Второе рождение

Деревянко Юрий

— Значит — всё таки друзья? — улыбается она, наклоняясь и протягивая руки.

Взял её холодную ладонь.

— Можешь на меня рассчитывать.

Провод зарядки довольно длинный. Она вдруг сползает с кресла и опускается на колени.

— Димочка, обними меня.

Это уже начинает казаться излишним для дружбы, но она глядит в глаза — и приходится молча согласиться.

— Надюш, не бойся. Всё у тебя будет исправно. И всё получится. А если что-нибудь будет нужно — ты знаешь мой телефон.

— А как я узнаю, если что-нибудь нужно тебе? — тихо спрашивает она.

Её щека тёплая от работы системы охлаждения мозга. Как живая.

* * *

Проводы

вышли немного странными. Потому что Надюха под конец дня явилась к воротам клиники с вещами. Оставалось только дождаться вызванного такси — и отправиться вместе с ней. Район, прямо скажем, не лучший. Изрисованная шариковой ручкой кабина лифта подняла на верхний этаж. Кибердевушка отпирает дверь и входит первой.

— Как тебе мой гараж? — улыбается она.

Однокомнатная квартира выглядит пустоватой. Скромный диван, шкаф в половину стены. На свободной стене — маленький телевизор. Кухня обставлена тоже очень просто. Поставив сумки, Надя достаёт новенький удлинитель в упаковке, втыкает в розетку и кладёт колодку возле дивана.

— Я буду завтракать в постели, — весело сообщает она.

— Ну что — я поехал?

— Подожди.

— Что-нибудь помочь?

Она вдруг обнимает.

— Димочка, пообещай, что будешь приходить в гости. Иначе я буду скучать.

— Надька, ты ставишь меня в неудобное положение.

— Ты же говорил, что у тебя никого нет.

Приходится осторожно усадить её на диван и сесть рядом самому. Тронул силиконовую щеку пальцами.

— Надюша, я ведь говорил. Не расстраивайся.

Она утыкается головой в плечо.

— Димочка, прости дуру. Но ты — мой единственный друг в этом городе. И ты знаешь обо мне всё, до последней гаечки.

Погладил её по голове. Она чувствует такое прикосновение.

— Надь, я сделаю для тебя всё, что в моих силах. Но и ты будь умницей.

— Почему мне не сделали, чтобы я могла заплакать?

* * *

Он ушел. Он простился очень нежно и ушел. Он утешал и извинялся. Извинялся и утешал. А потом ушел. Почему он не наорал, как на дуру? Тогда бы можно было на него злиться. А теперь приходится лежать с сухими глазами, упершись лицом в диванный валик. Ему тоже не нужна такая. Никому не нужна. Они предупредили, что при критичной неисправности или переходе на аварийный резерв мобильник отправит сигнал тревоги. С точными координатами. Эта функция неотключаемая. Никак. Совсем. Нельзя самой распорядиться жалким остатком своей жизни. От собственных мыслей становится страшно. Ужасно хочется плакать. Раньше от этого становилось немножко легче. Можно закричать. Но кричать с сухими глазами — глупо. Можно биться головой об стену. Но это не будет больно. А толстая титановая коробка скорее проломит стену. Дура. Дура без мозгов. Наоборот. Мозги без дуры. Дура сгорела. Дура сгорела. Затряслась от смеха. Дура сгорела, голова осталась. Так ей и надо, дуре. Села на диване и откинулась на спинку. Даже не надо вытирать глаза. Они сухие.

* * *

— Здравствуйте, можно войти?

— Входите, девушка. Вы что-то хотели?

— Я ищу работу. Я уже работала в этом кафе. На выдаче заказов.

Прежний начальник оглядывает с головы до ног.

— Я Вас не припомню.

— Это было год назад. Надежда Курова. Я с тех пор… Похудела.

Он лезет в телефон, видимо — в свои заметки.

— Точно. Так что, прогульщица, хочешь вернуться?

— Я попала в больницу.

— Могла хотя бы позвонить.

— Не могла. Я была без сознания.

Начальник скептически прищуривает глаз.

— Целый год?

— Четыре

месяца. Потом заново училась ходить. На днях выписалась.

— Прости, я не знал. Но твоё место уже занято.

Извинилась и вышла. Но прежде, чем уйти совсем — зашла в само кафе.

— Номер сто тридцать три! Ваш заказ готов! — говорит приятный голос. Обернулась. Приятная девушка с юным личиком отдаёт поднос клиенту и заученно говорит до боли знакомые фразы.

— Приятного аппетита.

На ней форменная блузка, волосы тщательно убраны под косынку. Вспомнила — как было трудно добиться, чтобы ни один не выглядывал. Ей это удалось. Подошла к ней ближе и вдруг поняла, что с ней что-то не так. Неестественно гладкое лицо, неестественно сидящая юбка. Дождалась — когда она отлучится от прилавка за следующим подносом. И поняла, что это не юбка, а пластиковый корпус, похожий на юбку до пола. Из под которого слегка выглядывают колёса. Таких раньше видела в более престижных кафе. Простой колёсный робот — официантка. Кто-то говорил, что такие стоят, как зарплата за три года. Зато ничего не забывают, никогда не путаются, ничего не просят, никогда не прогуливают и никогда не устают. Заметив стоящую у прилавка посетительницу, она подкатилась и, едва шевеля вечно улыбающимися губами, указала на панель заказа.

— Пожалуйста — выберите Ваш заказ.

Поглядела в глаза роботу, покачала головой, отвернулась и пошла. В спину услышала:

— Заходите снова.

Вдруг поняла, что, когда работала на этом места — вела себя точно так же, как она. И в чём разница? Неужели — только в ногах вместо колёс?

* * *

Снова вечер и снова пустая комната. Когда замолчал фен, стало совсем тихо. Звуки со двора почти не долетают на верхний этаж. Стало интересно — что под косынкой у этих официанток. Закрыла глаза и погрузилась в поиск на телефоне. Оказывается — есть две модификации. С париком или просто — с имитацией причёски. Наверняка с париком дороже, так что экономный шеф выбрал с имитацией. Пришла мысль — попробовать выдать себя за очень дорогого робота и продаться подороже. Но тогда ведь придётся работать без отдыха. А это тоже не подходит. Выходит — настоящие роботы лучше? Не утерпела — и позвонила знакомому специалисту.

— Внимаю.

— Димочка, прости. Это опять я. Я была на прежней работе. На моём месте теперь робот.

— Надюш, а ты ожидала, что за это время никого не возьмут?

— Дим, я не об этом. Получается — робот лучше человека?

— До определённого момента — да.

— До какого?

— Ну вот что там был за робот?

— Официантка на колёсах. Наверно — самая простая. И она со всем справляется вместо меня.

— И чем она по твоему лучше?

— Она никогда не устанет и не ошибётся. И не уйдёт гулять с каким-нибудь идиотом.

— Это есть. Но во первых — роботы тоже иногда ломаются. Во вторых… Ты там когда-нибудь делала не свою основную работу?

— Ну… Случалось.

— Робот-официантка этого не сможет. А если она случайно упадёт — уже не встанет сама. У неё не хватит силы в руках.

— Постой-ка. Ведь я теперь свободно делаю стойку на руках, а раньше этого не могла! Она что — настолько слабее?

— Твои приводы подобраны так, что твоя сила на уровне средней спортсменки. С той разницей, что приводы не устают. Это компенсирует невозможность физических тренировок. Роботу-официантке это не нужно. Максимум — она носит поднос с обедом. А то, что может её опрокинуть — она просто не поднимет. К тому же — делать робота, общающегося с людьми, очень сильным — опасно.