Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Можно и на кинжалах. — Я отправил меч в ножны и пошел на Раджима.
В моих руках не было ничего. Тот стоял не шевелясь, бегал глазами по моим рукам, ища подвох, и вдруг с громовым криком прыгнул вперед. Видимо, он хотел оглушить меня своим воплем и одолеть одним внезапным выпадом. Надо отдать должное, он был быстр, но не быстрее Шизы. Она выбросила меня в боевой режим. Я перехватил его руку с кинжалом и воткнул острие ему в горло. Вышел из боевого режима и отступил на шаг назад.
На лице Раджима еще была злорадная улыбка, которая сменилась удивлением, после чего он с хрипом повалился на землю. Я снял с него свою
— Вот и все. Пошли обратно.
Тора обалдело смотрела на лежащего демона, что был на две головы выше меня. Ей не удалось уследить, как был убит Раджим. Ее сознание запечатлело только его прыжок и мой шаг назад. Но эльфарка, истинное дитя войны и суровых тренировок, быстро пришла в себя.
— Ты что, приходил только за этой сумкой? — спросила она медленно, растягивая слова.
— Ага. Это все, что у меня здесь есть. И она мне дорога как память.
— Ты ненормальный!
— Я это знаю, Тора. Пошли, а то наш друг прятаться уже устал. Все время следил и следил за нами. И ты, Малыш, пошли с нами, — повернулся я к студню.
Глава 9
Планета Сивилла. Королевство Азанар. Замок Тох Рангор
— Лия! — Ганга беспомощно топталась на высоком пороге донжона. На ее глазах выступили слезы, в ее голосе, когда она обратилась к дворфе, тоже звучали слезливые нотки женщины, которая не знает, что ей делать. На лице была явственно видна печать растерянности. — Да что же это такое? — в сердцах обронила она, разглядывая меня и Тору.
— Что, Гангочка?! — раздался голос дворфы из глубины башни. — Что произошло? — Голос у моей экономки был добрым и, как всегда, в нем звучала участливость. Для нее орчанка была невестой хозяина, а хозяина дворфа боготворила. Он позволил ей быть самой собой, всегда чистой, и, наплевав на проклятие дворфов, доверил ей материальное и финансовое благополучие баронства. Можно сказать, Лианора была почти счастлива. А я все никак не мог разобраться с последствиями ритуала отвержения.
— Дай мне твой самострел, я пристрелю этого гада. — Теперь уже в голосе Ганги слышались не только слезы, но и нарастающая ярость.
— Это кого, душа моя? — Лианора вышла на свет, старательно вытирая руки о фартук. Она стояла напротив яркого светила и, прикрыв глаза рукой, пыталась разглядеть гостей. В первую очередь она разглядела эльфарку и нахмурилась, затем вдруг радостно заулыбалась. — Ой, хозяин приехал, и как всегда неожиданно! И как всегда с новой девушкой. — Она повернула счастливое лицо к орчанке. — Гангочка, ты не спеши, сначала нужно разобраться. У нас гости. Кто же так их встречает?
— Какие гости? — Следом выглянула из дверей донжона Чернушка и встала за спиной дворфы. Неожиданно ее глаза стали большими, как два черных солнца, а рот открылся в немом удивлении. — Белая дзирда! — не веря самой себе, пораженно произнесла она. Затем схватила дворфу за руку и стала ее трясти. — Смотрите, девочки, это белая дзирда. Белушка.
— Какая еще белушка? — не скрывая ярости, прошипела воинственная орчанка.
— Ну как же! Она такая же, как я, только белая. Вы видите? А я Чернушка. Значит, эта белая дзирда Белушка.
— Это не Белушка, Чернушка. — ревниво отозвалась Ганга. — Это снежная эльфарка. А этот неугомонный гад снова
Такая встреча меня несколько огорошила. В моем замке встречают сюзерена с желанием расстрелять из арбалета. При этом охрана пялится то на меня, то на ревнивую троицу на крыльце.
— Мы точно попали в твой замок? — спрятавшись за мою спину, спросила Тора. Девушка сплела заклинание защиты и приготовилась нас защитить.
Пора было брать дело в свои руки, иначе потеряю авторитет как у дворни, так и у воинов. Примут меня за подкаблучника. Станут выполнять распоряжения тяп-ляп и шушукаться за спиной. А падение авторитета чревато непредвиденными неприятностями.
— Это что здесь происходит? — нагнетая ауру страха вокруг нас и распространяя ее по всему двору, спросил я. Голос мой звучал хоть и тихо, но всех присутствующих пробрало до костей. — Так ли должно встречать своего барона? — И, не давая никому опомниться, заорал: — Запорю! Всех отправлю на корм свиньям!
Больше мне ничего делать было не надо. Девочек с порога донжона как ветром сдуло. Воины, охранявшие ворота, рухнули на землю, загремев оружием и доспехами. Я было обрадовался, но в это время со стены с грохотом рухнул еще один часовой. Тора была на грани обморока и, шатаясь и закрыв глаза, ухватилась руками за мою броню. Кроме того, она начала икать.
Запоздало пришло понимание, что я погорячился, перебрал с нагнетанием жути. Оглядывая последствия своего гнева, уже сожалел о содеянном. Двор опустел. Кони дежурного десятка, стоявшие взнузданными на случай тревоги и прячущиеся от лучей светила под навесом, ржали и бесились, пытаясь сорваться с привязи. На стенах не было видно часовых. Либо спрятались, либо лежат без сознания. А может, еще хуже. Пришлось мне сначала вылечить бойца, который упал со стены, и после этого начать успокаивать Тору:
— Все хорошо, девочка, мы прибыли ко мне домой. Здесь тебе ничто не угрожает. Мы выбрались. Теперь все будет хорошо.
В ее глазах появилась осмысленность.
— Правда? — еле слышно произнесла Тора.
— Правда-правда, — поспешил я заверить девушку, продолжая гладить ее по голове, как маленького ребенка.
— Прошу тебя, — Тора ухватила меня за руку, — не убивай девочек.
Я даже крякнул, как их разобрало-то.
— Уговорила, Тора. Не буду. Где начальник стражи? — крикнул я.
Из донжона вышел нехеец, сержант. На негнущихся ногах направился ко мне. Поклонился и ответил:
— Ваша милость, тан Черридар отправился на патрулирование ваших земель. У медного рудника видели дезертиров. Я остался за старшего.
— Почему не встретили барона как подобает? Где звуки труб, возвещающие о прибытии владетеля в замок? Где почетный караул для встречи? Где штандарт над башней, возвещающий, что владетель этих земель в замке? Почему меня хотели убить в моем же замке? И что это за охрана, которая падает без памяти? — Я сыпал вопросами, разнося подчиненного, как делал это на Земле. Мне не нужны были его ответы, мне нужно было, чтобы все прониклись: барон страшен в гневе, и лучше до греха не доводить, не вызывать его неудовольствие в будущем.