Выкупи меня
Шрифт:
Больной маньяк!
Да что ж мне так везёт — из огня да в полымя! Никто меня не собирался соблазнять! Свекровь, скорее всего, прекрасно знала о том, какого плана интерес Драгина ко мне, и… сознательно отдала на заклание. На уничтожение.
Дёргаю дверь. Разумеется, заблокирована.
Реву, мечусь, пытаюсь пнуть Драгина или вырвать у него руль. Пусть уж лучше погибнуть в аварии, чем на столе в какой-нибудь секретной лаборатории.
— Прекрати! — рявкает он, грубо отталкивая меня.
Мы едем по лесу, здесь очень ухабистая
Наверное, от удара у меня, как говорят, шарики за ролики заезжают. Потому что я вижу призрак — девушка вся в белом и с белыми же волосами — откуда не возьмись — выскакивает перед машиной.
Махина на всём ходу врезается в хрупкую фигурку и та — летит наземь.
Значит, не призрак.
Драгин матерится, останавливает автомобиль и мчится смотреть, кого же сбил…
Ключ, конечно же, забывает в зажигании.
Я водила машину лишь раз. Вадим учил. Опыт был так себе. Но кое-что помню.
Это шанс. Другого может не быть.
Я отстёгиваю ремень и перебираюсь в водительское кресло.
Глава 12. Призраки прошлого, демоны настоящего
Ника
Однако замираю на полпути, а потом и вовсе — перебираюсь назад. Меня останавливают — как там сказал Драгин — принципы. Он ведь сейчас вернётся с раненной женщиной. Возможно, ей ещё можно помочь, а я — уведу машину. И что они будут делать в такой глуши? Это же почти убийство. Я так не могу.
Вскоре Драгин появляется у задней двери — всклоченный, с диким взглядом. Он прижимает к себе хрупкую фигурку в белом. И через его локоть водопадом текут жемчужно-лунные волосы. Лишь однажды и у одного человека я видела такой цвет…
Но думать некогда — Драгин рявкает:
— Помоги! Открой!
Выскакиваю, распахиваю дверь, чтобы ему было удобно уложить свою ношу.
Драгин продолжает командовать:
— Дуй внутрь! Положу её голову тебе на колени!
Киваю, машинально выполняю.
Драгин бережно, с предельной осторожностью, укладывает её на меня. Отводит почти белую прядку, и я узнаю девушку.
Кажется, тогда она назвалась Хлоей и представилась сестрой Алёны Темниковой. В тот день, когда я впервые познакомилась со своей свекровью. С тех пор я эту девчонку больше не видела.
Сейчас, когда моя странная знакомка так близко, я могу рассмотреть её личико — нежное, почти детское. Ей бы Снегурочку на школьных утренниках играть. Она такая нереально тоненькая. С белой, почти светящейся кожей. Странная хламида, заменяющая ей одежду, сейчас в крови. Кровь запеклась и на светлых волосах.
— Это же… — начинаю я, но Драгин, который вновь забирается за руль, резко обрывает:
— Молчи.
И… разворачивает машину.
— Куда мы едем теперь? — перехватываю внимательный
— В больницу, разве неясно?
Честно сказать — нет. Мы же только что уехали оттуда. И столько в этом было пафоса и драматизма.
— Мы ведь ехали в лабораторию, — говорю я. — Разве там недостанет специалистов, чтобы оказывать помощь?
Драгин смеётся:
— Ты, правда, думала, что я сейчас тебя привезу в лабораторию и буду препарировать?
— Ну, примерно так мне и виделось, — признаюсь честно. — Ты ведь сам описал — оружие нужно разобрать на составные части.
Он уже откровенно ржёт.
— Вот уж воистину — у страха глаза велики, — произносит, отсмеявшись. Да и меня, идиота, прости. Утрировал слегка. А ты себе уже накрутила. Ну, девчонки!
— А что я должна была подумать? — возмущаюсь.
— Хотя бы то, что речь шла о генетике, о ДНК. Для этого не нужно никого вскрывать. Достаточно капли крови, волоса, слюны. Да и секретная лаборатория — слишком уж киношно, не находишь?
— Не нахожу! — огрызаюсь. — Ты занимаешься производством оружия. Весь твой род. Веками. А оружие сейчас — на грани фантастики. Любой комар может быть смертоносным. Летучая мышь… Милый хомяк…
— Это верно, Ника, — соглашается он. — Для современного высокотехнологичного оружия нужны разработки, исследования, целые институты. Но наша деятельность — с одной стороны, сугубо секретная, с другой — официальная. Оба моих завода находятся за чертой города и совсем не в лесу. Лаборатории у нас есть, но милых девочек в колбах и клетках мы не держим.
— Тогда куда ты меня вёз? — удивляюсь.
— Дом у меня там. От деда остался. Он у нас уединение любил.
— Дом… но зачем дом?
— Спрятать тебя, — просто ответил Драгин. — Пока бы всё устаканилось, и твоя свекровь перебесилась. Я бы даже нашёл способ Арису весточку подать.
— Теперь я вообще ничего не понимаю, — говорю честно, проводя руками по шелковистым волосам Хлои. Она так и не приходит в себя. Хорошо, хоть дышит. — Ладно, когда я тебе нужна была в качестве ключа к лотосу… Тут есть резон. Но увозить и прятать? Зачем?
В благородный рыцарский порыв — не верю.
Он снова ловит мой взгляд в зеркале и усмехается.
— Тебе никогда не приходило в голову, что фамилии Дрейнг и Драгин созвучны?
Приходило. Мазнуло по краю сознания и ушло. Не до того было.
— Когда-то это был один клан. Потом старшая ветвь — Дрейнги — ушли в науку. А мы, Драгины, занялись оружейным делом. Вот так и вышло: они — мозги, мы — сила. Они изобретают, мы — защищаем.
Чёрт.
Сознание снова делает кульбит, и ситуация переворачивается с ног на голову — выходит в обе наши встречи он… защищал! Спасал, как мог. И тогда в «лотосе»… Он вовсе не Аристарху помогал! Сейчас вспоминаю цепкий внимательный взгляд, каким окинул меня, когда мы столкнулись в коридоре.