Выброшенный в другой мир. Дилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

– Не приставал. Он не хотел, чтобы лечили моего отца, из-за ложных обвинений какого-то графа.

– Он когда-нибудь доиграется, - хмуро сказала Лани.
– Подумаешь, человек принцессы! Еще недавно сам был слугой на побегушках, а сейчас возомнил себя важным барином. Пусть бы себе тешился, но ведь он унижает других. На Ласа тоже наезжал.

– О боги, ну и словечки! И это говорит герцогиня!
– всплеснула руками Леора.

– Злая ты, - делая вид, что сердится, сказала Лани.
– Вот скажу брату, чтобы он тебя отдал в жены Джолину!

Если бы кто-нибудь в этот момент зашел в комнату, он

бы увидел трех смеющихся до слез девушек.

До самого обеда новые подруги знакомились друг с другом. Лани и Леора рассказали о себе, после чего стали расспрашивать Альду о ее похождениях. Рассказ о путешествии в цирке и ее выступлениях привел их в восторг.

– Только, девушки, об этом нельзя никому говорить!
– спохватилась Альда.
– Если дойдет до графа, он может на них отыграться.

– Какая ты необыкновенная!
– с завистью сказала Лани.

– Вы обе здесь то ли необыкновенные, то ли ненормальные, - засмеялась Леора.

– Это еще почему?
– не поняла Лани.

– Разве не ясно? Вот взять тебя. Сестра герцога, а по утрам такое вытворяешь в комнате для занятий! Ну, а об Альде мы уже говорили.

– Мне больше нравится слово "необыкновенные"!
– засмеялась Альда.

– Красивая ты, Альда, - с грустью сказала Леора, - а вот я самая обыкновенная. У тебя и грудь раза в два больше моей.

– Ты тоже славная. А большая грудь, к твоему сведению, только мешает.

– Мужчины думают иначе, - вздохнула Леора.
– Такой красивой надо быть королевой.

– Решено, - засмеялась Альда.
– Ты выйдешь замуж за герцога, я - за короля...

– А я?
– закричала Лани.

– А тебе еще рано, - сказали обе в один голос и, переглянувшись, расхохотались.

– Если я стану королевой, - продолжала Альда, - все мои теперешние проблемы исчезнут.

– Одни исчезнут, другие появятся, - назидательно сказала Лани, вызвав новый взрыв смеха.

Они еще долго веселились, пока во дворе раздался затихающий звук била.

– Хорошо посидели, - вздохнула Лани, поднимаясь.
– Пора на обед.

Обед во всем повторял завтрак, за исключением того, что Альду никто не просил ничего рассказать, и она после его окончания отправилась к себе решать, что делать с костюмом. Ее единственный костюм для верховой езды, исправно послуживший в последнем путешествии, стал тесен, сильно потерся и так изгваздался в зелени, что слугам не удалось его полностью очистить. А в одном месте на колене замша даже немного продралась. Поймав пришедшую после обеда Солу, Альда начала расспрашивать ее о местных швеях. Во дворце были женщины, которые чинили и шили одежду, но делали они это без изысков, а с замшей вообще никто не работал.

– Вам, госпожа, надо обратиться к мастеру, - посоветовала ей служанка.
– Мастера любую одежду пошьют.

– Придется это пока отложить, - с сожалением сказала Альда.

– Так вам сейчас костюм и не нужен, - высказалась служанка.
– Какая сейчас охота? Разве что зимой, как похолодает, у нас охотятся на оленей. Да и для конных прогулок погода не самая лучшая.

Альда побыстрее выпроводила Солу, чтобы не слушать ее болтовню. Не станешь же объяснять служанке, что костюм нужен не для охоты. Ученная жизнью девушка хотела иметь подходящую одежду, в которой можно было

бы в любой момент собраться в дорогу. Это сейчас все вроде потихоньку налаживается, что может случиться завтра, не скажут и боги. Отложив решение вопроса с одеждой, она отправилась в лазарет.

Отец спал, а Алексу опять стало хуже, и с ним рядом была сиделка. Альда отпустила ее и провела с мальчиком два часа, меняя ему компрессы. Один раз он пришел в себя, узнал ее и сильно обрадовался.

"Что же это такое, - в смятении думала девушка.
– Ведь он же меня по-настоящему любит! Да и для меня он уже не чужой мальчишка. Ничем хорошим это не кончится".

В то же самое время Джок принимал в своем кабинете одного из своих подчиненных, который сегодня утром ездил с конным отрядом к указанному Альдой месту трагедии.

– Все так, как и говорила девушка, - докладывал он.
– Прямо на дороге нашли тела баронессы и шестерых мертвых разбойников. Четверо убиты стрелами, а двух убили кинжалами, видимо, метнув их с лошади. Клинки так и остались в трупах, как и стрелы. У девушки просто не было времени их собирать. Немного поодаль нашли и поляну с домами разбойников и их телами. Всего двенадцать человек. На краю поляны нашли две могилы, разрыли и извлекли тела. Барон убит ударом в голову, а у шевалье голова отрублена мечом. Оружие собрали, дома сожгли. Тела благородных доставили в баронство Ксавье. Старый барон очень неумело изображал горе. Судя по всему, смерть сына и невестки не была для него неожиданностью. Он был больше опечален смертью своего приятеля шевалье Ренара. Если учесть сведения о постоянных размолвках Ленара Ксавье с отцом из-за жены, это наводит на интересные мысли. Мне кажется, что старик с помощью старого приятеля подстроил нападение разбойников на семью собственного сына. Разбойники взяли деньги и выполнили заказ, но и одного из заказчиков угрохали. И я бы на их месте не отпустил живым человека, который знает место их лагеря. Большой соблазн натравить на них стражу. При таких облавах живых разбойников не остается, а барону спокойнее спрятать концы в воду, убрав исполнителей.

– А как он отнесся к известию, что малыш выжил?

– Не смог скрыть неудовольствия и потребовал привезти ребенка в имение. Когда сказали, что мальчик сильно болен и, возможно, не выживет, он успокоился.

– Ребенка отдавать пока не будем, даже если выздоровеет, тем более что он прикипел к нашей гостье. А у деда он или снова заболеет, или случиться какой-нибудь несчастный случай. Есть мысли, для чего ему все это понадобилось?

– Женой барона была Алисия Ксавье, в девичестве дочь барона Кошера. По слухам, лет тридцать назад более молодой и богатый Леон Кошер отбил невесту у своего соседа Креона Ксавье. Ненависть, которую пестуют три десятка лет, - чем не повод?

– Доказательств, конечно, никаких?

– Все проделано чисто, а наши подозрения к делу не пришьешь.

– Сколько живу, - сказал Джок, - сколько человеческой глупости, жадности, тщеславия и ненависти прошло мимо меня, а все равно не устаю удивляться, как подло и глупо иной раз поступают люди. Что он приобрел, уничтожив свою собственную семью? Кому отомстил, если его недруга уже даже нет на свете?

– Он отомстил его дочери, - пожал плечами подчиненный, - и доволен, даже счастлив.