Выбор
Шрифт:
Он поворачивает корпус на 90 градусов и приглашает меня обратно в опочивальню, без лишних слов. Это фиаско. Не удивлюсь если завтра тут не окажется картин вовсе. Или сигналку поставит, от сумасшедших вандалов, в лице меня.
Оказавшись в одной кровати так близко и так далеко не разговариваем. Каждый погружается так глубоко в свои мысли, что ни один спасатель не полезет вытаскивать. Его появление, реакция, лишь еще одно доказательство причастности к исчезновению. Надо бы устроить обыск, поискать еще улики. Но как его сплавить из комнаты?
Гордей засыпает
Он красивый, когда спит зубами к стенке. Прогоняю в голове и хихикаю. Щетина превращается в бороду. А еще… Шрам. Такой глубокий и похабно зашитый. Неужели нельзя было сделать красивее. Очевидно, что свежий. Не последствия штамповки Союза, когда всем без наркоза цыганской иглой.
Грудь вздымается от каждого вздоха. Я слежу за этими плавными движениями и не замечаю как сама проваливаюсь в сон.
Сплю спокойно. Никаких кошмаров. Тело расслабляется, а боль уходит. К утру не остается и следа от пыток прошедшего дня. Только легкая боль в желудке.
— Ты долго спишь, — бросает мне буквально в лицо футболку и шорты, что уже подсохли.
— А мы куда-то торопимся?
— Сегодня зарядка у воды. Поднимайся, — так сухо и безразлично, словно не он меня обжигал своей страстью ночью.
Остаюсь одна и решаю воспользоваться моментом. Прохожусь по ящикам стола, перебирая кипу бумажек. Копошусь в паре шкатулок, что стоят на полочке. Но кроме горы хлама ничего не нахожу. Какие-то пуговки, камушки, словно тайник пятиклассницы.
Так, Ками! Это все слишком логично! Смотри под другим углом. Где?
Окидываю комнату взглядом и замираю на стене с фотографиями. Та самая, что подсвечена прожекторами. Прощупываю каждую рамку с обратной стороны и на одной замечаю выпуклость. Значит кроме фото там еще что-то есть.
Снимаю ее со стены, отгибаю язычки и отчего-то не тороплюсь. Небольшое фото рыжеволосой девушки. Фотограф запечатлел ее душу, она чистата, невинна и невероятно нежна. Кудрявые локоны у лица, белая как мел кожа и глаза. Они зеленые, как два изумруда. На щеках румянец, не естественный, но так хорошо подобран в тон волосам. И стрелочки на глазах, подчеркивают некую дьяволинку. Она похожа на лисичку.
Вглядываюсь в нее, даже любуюсь. Потом переворачиваю снимок и вижу как в левом нижнем углу черной гелевой ручкой написано: Моя Лера.
e94964f1-a235-416f-9f3e-05bde1c16137.jpg
Вставляю фото в рамку, вешаю на предназначавшийся для фоторамки гвоздь и отхожу к столу. Столько вопросов и ни одного ответа. Беру зеркальце, что лежало в сумке, ставлю его перед собой и вглядываюсь. Пытаюсь отрицать, стараюсь, ищу различия… Но сука! Очевидно ведь, что мы похожи! Я не просто его типаж, я ее копия. Ну ладно, не копия, но мы очень похожи, даже слишком.
Антон знал? Он что решил припрятать пару фактов в рукаве? Чего еще я не знаю? Эта Лера его первая жертва? Может он и труп ее нашел?
Сердце как-то болезненно поднывает. Обида переполняет пока
Натыкаюсь на толпу за завтраком. Мерзкая блондиночка уже льнет к Гордею. Касается его плеча, руки. С трудом сдерживаюсь чтобы не вылететь на улицу, но не хочу расспросов и погони. Усаживаюсь на свободный стул, и хоть один был рядом с Антоном, упала я слева от Кира.
Отвлекаюсь на разговоры с Кириллом и Нютой, они планируют на вечер устроить кино-просмотр. Название фильма держат в секрете. Увлекаюсь предложением, но взгляд то и дело падает на звонкий смех Гордея и пристальный, даже пронзающий взгляд Антона.
— Выйдем, — ледяная рука Тохи касается моей талии и вытягивает из-за стола. Я даже возразить ничего не успеваю.
Как только оказываемся на улице, Антон ослабляет хватку и позволяет мне отстраниться. Чем я, конечно, пользуюсь.
— Что произошло? — Пытается поймать мой взгляд протягивая сигарету. Чиркает зажигалкой и подносит к моему лицу. Затягиваюсь… После пары вздохов я кажется готова к диалогу.
— Кто такая Лера? — Без хождений вокруг да около.
— Не знаю, — не секунды не мешкая отвечает Антон. Его выдает лишь палец, что промахивается с кнопки зажигалки. Трижды!
— Начинать со лжи не лучшая идея. Особенно в таком деле.
— Вранье по твоей части! — Выдает Антон, чем загоняет Меня в тупик.
— Что прости?
— Камилла, я не хочу выяснять отношения. Ты здесь не для этого! Зачем усложнять?
— Ты прав, ни к чему!
Кидаю окурок на землю и втаптываю его носком. Сказать мне ему нечего. Наше прошлое будет тащиться непосильным грузом за нами, обременяя. А может я не испытываю к нему никаких чувств кроме вины? Плюс одиночество. Та стадия, когда пойти по второму кругу легче чем найти кого-то нового.
— Ками, детка, прости, — хватает за запястье в тот момент, когда я уже развернулась и устремилась к дому. Я не хочу чтоб он держал. Не сейчас. Возможно отпустит, со временем. Но сейчас обижена. Бог словно слышит мои молитвы, но почему-то отправляет на помощь Сатану.
Гогочущая толпа высыпается на улицу. Мы с Гордеем сталкиваемся взглядом сразу же. Выражение его лица меняется, и мне кажется это ревность. До того момента как не вижу истинную причину.
Блондиночка растелившаяся у крыльца, драматично хныкает и тянет ручки к Гордею. Тот как истинный джентльмен бросается ей на помощь.
— Больно? — Мацает ее лодыжку, так нежно и медленно, словно предварительные ласки блин.
— Да, очень, взвизгивает симулянтка.
Я знаю, что врет. При вывихе и повреждении болят другие точки. Ну серьезно.
— Я принесу лед, — беру инициативу в свои руки и сваливаю лишь бы не видеть этого представления.
Меня так потряхивает от ее поведения. Нет, ну нравится тебе мужик, ну скажи прямо. К чему это все? Неужели Гордей поведется на это? Будет забавно если он купится. А вообще-то нет, ничего забавного.