Выпускник
Шрифт:
Ника снова становится серьёзной.
— Я не в курсе, не знаю всех подробностей, но он явно настроен решительно, — настойчиво говорит она. — Макар, пожалуйста, будь осторожен.
Да, деньги в кассу ментовки нужно отвезти прямо сегодня же.
Такие вряд ли выпустят на свободу с чистой совестью.
Если конечно Волков этот уже не успел вцепиться в меня железной хваткой.
Всем нужна агентура в криминальной среде.
Но я не агент, я журналист. По крайней мере, учусь на
— Понятно, — киваю я, обдумывая услышанное. — Ладно, Ника, я согласен взяться за это дело. Но учти, что я не волшебник. И не могу обещать, что всё получится гладко.
— Я понимаю, — отвечает она. — Но я верю, что ты справишься.
Мы обмениваемся взглядами, и я чувствую, что за её словами скрывается что–то большее. То, что она не готова мне раскрывать.
Ну, что же, сам узнаем.
Я холодно ей улыбаюсь, думая о своем.
Я первокурсник и вылететь из вуза легко, если завалю сессию.
Слышал, конечно, что студенты платят деньги преподавателям за зачеты и экзамены, но не в этой жизни. И явно не в советское время.
Тут такое не прокатит.
Загремишь за взятки в места не столь отдаленные. Да и откровенно, претит мне такая схема. Неужели я не одолею науку за короткий промежуток времени.
Еще есть вариант — принимать активное участие в жизни университета — газеты рисовать, в спортивных соревнованиях участвовать. Это дает статус неприкосновенного при отчислении.
Иду, чувствую во внутреннем кармане пиджака толстую пачку купюр. Не сказал бы, что они так уж жгут мне грудь. Но купюры напоминают про неотложные дела.
Решительно направляюсь в сторону остановки.
Сажусь в автобус еду в отделение милиции, сдаю в кассу триста рублей. Выйдя из отделения, вздыхаю полной грудью.
Вроде даже немного погода прояснилась.
Нет, показалось. По — прежнему пасмурно сыро и ветрено.
На обратной дороге к общежитию заворачиваю на почту, там отправляю тысячу рублей в ближайший детский дом в Подмосковье.
Чувствую себя так, словно груз с плеч упал.
Я советский журналист. Правда, начинающий, но это ничего не меняет.
— Эй, вы, там, наверху! — запрокидываю голову и смотрю на низкое пасмурное небо, — Можете рассчитывать на меня. Я свой.
Неожиданно рядом замедляется автомобиль, обдавая меня брызгами грязной воды из лужи.
Поворачиваюсь, кто еще там такой борзый?
Прищуриваюсь, глядя на грязную шестёрку цвета болотной тины с номерами, которые выглядят уж слишком подозрительно новыми.
Машина тормозит, чуйка работает как часы, именно ко мне направляется. И да авто останавливается прямо перед моим носом.
Дверь машины открывается со скрипом, будто хозяин долгое время не смазывал её петли.
Один высокий, худощавый, с бритой головой и шрамом через всё лицо. Второй, ниже ростом, но с такой же хмурой физиономией, напоминает мне кирпич — квадратное лицо и кулаки такие же массивные.
— Слышь, парень, — начинает говорить тот, что со шрамом, его голос напоминает скрежет по стеклу. — Ты что ли тот самый Макар?
Киваю.
Бандюки переглядываются и ухмыляются, как волки перед охотой.
— Слышал, ты парень смелый, — продолжает первый. — Нам как раз такие кадры нужны. Есть у нас одно дельце, ты должен помочь.
— Должен? Да, ты гляжу берега попутал.
— А вот хамить мне не надо, иначе можешь и пожалеть. Говорю дело есть, — требовательно повторяет он.
— Дело, говоришь? А ни с кем меня не путаешь?
Мысли в голове скачут с одного на другое.
Кто такие? На кого работают? Чего от меня хотят?
— Ну, так как? — вдруг вмешивается второй с квадратным подбородком, голос его низкий и гулкий, как удар молота по наковальне. — Или ты с нами, или тебе конец. Выбирай.
Как разошлись бандюки.
Первый со шрамом распахивает свою кожаную куртку и показывает пистолет, заботливо уложенный в кобуру.
— Думай быстрее, парень, — добавляет он, его глаза сверкают злобой. — У нас нет времени на твои раздумья.
Пытаюсь найти выход, он обязательно есть, а их взгляды продолжают меня сверлить. И пистолет блестит в тусклом свете фар, и мне кажется, что я чувствую его холодную сталь.
— Что вам нужно? — выдавливаю сквозь зубы, продолжаю искать выход из сложившейся ситуации.
Бандиты ухмыляются, их лица перекосились в гримасах удовольствия. Думают, что я теперь у них на крючке.
— Детали потом, — шепчет первый бандит, делая шаг ко мне, дышит мне в лицо. От него несет перегаром.
— А пока запомни — нам лучше не перечить. Иначе ты сам знаешь, что с тобой будет.
Второй с квадратным подбородком кивает, подтверждая слова своего напарника. Оба отворачиваются, словно моя судьба уже решена.
Я смотрю, как они садятся обратно в свою ржавую шестёрку, которая рыкнув мотором, медленно отъезжает, оставляя за собой шлейф выхлопных газов.
Ловушки раскиданы повсюду. Пытаются запугать. Склонить на свою сторону.
Ни черта у них не выйдет!
Провожаю взглядом, машина скрывается за углом.
Многих интересует убийство Звонаря. Словно важную персону завалили.
Ищут заказчиков и исполнителей.
Эти бандюганы похожи на посланцев Деда.
Я иду дальше своей дорогой. Сколько еще таких посланцев будет. Начинаю уже привыкать.