Второй Шанс 2
Шрифт:
— А что сразу Данилов? — раздался с «камчатки» — как называли последние парты, где сидели, как правило отъявленные лодыри и бездельники — голос жердяя.
— Потому что ты его постоянно задирал! И не делай тут вид, что ты меня не понял! — грозно произнесла классная.
— Как же, задерешь его теперь, — пробурчал тот и тут же спросил: — А это правда, что у него справка есть, что он убить может кого хочет и ему за это ничего не будет?
— Данилов! Немедленно прекрати срывать урок глупыми вопросами! — раздраженно произнесла учительница и вернулась на своё рабочее
Юноша встал и официально произнес:
— Уважаемая Софья Исаковна! Я не только готов учиться, но и хочу окончить школу со всеми пятерками в аттестате зрелости!
Впечатлённая ответом учительница, приспустила очки на нос, и взглянула поверх них на постройневшего ученика.
— Если ты не шутишь, то это очень похвально! Только знаешь, Саша, тебе нужно будет подтянуть математику! У нас в классе есть ребята, которые справляются с этим предметом и охотно тебе помогут. Наша староста, например, Ира Маслова.
— Конечно помогу, — закивала головой девушка, стыдливо теребя косы пухлыми пальцами.
— Вот и замечательно, — взгляд преподавательницы уже изучал школьный журнал. — Итак, с организационными вопросами закончили — начинаем урок.
МОСКВА. 1967 ГОД. КВАРТИРА БАБУШКИ КАТИ
Наступил вечер первого дня пребывания семейства Бессоновых в Москве. Позади беготня по многочисленным инстанциям и оформление бесконечного числа документов — в том числе и заграничных паспортов.
Катя подошла к телефону, и, зажав трубку между щекой и плечом, собиралась набрать знакомый номер.
— Внучка, кому ты хочешь позвонить? — спросила ее бабушка.
— Саше. У него сегодня первый день в школе. Хочу узнать — как у него дела.
— Положи, пожалуйста, трубку и давай сначала поговорим, как взрослые люди. А потом уже звони себе сколь угодно, — и на полтона ниже добавила: — Если захочешь.
— Ну хорошо, — Катя с недоумением повела плечиком, но телефонную трубку положила на место.
— Скажи мне, внученька, — голос недобитой дворянки звучал заговорщически, — ты бы согласилась быть второй у своего любимого мужчины?
— Про что ты вообще, бабуля? Я тебя не понимаю. И что значит «второй»? — хмуря брови, спросила Катя.
— Все просто. Второй — это означает быть на вторых ролях. Что у твоего мужчины будет страсть гораздо сильнее любви к тебе. И может случиться, что выбирая между этой страстью и тобой, он выберет не тебя, — вкрадчивым голосом разъяснила старая интриганка.
— Я никогда и ни у кого не буду на вторых ролях! — горделиво вскинув подбородок, ответила девушка, даже не утруждаясь глубинным анализом сути вопроса. Ну а как? Она должна быть единственной и самой любимой.
— Я и не сомневалась в том, что моя внучка ответит именно так, — удовлетворенно кивнула бабушка, с трудом сдерживая ехидную усмешку от ощущения превосходства над каким-то там неказистым пареньком. — А скажи мне, Катенька, готова ли ты, ради своего будущего
— Бабушка! Что это за глупые вопросы? Я не для того буду учиться в медицинском институте, чтобы потом: стоять целыми днями у плиты, варить обеды, убираться по дому, стирать, ухаживать за всеми! Я хочу стать знаменитым врачом!
— Совершенно верно, внучка! Я с тобой полностью согласна, — воодушевленно закивала старая провокаторша, в душе лишь усмехаясь. — Вот именно поэтому и не звони больше этому Саше. Более того, постарайся поскорее его забыть, тем более, что он тебя и не любил никогда.
— Бабушка! Что ты такое говоришь? — огорчилась Катя, вспоминая все, что их связывает с молодым человеком. И пусть воспоминаний не так уж и много, но они все на столько приятные, что отказываться от парня, а уж тем более забывать его навсегда, ей вовсе не хотелось.
— Я знаю что говорю, внученька, — ее голос стал более суровым. — Теперь слушай меня внимательно. За свою долгую жизнь, я повидала множество мужчин подобных этому Иванову. Это фанатики помешанные на своей работе. Для них — изобретения, открытия, опыты, сенсация — важнее всего на свете. Они все за это отдадут, включая своих женщин. У них не бывает нормальных семей. Их единственная страсть — это работа! Они не потерпят рядом с собой никаких конкурентов! Если встанет вопрос, пойти с тобою в театр или засесть в лаборатории за очередной эксперимент, можешь не сомневаться — ни в какой театр вы не пойдете.
— Так разве это плохо, когда человек одержим наукой? Зато он на других женщин смотреть не будет! — произнесла Катя неуверенно.
— Еще как будет, — зашипела старая гадюка, переходя на таинственный шёпот. — Был у нас в Академии очень известный академик-физик, так называемый универсал, который знал и различал до совершенства все разделы физики. Так вот, второго такого бабника и распутника, еще нужно было поискать! Когда человек на столько влюблен в науку, у него на любовь к женщине эмоций уже не остается! Он холоден, расчетлив, суров и эгоистичен. Единственное, что ты приобретешь от общения с таким субъектом, так это пустота. Ну и разочарование. Больше ничего.
— Мой Саша не такой! — запальчиво воскликнула Катя. — Он нежный и заботливый!
— Ты ошибаешься! Именно такой! — уверенно произнесла бабушка. — И сейчас я тебе это докажу. Давай рассмотрим факты, а не их интерпретацию. Ты ему сказала, как я тебя учила, что только одно его слово, и ты останешься с ним?
— Конечно! А он дал мне выбор. Возможность самой решать, что для меня лучше. Он понял, что я очень хочу поехать и отпустил меня! Чтобы я была счастлива и осуществила свою мечту!