Выход 493
Шрифт:
Он запустил в коричневато-серую жижу обе руки по локти. После нескольких минут сгребания липких сгустков пришел к выводу, что ничего в этой луже не найдет. Отчаянно хлестнув ладонями по вздымающей отвратительные пузыри поверхности, поднялся, выругался и еще раз осмотрелся вокруг.
Только теперь он обратил внимание, что от того места, где он находился, в обе стороны уходит тоннель. Насколько хватало света, Лек видел кирпичные стены, свисающие с потолка корни деревьев и расходящуюся в обе стороны ту же пузырящуюся реку грязи. Что это был за тоннель, знать
Внезапно Лек напрягся весь, обмер, раскрыв во всю ширь глаз. Какое-то время он пытался уверить себя, что все это ему показалось. Он упорно не хотел верить в то, что в правом тоннеле был слышен всплеск, будто там, примерно метрах в тридцати, кто-то, так же как и он, упал с трехметровой высоты. Успокоившееся к тому времени болото под его ногами прошлось одной волной и снова затихло. Оно ясно намекнуло, что теперь Лек в тоннеле не один.
Позабыв обо всем, что сейчас мешало сосредотачиваться, стрелок насторожился, присел и всмотрелся в пульсирующую темноту. Звуков больше не было слышно никаких, но по мелким волнам на поверхности жидкой грязи было ясно, что кто-то движется. В какую сторону, было очевидно.
Глубоко втягивая в себя ноздрями воздух, Лек остервенело принялся шарить руками по дну. Его пальцы натыкались на обломки кирпичей, подгнившие доски или металлические рейки, в некоторых местах не покрытые холмиками грязи.
Что-то скользкое и живое прошло у него между пальцев.
«Рыба», — нашел он объяснение. «Какая рыба?» — усмехнулся ему в глаза страх. Но в следующую секунду Лек уже забыл об этом. Приблизительно в полутора метрах от того места, где он лежал, он нащупал какой-то твердый предмет, формой похожий на приспущенный мяч. Это был его шлем.
«Шлем — это хорошо, — подумал Лек, отложив его в сторону. — Но где же винтовка?»
Лек вскинул голову. Увлекшись поисками винтовки, он мог легко подпустить невидимого врага (а кого же еще?) и теперь до появления белых кругов перед глазами всматривался в темноту. Ни хрена не видно. Лишь слышен напоминающий короткие детские всхлипы чей-то чавкающий шаг.
Лек стер рукой с бороды грязь, поправил резиновую повязку, закрывавшую глаз, сплюнул и поднял взгляд вверх. Отверстие люка оказалось прямо у него над головой. Не то чтобы очень высоко, но не допрыгнуть. Да и выиграешь ли что? Не сдохнешь в болоте, так сгоришь на солнце. Выбор так себе.
На лице его вдруг появилась странная ухмылка.
— Вот ты где, — прошептал он, заметив запутавшийся в переплетенных корнях ремень из плотной ткани.
Он все отчетливее слышал хлюпающие звуки приближавшихся шагов. Медлительная тяжеловесная поступь, скорей всего, принадлежала неуклюжему гиганту, с трудом переваливавшемуся с ноги на ногу. Хотя Лек не исключал, что это акустический обман, а на самом деле к нему вдоль стен бесшумно, выверяя каждый свой шаг, подкрадывается проворный стремительный хищник — куда более опасный враг, нежели неповоротливый тяжеловес.
Страх холодной рукой прикоснулся
Медлить нельзя. Негромко хыкнув, он подпрыгнул и, схватив свисающий ремень, потянул вниз. Слава богу, винтовка была все еще там!
Больно получив прикладом по голове, он тем не менее вцепился в винтовку бульдожьей хваткой. Она была горячей, будто только что вынутые из печи пирожки. Деревянное ложе и приклад покрылись мелкими трещинами, но он не ощущал жжения в руках — возможность осязать любимое оружие вдохновила его, придала его мятежному характеру боевитости и уверенности в себе.
Лек передернул затвор и отступил с пятна солнечного света в темноту. Изготовившись к стрельбе с колена, снайпер весь обратился в слух, пытаясь по звуку определить, где находился враг. Но хлюпающие шаги исчезли. Тишина. Звенящая от напряжения, опасная тишина заполнила подземелье, будто струны натягивая нервы стрелка. Нечто замерло, так и не выйдя на свет.
«Хитрая тварюга, — с досадой подумал Лек. — А вдруг это человек?! — вспыхнула в мозгу неожиданная догадка. — Черт, как же я сразу-то не подумал об этом? Ну да, это кто-то из наших!»
«Ага, как же, — пробасил гнусный внутренний голос. — Держи карман шире! Кто ж за тобой придет-то при плюс пятидесяти пяти в тени?»
— Эй ты! — Лек вздрогнул, услышав свой собственный голос.
В ответ, как он и предполагал, не было слышно ровным счетом ничего: ни хлюпанья, ни чавканья, ни дыхания.
Сердце у него заколотилось, руки как-то нехорошо дрогнули, а во рту отчего-то стало сухо и противно.
— Слушай, у меня есть оружие, — на всякий случай сказал он, решив больше не повышать голос. — Ты меня понимаешь? Подай какой-нибудь звук. Хлопни по воде! — скомандовал Лек, стремясь, чтобы его голос звучал как можно грознее. — Если ты даже не человек, но ты меня слышишь и понимаешь, хлопни по воде.
Гулкая тишина. Только слышно, как колотится в груди сердце.
Казалось, за это время снаружи стало еще темнее.
— Хлопни! — почти умоляюще выкрикнул Лек, представляя, как пялится на него из темноты хищная, голодная тварь, выжидая подходящий момент, чтоб сделать свой смертельный прыжок и вцепиться ему в глотку.
Никаких звуков. Страх медленно пробрался ему в душу, как пробирается холод внутрь подвешенной на крюк в морозильной камере свиной туши. Крепко сжимая в руках винтовку, Лек замер каменным изваянием. Замер, почти не дыша.
Но не было видно абсолютно ничего. Взбудораженная фантазия рисовала в черной глотке тоннеля всевозможных химер: острозубых, клыкастых, громадных, как медведь, и тощих, с острыми руками-лезвиями. Даже таких, которых он не видел никогда и не слышал о их существовании. Картинки перед его глазами менялись с такой скоростью, что вскоре слились в одно мерцание, в какую-то бессмысленную анимацию, в которой нельзя было уже ничего разобрать. Существа стали похожи на головоломные геометрические фигуры, клубки проволоки или нитей, каракули, рисованные детской рукой… Пока не исчезли с воображаемого экрана полностью.