно осталась стоять за спиной своей новой госпожи. Сразу же за нами в зале нарисовался Уж. Его рот был растянут до ушей.
— Вы позволите, босс? — солидно спросил он.
— Присаживайся, — махнул я рукой. Посмотрел на притихших гостей и спросил: — А где
— Ах, не рвите мое сердце, босс, оно и так разорвано, — скорбно ответил идриш и чуть не заплакал.
— Что случилось, Изя? — Я удивленно посмотрел на него. Он приложил платок к уголкам глаз, промокнул их и со вздохом ответил: — Циня сделала папу сиротой, ваша милость.
Я откинулся на спинку кресла.
— Она что, умерла?
— Хуже, ваша милость — он махнул платком, — она вышла замуж. — И он снова промокнул глаза. — Теперь свою заботу она отдает этому счастливчику, а папа… а папа один.
— Изя, но я видел его за стойкой, думаю, что он и живет здесь… — Я смотрел на него, улыбаясь.
— А что вы хотите, босс, родственникам надо помогать, — совершенно искренне ответил идриш. Теперь это был не согнутый ударом судьбы старик, а живой идриш-прохвост.
Глядя на него, я вспомнил гуляющий здесь анекдот про идришей. Умерли богатый человек и богатый идриш и попали на суд к Творцу. Тот посмотрел на них и недолго думая приказал: обоих в преисподнюю. В преисподней ямы кипят, магма оттуда вытекает, булькает. Старый демон поучает молодого:
— Человека в мелкую яму помести и можешь не закрывать. А вот идриша засунь поглубже и яму держи закрытой.
— А почему так? — спрашивает молодой.
— Да потому, что человек не сможет вылезти, его другие не пустят, из зависти. А идриш если вылезет, то и остальных за собой потащит.
Вот и Изя набрал идришей в обслугу.
— Этот, по крайней мере, воровать будет и нести в семью, и моя Цинечка не останется голодной, — снова пустил слезу Изъякиль.
Я прикрыл глаза и покачал головой, идришей не исправить, у них все, что в семью, то на благо, даже если ворует сам у себя.
— Изъякиль, хочу представить вам Гангу тану Тох Рангор. Мою будущую невесту. Она будет жить здесь и присматривать за тем, чтобы ваши родственники не растащили мой трактир. Это ее служанка Рабэ, она специалист по отрубанию рук ворам, также она хорошо их ловит. Вы будете иметь возможность в этом убедиться. — И, не давая опомниться идришу, который превратил мой трактир в свою вотчину и сидел как громом пришибленный после моих слов, я сказал: — Покажите апартаменты для госпожи и ее служанки.
Изъякиль поднялся на трясущихся ногах. Во время этого разговора я понял, что Ирридар взял в свои руки процесс приведения в чувство зарвавшегося старого Изи. Нас проводили в мои покои из трех комнат, обставленных несколько вычурно, на мой вкус.
— Оставьте нас троих, — приказал я и, дождавшись, когда все уйдут, показал Ганге и Рабэ глазами на кресла. — Присядьте, нам надо поговорить. Ганга, ничему не удивляйся и
Орчанка настороженно посмотрела на меня и присела на краешек кресла. Я показал на Рабэ:
— Это не просто служанка, она шпионка, убийца, соблазнительница и твоя охранница. Надо будет, она за тебя умрет.
Глаза девушки стали похожи на блюдца. Она посмотрела на спокойно сидящую служанку, потом вопросительно на меня.
— Рабэ, прими свой истинный облик, — приказал я и тут же вышел в боевой режим, не давая Ганге пошевелиться и закричать, а то, что сейчас будет крик на всю улицу, я уже понял по тому, как она выхватила жезл и раскрыла рот. Я обхватил ее руками и зажал рот ладонью. После этого вышел из ускорения.
Она несколько раз пыталась безрезультатно прокусить мне руку и вырваться. Наконец после минутной борьбы она сдалась и прогундела:
— Мыгну ым.
— Будешь сидеть спокойно? — поинтересовался я.
— Угу.
Я осторожно стал ее отпускать. Усадил к себе на колени. Девушка повозилась, и я понял, что такое сиденье ей пришлось по нраву.
— Теперь я объясню тебе, кто это, — показал я рукой на демоницу. — Это тот демон, о котором вам рассказывал Фома в Бродомире. Она должна была тебя захватить и доставить в лес к эльфарам. — Я еле успел зажать ей рот и снова обхватил рукой, лишая ее возможности пошевелиться. Посопротивлявшись с полминуты, Ганга притихла, но на ее глазах навернулись слезы. Не отпуская ее, я стал говорить: — Ты думаешь, что я сейчас отдам тебя демону и он утащит тебя в лес. А я избавлюсь от необходимости жениться. Так?
Ганга только шмыгнула носом.
— Я объясню тебе, почему я в ближайшие годы не буду жениться. Так уж получилось, что я перешел дорогу брату князя Вечного леса, и на меня объявлена охота. Все, кто близок ко мне, подвергаются смертельной опасности. Я не смогу усмотреть за всеми и всем помочь.
Девушка успокоилась, глаза ее просохли, она дернула плечиком, и я отпустил ее.
— Зачем ты не уступил дорогу Кирсану-ола? Трудно было подождать, когда он пройдет, и потом уже идти?
М-да, скривился я, надо поменьше применять наши поговорки.
— Ты не поняла. Это всего лишь образное выражение. Я его вообще не видел, просто несколько раз помешал ему в делах Вангора, а меня ему сдали как виноватого, чтобы отвести угрозу от других.
— Это все? — Она собралась и стала предельно сосредоточенной.
— Нет, не все. Здесь рядом находится крепость ордена Искореняющих…
Демоница зашипела. Я посмотрел на нее и сказал:
— Прекрати.
Рабэ сразу съежилась.
— Мне трудно в природном обличье, ваша милость.
— Прими образ человека и помолчи, — разрешил я, понимая, что здесь в своем демонском обличье она испытывает муки и голод. — Там засели иномирцы. — Я отметил, что глаза Ганги стали еще шире. — Они тоже мои враги и ищут меня, но не знают, кто я и кем являюсь. Поэтому я купил этот трактир, чтобы следить за ними.