Выбор
Шрифт:
— Я всегда буду заботиться о ней. Ни она, ни ребёнок, не останется на улице и без еды.
— Это не развлечение. Это ребёнок. Ему нужны памперсы, одежда, еда, внимание. Ты почти заставил её бросить учёбу, в итоге, она ещё останется без образования. Стипендию никто не вернёт.
— Если ты будешь продолжать, то у меня дрогнет рука.
— Посмотри на всё трезво.
— Я смотрю трезво. Она пожалеет о том, что сделает это. Ты хочешь принудить её убить ребёнка.
— Где гарантии, что ты не исчезнешь?
Стискиваю
— Я не собираюсь давать тебе или кому-то гарантии. Я знаю, на что иду, когда выступаю против.
— Я найду тебя, помни об этом. Без шуток. Только попробуй оставить её со всем этим дерьмом одну.
— Лучше будь рядом с ней, а не угрожай мне. Меня она теперь старается обойти стороной, остался только ты.
— Я не знаю, кто из вас решил прийти к тому, чтобы разойтись, когда стало известно о беременности, но то, что будет дальше — только на твоей совести. И кстати, если ты не заметил, меня она тоже не подпускает близко.
— Ты хотя бы живешь с ней и видишь.
— Она живёт в своей комнате. Видимся, только если выходит из неё в сторону кухни или ванной.
— Игра через несколько дней, — говорю я не зная, для чего.
— Я в курсе.
— Не у университета. Я согласился сыграть с командой, она знает. Если сможешь, приведи её.
Алестер морщится.
— Ненавижу хоккей.
— Из тебя неудачный пример истинного жителя Канады.
— Плевать, всё равно игра дерьмовая.
Выгибаю бровь, окидывая его скептическим взглядом.
— У тебя детская травма?
— Вы все заносчивые засранцы, с вас нехрен взять.
— Наверно, круто судить всех не зная лично.
— Ты тоже в их числе. Ничем не лучше.
— Кто бы сомневался, что ты назовёшь меня исключением.
— Можешь только надеется, ты переспал с моей лучшей подругой и она залетела. Хочешь, чтобы я пожал тебе ладонь?
— Нет, спасибо. Кто знает, где побывала твоя рука.
Алестер пихает меня плечом и слабо улыбается.
— Я всегда мою руки с мылом.
— Хочется верить.
Он отступает в сторону и кивает.
— Не обещаю, что смогу.
— Хотя бы попробуй.
Телефон начинает гудеть в кармане, а Алестер исчезает среди студентов, что толпятся в коридоре. На экране имя старшего брата, но я не принимаю вызов. Не лучшее настроение и время для разговоров с ним. Любой человек сейчас маловероятно способен увлечь меня диалогом, хотя он всё же предстоит, например, с семьей. Если Эмма оставит ребёнка, то я не могу держать данную новость в тайне. Звонок Мэйса заставляет меня снова достать телефон из кармана, и несколько раз открыть список контактов, чтобы посмотреть на номер мамы, который и так знаю наизусть. Забавно, что ещё недавно я не горел желанием разговаривать с отцом на данный счёт. Он немного опоздал с заводом по производству презервативов.
В
— Хочешь сказать, что прилетите на Рождество? — улыбчиво интересуется мама, из-за чего улыбка одновременно появляется и тут же тухнет. Она сказала «прилетите», значит, подразумевается несколько человек. Я и Эмма.
Пытаюсь отшутиться.
— В этой семье не привыкли к приветствию.
— Твой отец считает это бесполезной тратой воздуха и времени.
— Как мило.
— Если бы он был сейчас рядом, то согласился с тобой, добавив, что он милашка. Ну, так что?
— Я не хочу говорить об этом по телефону, но не могу сесть и приехать к вам. Выбора нет.
— Нет выбора? — с толикой удивления, спрашивает мама.
— Да, — вздохнув, соглашаюсь я. — Ты должна знать. Эмма беременна.
На линии повисает тишина. Она гнетущая и пугающая, из-за чего по спине пробегает холодок. За несколько секунд перебираю различные версии в виде ответа, но в итоге не слышу ни одну.
— Мам?
Она откашливается и, вероятно, отходит от новости, которая свалилась на голову, как снег летом.
— Хорошо, что вы решили?
— Ты разочарована?
— Нет, в этом нет ничего ужасного, но будет трудно, если вы решили оставить ребёнка.
— Эмма хотела сделать аборт… — тихо признаюсь я.
— А ты чего хочешь?
— Изначально хотел, чтобы ничего не было, но прошлое не изменить. Я не хочу, чтобы она это делала.
— Это хорошее решение, — с улыбкой в голосе, отзывается мама.
— И мы… — у меня пересыхает в горле, потому что продолжение нашей печальной истории не желает выползать наружу.
Крепче сжимаю телефон и выгоняю правду, какой бы она ни была.
— И мы не вместе.
— Я думала, что всё хорошо и вас не связывает дружба.
— Всё изменилось, когда она сказала.
— Почему?
— Я бы не хотел об этом говорить. Просто так вышло.
— Хорошо, что дальше?
— Я буду помогать ей.
Мама вздыхает, и я слышу, как она отклоняется на спинку своего кресла в офисе.
— Эйден, этого мало. Да, конечно, хорошо, что ты не сбегаешь от ответсвенности, но ты не можешь заменить внимание деньгам или покупками.
— Кажется, она и сама не желает, чтобы я был рядом.
— Ей придётся. Ты такой же родитель, как она. Ни больше, ни меньше. Никто не главней и никто не несёт ответственность в одиночку. Только вдвоём. Тут важно твоё желание, но не переусердствуй, умоляю.
— В каком плане?
— Не дави. Твой отец иногда доходил до стадии девочки истерички, хотя без этого тяжело. Дай ей свободу, просто помогай там, где она позволяет.