Выбирая свою историю."Развилки" на пути России: от Рюриковичей до олигархов

Соколов Никита

Прочее местное начальство в невероятных размерах брало взятки и совершало всевозможные злоупотребления. Когда же являлись ре­визоры из Петербурга, то порой приходилось отрешать от должности чиновников поголовно. Или признавать невозможность расследова­ния: так дела курской гражданской палаты перед сенатской ревизией в 1850 г. специально были потоплены в реке. Чиновники откровенно смотрели на службу, как на «кормление»; интересы больших и ма­леньких «столоначальников» сосредоточивались исключительно на служебных наградах и перемещениях, картах, вечеринках с музыкой, танцами, попойками, чтением романов Поль де Кока.

Первого января 1827 г. в Таврическом дворце был устроен

бал, где восторг вызвали платья императрицы и ее придворных дам, одетых в древнерусские сарафаны и кокошники. Император мечтал о на­циональном стиле в жизни и архитектуре, который призван был объ­единить народ вокруг государя и предотвратить брожение умов. Мо­лодой архитектор К. Тон представил на конкурс проект гигантского храма-памятника Отечественной войне 1812 г. в новом стиле — сме­си древнерусского с византийским — и стал победителем.

В театре и в печати восхвалялась сила русского оружия. Крае­угольным камнем идеологии николаевского царствования стала мысль о превосходстве православной и самодержавной России над «гибнущим Западом». Эта мысль лежала в основе доклада Николаю I министра народного просвещения С.С. Уварова, где провозглашалась официальная доктрина царствования: православие («искренно и глу­боко привязанный к церкви отцов своих, русский искони взирал на нее как на залог счастья общественного и семейственного. Без любви к вере предков народ, как и частный человек, должен погибнуть»), са­модержавие («самодержавие составляет главное условие политическо­го существования России») и народность («довольно, если мы сохра­ним неприкосновенным святилище наших народных понятий»), опре­деление которых свелось к терпению и послушанию властям.

В 1839 г. вышел официальный учебник истории Н.Г. Устрялова. Его автор осмелился спорить с непререкаемым авторитетом Н.М. Ка­рамзина, который выделял особые периоды древней, средней и новой русской истории. Устрялов же доказывал, что никакой «средней» ис­тории не было и никаких принципиальных изменений при Иване III не произошло. Россия перешла из древней сразу в новую историю и не знала никакого феодализма — «европейского зла». Карамзин оплаки­вал гибель самодержавия в эпоху раздробленности; Устрялов видел только «конфедерацию самодержцев», принадлежавших к одному ро­ду — что и соединяло все части русской земли в одно целое.

Патриотические драмы Нестора Кукольника, такие как «Рука все­вышнего отечество спасла» или «Прокопий Ляпунов», собирали анш­лаги. Но они были еще вполне художественными по сравнению с «си­бирской сказкой» Н.А. Полевого «Комедия о войне Федосьи Сидоровны с китайцами с пением и танцами». В ней одна русская баба «побивает ухватом и кочергою 60 000 китайцев, которые все предс­тавлены трусами, дураками и шутами... В первом акте есть превос­ходное место о достоинстве русского кулака, которому много и крепко рукоплескали зрители».

Достоинства скоро воплотились на практике: в 1849 г. Николай I послал русскую армию на подавление национально-освободительного движения в Венгрии. Военное могущество скоро привело к захваты­вающим дух проектам. «Россия защищает не собственные интересы, а великий принцип власти... Но если власть (на Западе) окажется неспособной к дальнейшему существованию, Россия будет обязана во имя того же принципа взять власть в свои руки», — пропюзировал по­эт и дипломат Ф.И. Тютчев. Лишь два факта, по его мнению, могут «открыть Европе новую эру. Эти два факта суть: 1) окончательное об­разование великой православной Империи, законной Империи Вос­тока, одним словом, России будущего, осуществленное поглощением Австрии и возвращением Константинополя; 2) воссоединение двух церквей, восточной

и западной. Эти два факта, по правде сказать, составляют один: православный император в Константинополе, пове­литель и покровитель Италии и Рима; православный папа в Риме, подданный императора».

Весной 1853 г. Николай уже был уверен: «Думаю, что сильная экспедиция, с помощью флота, прямо в Босфор и Царьград, может решить дело весьма скоро. Ежели флот в состоянии поднять в один раз 16 000 человек с 32 полевыми орудиями, при двух сотнях каза­ков, то сего достаточно, чтобы при неожиданном появлении не только овладеть Босфором, но и самим Царьградом».

Но к большой европейской войне Россия не подготовилась совер­шенно — ни в военном, ни в финансовом отношении. Проведенная в 1839 г. министром финансов Е.Ф. Канкриным денежная реформа ввела твердый курс бумажных денег: соотношение серебра и кредит­ных билетов было установлено как 1:3,5. Но огромные военные рас­ходы привели к тому, что в 1849 г. Николай лично сфальсифициро­вал бюджет и скрыл от своего Государственного совета дефицит в 38,5 млн рублей. Великая империя на деле уже была неспособна вое­вать без иностранных займов (1828, 1831, 1832, 1840, 1842, 1849, 1854) у голландских, немецких и английских банкиров.

Амбиции Николая I скоро привели к войне. В 1853 г. император обратился к английскому послу в Петербурге с предложением о разде­ле Турции: под протекторат России должны были перейти Валахия, Сербия и Болгария, а англичане получали бы Египет. После отказа Англии Николай I был все же настолько уверен в своих силах, что ввел войска в Дунайские княжества; он не понимал, что европейские державы не допустят расчленения Турции и утверждения русского господства над проливами и на Балканах. Русские дипломаты «прозе­вали» образование союза Англии и Франции и фактическое подклю­чение к нему Австрии, которую русский император считал своей вер­ной союзницей. В январе 1854 г. соединенный флот Англии и Фран­ции вошел в Черное море, и Россия оказалась в международной изоляции; Крымская война была проиграна еще до ее начала. Но что бы произошло, если бы Николай смог ее выиграть?

Подробнее на эту тему:

Выскочков В.Л. Император Николай I: человек и государь. СПб., 2003. Корнилов А.А. Курс истории России XIX века. М., 1993.

Эпоха Николая I в воспоминаниях и свидетельствах его современников. М., 2001.

Янов А.Л. Россия против России. Очерки истории русского национализма 1825-1921. Новосибирск, 1999.

67 — Отступничество русского Галилеянина

10 октября 1860 г. собравшиеся в здании кадетского корпуса на Ва­сильевском острове (бывший дворец А.Д. Меншикова) на очередное заседание члены Редакционных комиссий, заканчивавших подготов­ку окончательного проекта крестьянской реформы, нашли двери сво­ей залы закрытыми. Комиссии были упразднены и дела их переданы Главному комитету по крестьянскому делу. Подготовку великой ре­формы передали из рук приглашенных правительством экспертов, «сведущих людей» из общества — «свободного совещательного элемен­та», по точному выражению одного из лидеров комиссий, высокопос­тавленным бюрократам. Первые были в основном либералами, стре­мившимися освободить крестьян на вполне приемлемых для них усло­виях, вторые — крепостниками и консерваторами, стоявшими на страже выгод помещиков.