Второгодник
Шрифт:
— Ребенок зарождается из одной клетки, а в конце объединяет миллиарды. Наши первые клетки уже созданы, и они начали плодиться. Сейчас их десять, меньше, чем за год. Создав одну школу-инкубатор, мы оплодотворим одну клетку и запустим процесс автоматического тиражирования. Начиная с какого-то момента, эти процессы не сможет остановить даже государство. После начала процесса зарождения новых школ нашей задачей станет создание связей между ними. Сначала внутри ваших и наших школ, а потом — между системами. Аналогично с предприятиями. Итогом будет объединение всех коллективов третьего уровня в одну территориальную
— А вы уверены, что именно я вам нужен? — после долгой паузы проговорил Иванов.
— Если не вы, то кто? — отзеркалил я. — Вы, как никто другой, чувствуете процессы, среди которых живут люди в коллективах. Вот они, эти процессы и будут служить критерием правильности наших усилий по объединению территорий в единый организм.
— Кто же ты такой, черт тебя побери? — воскликнул Игорь Петрович. — Почему ты взвалил на себя то, что больше никто не решается даже просто себе представить?
— Посланец! — я виновато улыбнулся. — Я так думаю. Хотя религия сейчас не в чести. У меня нет других объяснений. Думаю, все делается по воле Его. Поэтому и не боюсь я ничего!
Иванов осекся на взлете и замолчал, потом медленно, как-то заторможенно встал и подошел к окну.
— Я с тобой!
На меня навалилась апатия. Сил было полно, а мысли уходили в сторону от того, что надо было делать. В итоге — "бег на месте общепримиряющий". В голове появились мысли о том, чтобы уехать на гастроли вместе с "Виражами", но жизнь внесла свои коррективы жестко и решительно. Инструментом стал Алексей Николаевич Косыгин, который приехал к нам в конце мая.
— Ну, вас и угораздило же приехать, товарищи дорогие! Первое мая на дворе. Как я понял, два дня вы можете побыть здесь, а уехать третьего мая, так?
Симоновы кивнули непонятно кому, потому что крутили головами в разные стороны.
— Да, тяжелый случай, не лечится. Сейчас дежурная вас заселит, и слоняйтесь, где получится. Сегодня общая линейка села, парад, праздничный концерт и ближе к вечеру общесельский банкет, а проще — пьянка. Найдите друзей! Эдика отпустите с ребятами и забудьте о нем до вечера, его приведут в гостиницу. Удачи вам!
И мы, как колдун из великого фильма о лампе Алладина, разбежались в разные стороны, только "не на все четыре", а "на все три".
— А в гостинице уютненько. А сколько этот номер стоит?
— Для нас бесплатно, у тебя муж, как-никак, не абы кто!
— Что, что…, а ну-ка иди в душ, вояка, а потом покажешь какой ты "абы".
— Ну, Оленька… милая… мы же в гостях как никак.
— На попятную, значит. И чем же ты планируешь ублажать женщину, не словами же в конце-то концов.
— Я хотел бы поразить свою женщину тем уважением, которое оказывает ее мужу местный падишах и показать хоромы, которые он выделил нам для проживания.
— Ох, чувствую, толкаешь ты доверчивую женщину на неравнозначный обмен, сладкоречивый.
Эта шутейская перебранка, в которой было много эротического подтекста, продолжалась ровно до подхода к дому и закончилась по причине того, что у одной из сторон рот потерял способность закрываться. Наконец Ольга Владимировна выдавила:
— А когда, ты говоришь, мы можем
Лазание по дому и трогание руками всего, до чего удавалось дотянуться, продлилось больше часа, и они еле успели на общесельскую линейку. Действо совсем не захватило, потому что в глазах Ольги Владимировны еще перемещались шкафчики, полочки, краники и всякое такое. Оказывается, такой дом был ее мечтой всю жизнь, просто она поняла это только сейчас.
Она помахала рукой Эдику, который куда-то пролетел в стае ребят и скрылся, вряд ли даже заметив их. Кто-то что-то говорил с трибуны, кто-то что-то кричал в ответ, по футбольному полю проехала колонна нарядных древнерусских всадников, прошли колонны каких-то рабочих и крестьянок, размахивавших кто чем, — все было интересно, но по сравнению с ее домом мелковато.
После топтания на футбольном поле вся эта огромная масса народа подозрительно решительно двинулась к маленькому клубу. Выглядело это устрашающе — разопрет ведь здание изнутри, отряхивайся потом. Откуда-то вынырнул Игорь и с криком: "Поспешай!" подхватил их под руки и потянул в узкое горлышко входной двери.
Битва за места, усушка, утруска, подколки и всеобщий ржач, между прочим, совсем неуместный в таких обстоятельствах, заняли примерно полчаса и закончились распахиванием занавеса. На сцене стояли музыканты вокально-инструментального ансамбля "Виражи", махали всем руками и тоже что-то кричали в зал. И смеялись. Похоже, на это дело здесь эпидемия.
И тут они начали петь. Ольга Владимировна второй раз за сегодня замерла, открыв рот, как сурикат. В каждой песне ей слышался намек на необходимость принять единственно верное решение:
"…Проснись и пой, попробуй в жизни хоть раз…"
"Есть только миг между прошлым и будущим, за него и держись… именно он называется жизнь…"
"… и снится им трава, трава у дома…"
Даже в песенке про гимнастику она услышала: "Если вы в своей квартире…(пока)… лягте на пол… (и не отсвечивайте).
Почти во всех песнях ей слышался призыв решительно поменять свою жизнь, звучали откровения, о которых она раньше не думала. Мистика какая-то. Она даже немного устала, хотя ей и понравилось ужасно. Одна песня оказалась знакома, последний месяц ее часто передавали по радио, только невозможно было предположить, что "падать с небес" придется ей…в объятия этого поселка. Собственно, можно уезжать, решение уже принято, и она отдает себе в этом отчет. Все просто, она хочет тут жить. И только извечное женское любопытство не отпускает, а что там за углом, а вон под той сосной наверняка растет огромный боровик… Она оказалась права.
Столы для взрослых накрыли в актовом зале недостроенной школы. Собралось в основном руководство, но и его оказалось так много, что напоминало рейсовый автобус в час-пик. Ольга Владимировна оказалась рядом с Еленой Петровной, главным бухгалтером леспромхоза.
Вступительную речь начала красивая молодая женщина, как оказалось, директор школы Нонна Николаевна Карасева. Она рассказала, как все началось первого августа прошлого года, и как они впряглись, и как покатили, и что все у нас теперь есть, кроме выходных, а главное, что ей очень нравится жить в таком ритме.