Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли!
Шрифт:
Глава 1
— Добрый вечер, позвольте задать вам несколько вопросов.
Мужской голос зазвучал так внезапно, что я вздрогнула. Из густых теней, собравшихся за выступом дома, вышел мужчина и шагнул прямо ко мне. В руках он держал бесчернильное перо и пухлый блокнот.
— Вы Амелия Ковальд, наследница гадалки Таты Мадини?
— Да-а-а, — недоумённо протянула я. Сердце часто билось от страха и непонимания.
Кто этот мужчина, и зачем он поджидает у дверей моего нового дома? Все юридические вопросы были решены, бумаги и ключи переданы через курьера, так что он не мог быть ни нотариусом, ни адвокатом.
— Вы кто такой?
— А вы меня не знаете? — спросил незнакомец, пристально посмотрел на меня, а потом начал чёркать что-то в блокноте.
— А откуда я могу вас знать?! Вы же видели, я только что приехала! — Стук колёс экипажа, из которого я вышла минуту назад, ещё доносился откуда-то издалека. — Я в Рейвенхилле впервые.
— Вы же гадалка и предсказательница, — тонко и холодно улыбнулся собеседник, не отрываясь от записей. — Неужели не предвидели этого?
Что за дирх? Откуда он знает? Хотя несложно догадаться, что наследство одной гадалки перейдёт к другой — благословение Ошура распространялось на весь род. Но я не собиралась рассказывать о себе сомнительному типу, который и так подозрительно много знал. День и без того был сложный, дорога плохой, а дилижанс, в котором я ехала двое суток, нуждался в ремонте. Теперь ещё этот прицепился. Какой-то местный псих?
Хотя внезапный собеседник выглядел вполне респектабельно и на городского сумасшедшего не походил. Его одежда была в порядке: серая рубашка, чёрный жилет и брюки. Начищенные ботинки поблёскивали в слабом свете из окон дома напротив. Также поблёскивала золотая цепочка от часов, идущая от пуговичной петли к потайному карману. Мужчина вообще был сокрушительно хорош. Пронзительные тёмные глаза, тёмные же волосы, подтянутая фигура, резкие черты лица. Искренняя улыбка наверняка могла уложить к его ногам половину жительниц города, только интуиция подсказывала, что улыбался он очень редко.
В сравнении с ним я сама походила на бродяжку: в мятом дорожном платье кофейного цвета, в пыльных ботинках, со спутанными волосами и видавшим виды саквояжем в руках. Кстати, волосы незнакомца тоже были взъерошены, но при этом находились в таком изящном беспорядке, что очевидно, тут постарался мастер-парикмахер, а не банальный ветер. Зато мои светлые пряди торчали из заплетённой утром косы, словно пучки соломы. И я догадывалась, что вся небрежность моего внешнего вида не осталась незамеченной, пусть даже мужчина почти не отрывался от своего блокнота.
— Так, стало быть, вы не смогли предсказать моего появления? — переспросил незнакомец. А я часто заморгала и отвела глаза, смутившись, что так бесцеремонно его рассматривала. Хотя сам он рассматривать меня не стеснялся, пусть и делал это урывками.
— Гадалки не могут предсказывать себе, иначе пропадёт благословение Ошура, а с ним и способности, — сама не заметила, как начала оправдываться, а ведь не хотела. Внутри вместо зародившегося интереса возникла обида. Недоверие к моей профессии неимоверно бесило. Вот и собеседник скептически фыркнул и застрочил ещё быстрее.
— Да, конечно, — добавил он таким тоном, что стало ясно, именно этого ответа и ждал. И ни на секунду мне не поверил.
Усталость двух последних дней, раздражение на неожиданные расспросы, явное предубеждение собеседника и собственная неспособность собраться с мыслями всколыхнулись внутри волной раздражения. Я сжала зубы и процедила:
— Может, всё-таки
— Да, конечно, — повторил мужчина и вытащил из блокнота визитку. — Не очень вежливо с моей стороны, прошу прощения, но я предпочитаю представляться в конце. Было любопытно с вами познакомиться, Амелия Ковальд.
Кусок плотной бумаги словно сам собой оказался в моей свободной руке. Мужчина снова тонко улыбнулся, и в этой улыбке почудилась опасность. Я даже отступила на шаг. Но преследовать меня никто не собирался. Незнакомец безукоризненно вежливо откланялся, развернулся и отправился прочь, очень быстро растворившись в тенях.
Я опустила взгляд. Темнота мешала отчетливо видеть буквы, и пришлось поднести визитку поближе, чтобы прочитать смутно знакомое имя.
«Эрнет Хантли. Специальный корреспондент газеты „Вестник Рейвенхилла“». Ниже шла приписка мелким шрифтом: «Только свежие и исключительно правдивые новости».
Журналист? Это было интервью? Я точно никогда не видела мужчину раньше, но имя всё же казалось знакомым. Я в недоумении покачала головой, убрала визитку в карман и зашла, наконец, в новый дом и, как я надеялась, в счастливое будущее. Правда, вышло это не с первого раза.
Замок заедало, дверь рассохлась, а пол скрипел. Внутри пахло травами и пылью — в носу тут же засвербело. Это и всё, что я смогла понять о своём новом жилище, потому что свечей возле входа никто не оставил, а магического дара, чтобы затеплить огонёк, у меня не было. Пришлось стоять на месте, давая глазам привыкнуть к темноте. Впрочем, ничего конкретного рассмотреть не удалось, кроме того, что везде громоздились кучи вещей, а скорее всего, бесполезного хлама.
В письме нотариуса было сказано, что другим наследникам уже передали их часть имущества, и что по распоряжению Таты, все желающие могли взять себе на память любую вещь. Видимо, этот беспорядок и был результатом поиска желающими памятных и ценных вещиц.
— Ладно, с этим разберусь завтра. — Я выдохнула и начала пробираться к темнеющей впереди лестнице на второй этаж, надеясь, что жилые комнаты в более приличном состоянии, и не придётся срочно искать отель, чтобы переночевать.
К счастью, так и оказалось. Она комната — видимо, гостевая — была совершенно пустой за исключением кровати и платяного шкафа. А вторая — где, вероятно, жила сама Тата, — могла похвастаться ещё тумбочкой у окна и ковром на полу. Я расположилась в гостевой. В платяном шкафу нашлось чистое, хотя и не глаженное постельное белье, одеяло, легкое покрывало и тёплый шерстяной плед. Самое то для зимы. Если, конечно, я продержусь в Рейвенхилле до зимы.
Мысли снова свернули к Эрнету Хантли и его скептицизму, а на душе заскреблись кошки. Я-то надеялась, что раз Тата так долго тут прожила, то в городе к гадалкам и предсказателям настроены лояльно, но первая же встреча доказала, что это не так. Впрочем, может, он здесь один такой?
Стараясь не накручивать себя, я помылась в маленькой ванной комнате, радуясь, что канализация в порядке, и легла спать. Закрыла глаза. И тут же их открыла. Тишина рассыпалась множеством звуков и шорохов: посвистывал в трубе ветер, на чердаке, за стеной и на нижнем этаже что-то шуршало, скрипело, пищало. Пресветлая Лейна, надеюсь, это не мыши! Создавалось стойкое ощущение, что сам дом шевелится. Минут десять я тревожно прислушивалась, пытаясь определить источник звуков, и надеясь, что мне просто чудится, что кто-то скрипит половицами на чердаке.