Выбирая свою историю."Развилки" на пути России: от Рюриковичей до олигархов

Соколов Никита

Расширялся круг неподконтрольных власти источников информа­ции. Основными были «Тамиздат» (книги, издававшиеся зарубежом и нелегально ввозившиеся в СССР) и «Самиздат» (напечатанные на пи­шущих машинках здесь). Наиболее читаемыми были «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына, ставший практически обязатель­ным чтением интеллигенции, и книги по национальным и политичес­ким проблемам Абдурахмана Авторханова. Большое влияние на об­щественное сознание оказывала тамиздатная периодика, особенно журнал «Посев», за чтение которого, как и «Архипелага», можно бы­ло запросто получить восемь лет тюрьмы.

Зарубежное радиовещание на СССР давало картину событий в стране и мире, в корне отличную от той, что преподносила советская пропаганда. «Есть такой обычай на Руси — вечерами слушать Би-би-си», — говорили «совграждане»,

настраиваясь на короткие волны сво­их радиоприемников в надежде сквозь вой глушилок и помехи эфира услышать «Голос Америки», «Немецкую всшгу» или другие западные радиостанции. Наутро на работе, как правило, шел обмен новостями и оживленное обсуждение услышанного.

Наконец, коммунистическая власть 1 августа 1975 г. нанесла са­ма себе мощный удар, подписав Хельсинкские соглашения. Ирония судьбы была в том, что СССР пошел на их подписание, в частности, для обеспечения свободы действий при подавлении антикоммунисти­ческого сопротивления в социалистических странах Европы. Взамен же Брежнев был вьпгужден подписать документы по правам челове­ка. Их публикация в центральных советских газетах произвела на значительную часть общества впечатление разорвавшейся бомбы. В 1976 г. в Москве была создана группа содействия выполнению Хель­синкских соглашений в СССР, которую возглавил Юрий Орлов.

«Тут не трубу, тут всю систему менять надо»

В экономической области все более становилась ясна полная несосто­ятельность советской хозяйственной системы. Темпы роста производителыюсти труда падали даже по официальным данным. Так, в 1966—1970гг. они составляли в среднем за год 6,8%, в 1971—1975-х — 4,4%, в 1976—1980-х — 3,8%. Фактически же за эти периоды они со­ставили 4,1, 1,4 и —0,3% соответственно. Но во второй половине 70 го­дов началось абсолютное падение производительности труда и объемов производства.

Потребительский спрос оставался неудовлетворенным. Напри­мер, в докладе комиссии академика Кириллина в 1979 г. утвержда­лось: «Трудно найти такую товарную группу, на товары которой спрос удовлетворялся бы полностью... По ориентировочным оценкам, в 1970 году 20%, а в 1978 году — уже 53% прироста сбережений обра­зовалось в результате неудовлетворенного спроса». В 1980 году, по подсчетам ленинградского математика и экономиста Е.Я. Крола, не­удовлетворенный спрос составил уже 75%. По данным доклада той же комиссии, в 1978 году телефонов в СССР было в 10 раз меньше, чем в США, компьютеров — в 100 раз меньше. В 5% городов и 15% поселков не было водопровода, а в 30% городов и 60% поселков — канализации. Неэффективность советской экономики и до сих пор потрясает воображение: при нулевом приросте продукции сельского хозяйства в 1976—1985 годах государственные капиталовложения в него составили 150 млрд долларов. СССР добывал железной руды в 7 раз больше, чем США, чугуна из нее выплавлял в 3 раза больше, чем США, а стали из этого чугуна вдвое больше. Машин из этого ме­талла выпускал по стоимости почти столько же, как и США. При всей риторике о «преимуществах социализма», СССР проигрывал США экономическое соревнование, равно как и вообще «холодную войну».

Таким образом, развитие советской системы в середине 60-х — на­чале 80-х гг. вело к углублению противоречий между властью и обще­ством. Все попытки даже умеренного политического реформирова­ния, предпринятые при Хрущеве, были надолго прерваны Брежневым и его окружением. Застойные явления в экономическом развитии со­провождались устойчивой тенденцией к застою и в политической жиз­ни, культуре, социальном развитии СССР. Брежневские восемнадцать лет правления, как восемнадцать ступеней вниз, неизбежно вели госу­дарство и общество к кризису...

