Выбор
Шрифт:
Машины сопровождения начали разъезжаться в разные стороны, освобождая место для торжественной встречи. Все было сделано четко и одновременно, как на параде. Лукас услышал рядом тихие голоса.
– Да, дисциплина у Тамоса на высоте.
– Точно. Интересно, а в туалет они тоже строем ходят?
В посольском транспортере открылась дверь, из которой на землю упала металлическая лестница с ребристыми ступенями. Через секунду в проеме показался человек. Сутулый, с короткой черной бородой и пронзительным взглядом. Из-под темно-зеленого плаща выглядывала
Лукас внимательно присмотрелся и узнал его. Это тот самый тип, которого София увидела на картине в поместье Фризов. Даже имя всплыло: Хамон Грин. Какой неожиданный поворот!
– Приветствую ваше величество, – над площадью разнесся звучный красивый голос. – Народ Тамоса шлет вам свой привет!
Посол изящно поклонился.
– Народ Солоны, – ответил король. – Приветствует вас на своей земле!
А потом приветственно поднял левую руку.
– Хамон, рад тебя видеть.
Это была большая честь – вот так назвать человека по имени.
– Ваше величество, – посол оценил широкий жест, поклонившись еще раз. – Разрешите преподнести это в знак нашей дружбы и искренности.
Он отошел в сторону, и несколько человек вынесли вперед большой сундук из дорогого красного дерева. Открыв крышку, Хамон достал подарок. В его руках блестело дерево необычайной красоты, сделанное из чистого серебра, вдобавок усыпанное драгоценными камнями.
– Это, – провозгласил Хамон. – Серебряный дуб, который наши лучшие мастера украсили редчайшими изумрудами. В Тамосе дуб считается символом мудрости. А ваше величество, без сомнений, является мудрейшим из всех правителей Солоны.
Лукас готов был сморщиться от такой неприкрытой лести.
– Твой народ знает, что такое щедрость, – ответил Иво.
Впервые со времен последней войны между двумя Великими городами заключался мирный договор. И впервые этот мир предлагал Тамос. Принц размышлял об этом, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание и по возможности наблюдать за Хамоном. Пока ничего особенного не происходило.
Большой зал для приемов быстро наполнялся. Здесь были консулы, генералы, влиятельные торговцы Гильдии, верхушка «Стального кулака», богатые фермеры и промышленники. Чтобы вместить всех приглашенных, в середине зала стояли длинные столы. Посланник Тамоса сидел по левую руку от короля, на самом почетном для гостя месте. Справа сидела София. Лукас заметил, что принцесса почти ни с кем не разговаривала. Несколько официальных фраз – это все, что она смогла из себя выдавить. Она волновалась, всеми силами стараясь это скрыть.
В центре, на высокой стеклянной подставке стоял подарок Тамоса. Самые талантливые ювелиры веками жили в этом городе. Ничего удивительного в том, что дерево получилось таким красивым. На нем, как на живом, были видны мельчайшие детали – все, до самой тонкой трещины в стволе.
Над столами повис легкий гул. Уже прошла первая перемена блюд, и гости, насытившись легкими закусками, приступили к разговорам. Лукас неохотно ковырял вилкой крабовый салат. Хамон о чем-то вполголоса переговаривался с королем.
– Тост. За вечный мир между нашими городами!
Голоса начали стихать. Кто-то не сразу расслышал его слова, кто-то наоборот, охотно подхватил их.
– За мир!
– За вечный мир!
Люди, которые еще несколько часов назад нещадно ругали Тамос, теперь вскакивали со своих мест и стучали бокалами.
– За Тамос! – выкрикнул кто-то.
Хамон сел. Разговор продолжился, но теперь посол говорил достаточно громко, чтобы его могли слышать вокруг.
– А правда ли, ваше величество, что вы приняли во дворце человека, утверждающего, будто он – сын покойного Фелиса Тора?
– Это так, – ответил король. – Он сегодня здесь, с нами.
– И где же?
– Встань, Лукас, – Иво обратился к принцу.
Тот нехотя поднялся.
– Лукас, – повторил Хамон. – Неожиданно. Дай на тебя посмотреть.
В этот момент на Лукаса, кажется, смотрели все.
– Да… Я вначале подумал, что это самозванец. Но ты и вправду похож на отца. Желаю удачи в борьбе за престол.
В этих словах прозвучала откровенная насмешка. Некоторые не совсем трезвые гости даже перестали есть, ожидая, чем закончится разговор.
Лукас сжал губы и промолчал. Посол явно изучал его. Внутри начал расти гнев, а в голове появилась мрачная картина: родители, лежащие на земле, кровь, горящий дворец и лицо предателя – может быть такое же, как у этого самодовольного негодяя. Наставник всегда говорил, что надо учиться контролировать свои эмоции, но сейчас Лукас чувствовал только жгучую ненависть. Сдерживать себя становилось все труднее. «А кто организовал то восстание в Аркадоне? Уж не ты ли, тамосец?». Принцу повезло, и наступила очередная смена блюд. Повара вынесли множество пирогов с разной начинкой, большие горшки с золотистым рыбным бульоном, высокие кувшины с настойкой дульчи и травяными бальзамами.
Не удостоив Хамона ответом, Лукас сел обратно на свое место. Чтобы как-то отвлечься от тяжелых мыслей, он стал наблюдать за принцессой. Та сидела как на похоронах: опущенные плечи и какой-то нездоровый, стеклянный взгляд. На тарелке лежали овощи, к которым она даже не притронулась. Что случилось? В последние несколько дней она была такой отстраненной. Может, заболела? Или все эти дурацкие слухи? София быстро посмотрела в его сторону, но тут же отвела глаза.
Очевидно, к принцессе было приковано не только его внимание. Потому что Хамон опять, так чтобы все слышали, обратился к королю:
– Ваше величество, а что, ваша дочь еще не обручена?
– Еще нет, – ответил Иво.
– Это странно. Она очень красива и умна. Наверняка станет прекрасной женой в будущем. Поверьте, в Тамосе есть достойные люди, готовые предложить ей свою руку и сердце.
– Я не сомневаюсь, – сдержанно ответил король.
– Да, уверяю вас, очень достойные, – с улыбкой сказал посол. – Только представьте, какая прекрасная пара может получиться.
И тогда Лукас понял. Это был торг. Тамосский посол предлагает мирный договор в обмен на Софию. Вот ублюдок!