«От Ильича до Ильича»

В 1974 году кинорежиссер Андрей Тарковский снял фильм «Зерка­ло», с трудом выпущенный цензурой и шедший «вторым экраном». Сюжет непростого философского фильма был построен на образе зер­кала — мистической памяти человека, его высшего суда. Зеркало не дает человеку соврать, учит его говорить правду о самом себе и стра­не, о прошлом и настоящем. Первый эпизод фильма — своеобразный ключ ко всему, что Тарковский хотел сказать зрителю. Женщина-ло­гопед невероятно напряжено работает с заикающимся,

косноязыч­ным подростком. Через несколько минут происходит чудо — мальчик с трудом, но вполне ясно произносит: «Я — могу — говорить!» Как речь делает человека, так способность к свободному слову и действию — гражданина. Без этой альтернативы «рабскому покою», которая бук­вально проросла в годы брежневского «застоя», не совершилась бы де­мократическая революция 1991 года.

Если бы семеро не вышли на площадь...

Подробнее на эту тему:

Аман, Ив. Александр Мень: Свидетель своего времени. М., 2004.

Алексеева Л. История инакомыслия в СССР. М., 1992.

Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 1998.

Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.

Медведев Р.А. Личность и эпоха. Политический портрет Л.И. Брежнева. М., 1991.

Новиков Вл. Высоцкий. М., 2005.

Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. М., 1998.

1987 — Человеческий фактор

27 января 1987 года генеральный секретарь Центрального комитета КПСС Михаил Сергеевич Горбачев в докладе на пленуме ЦК признал провал провозглашенного за два года перед тем партийного курса: «...дело перестройки оказалось более трудным, причины накопивших­ся в обществе проблем — более глубокими, чем это представлялось нам раньше».

Уже само по себе подобное публичное признание с высочайшей трибуны было делом невиданным, но выводы были и вовсе революци­онными. Генсек во всеуслышание объявил, что причина неудач коре­нится не в отдельных частных недостатках, а в самом существе совет­ской системы: «...образовался своего рода механизм торможения со­циально-экономического развития... Корни этого торможения — в серьезных недостатках функционирования институтов социалистиче­ской демократии, в устаревших, а подчас и не отвечающих реальнос­тям политических и теоретических установках, в консервативном ме­ханизме управления».

Осторожный Михаил Сергеевич сделал все, чтобы не испугать престарелых соратников и преподнести им революционную новацию в оболочке традиционных советско-бюрократических штампов. До­клад носил рутинное название «О перестройке и кадровой политике партии», а в тексте неоднократно подчеркивалось, что «речь, разуме­ется, не идет о какой-то ломке нашей политической системы», а всего лишь о том, чтобы «с максимальной эффективностью использовать все ее возможности».

Впрочем, первоначальные замыслы Михаила Сергеевича едва ли простирались далее обновления партийно-хозяйственной номенкла­туры под знаменем возвращения к «ленинским нормам». «В условиях перестройки, — докладывал пленуму Горбачев, — когда с такой остро­той встала задача активизации человеческого фактора, мы должны еще раз вернуться к ленинской постановке вопроса о максимуме де­мократизма социалистического строя, при котором человек чувствует себя хозяином и творцом».

Но, решившись «активизировать человеческий фактор», Горбачев запустил процессы, которые уже не в состоянии был ни направлять, ни остановить.

Ускорение «назад к Ленину»

Решимость Горбачева имела простое объяснение: Советский Союз сто­ял на пороге глубокого кризиса. Социалистическая экономика исчер­пала свои возможности уже к середине 70-х, когда была остановлена «косыпшская» реформа, вводившая в хозяйственную жизнь зачатки рыночных отношений. Нужда, однако, заставила бы проводить ре­формы, как пришлось их начать в 1978 году Коммунистической пар­тии Китая. Но советской власти крупно пофартило. Мировой топлив­ный кризис 1973 года привел к резкому повышению цен на нефть, и освоение примерно в то же время крупнейших месторождений в За­падной Сибири позволило отложить реформы в долгий ящик. За счет обильно притекающих в страну «нефтедолларов» подкармливались не только африканские и азиатские диктаторы, «ступившие на путь стро­ительства социализма», но и поддерживался скромный достаток основ­ной массы неизбалованных советских граждан.