Выше головы! (CИ)
Шрифт:
Время от времени в разрывах между белым поблескивали огоньки. Скорее всего, это были спутники, особенно хорошо заметные на тёмном фоне. На самой поверхности ещё не было ничего такого, что можно было бы разглядеть с орбитальных подстанций, откуда шла съёмка. Лишь жалкая сотня куполов ютилась на материках, и даже комплексы автоматических лабораторий терялись на том громадном необжитом пространстве, которым — пока ещё — являлась планета.
Мысленно поздоровавшись с Тильдой, я признался, что ей к лицу эти блестящие побрякушки и белая шуба. Я уже любил её и был готов полюбить ещё сильнее — как наследницу Земли, как символ нашего будущего и доказательство нашего могущества, как истинное воплощение
— Не знаю, что будет завтра, — сказала Леди Кетаки. — Возможно, нам не удастся ещё раз пройтись вместе… Поэтому прошу — выслушай меня.
Я отвернулся от планеты. Глава Станции была спокойна, и на её лице не было и тени сомнения.
— Когда прозвучала идея пригласить сюда такого, как ты, я сразу ухватилась за этот шанс. Я ни секунды не верила, что он проглотит наживку. Всё-таки он сумел скрыть в себе это, сумел всё спланировать, поэтому он определённо не из тех, кто поддаётся эмоциям. Если бы мы подождали ещё чуть-чуть, то у нас бы был список из ста, максимум двухсот человек. И можно было бы закончить без оглашения. Но не все способны ждать, когда умирают люди. Страшно тащить это на себе. Хочется разделить с остальными… — она прикоснулась пальцами к своему лбу, улыбнулась, словно вспомнила что-то забавное. — Я хотела, чтобы тебя привезли сюда, потому что я кое-что должна Проф-Хоффу. И не было другого варианта вернуть долг, кроме как позволить одному из его мальчиков выбраться из лаборатории.
Она сделала паузу, ожидая моей реакции, но я сдержался. Я даже не был разочарован. Проф-Хофф раскинул сеть по всей освоенной вселенной — не удивлюсь, если на каждой НАСТе и НАСПе есть его должники, не говоря уже про НЭСы Солнечной системы.
— Ты хорошо себя показал, — продолжала Леди Кетаки. — Тебя не отправят назад, потому что лишних работников не бывает. Худший вариант — заставят снова надеть тот ужасный комбо. Но ты же это выдержишь?
— Выдержу, — кивнул я и процитировал:
— «Всё, что ты можешь прожевать…»
— «Сможешь и проглотить», — закончила она.
— Вы тоже знаете эту поговорку?
— Её знают все, кто общался с ним, — объяснила Леди Кетаки. — По мнению Проф-Хоффа, испытание никогда не бывает слишком сложным.
— Спасибо вам за всё! — воскликнул я, чувствуя, как что-то сжимается болезненно в груди. — Я… Я даже не знаю, как вас благодарить!
— А я знаю, — отозвалась она, демонстрируя повадки своего невыносимого учителя. — Дождись, когда она будет готова, — и Глава Станции указала на планету. — Твоё тело способно прожить так долго. Остальное зависит от тебя.
«Хватит притворяться!»
После того, что произошло в планетариуме, после знакомства с Тильдой и «завета» Леди Кетаки, я не мог спать. Даже просто лежать или сидеть было невозможно. Хотелось действий, поступков, и чтобы не начать ходить из угла в угол, я покинул свою комнату и отправился погулять. Скорее всего, в последний раз — кто знает, какие правила поведения я получу от нового начальства? Вряд ли мне снова предоставят свободу действий…
Пустота и тишина коридоров уже не пугала. Наоборот — каждая пульсация взбрыкнувшего освещения дарила надежду. Как же я хотел встретить безумного убийцу!.. Теперь у меня не было ни сомнений, ни страха. Конечно, хотелось бы дожить до того дня, когда на Тильде можно будет жить без куполов и кислородных шлемов! Но я бы с удовольствием променял эту возможность на голову маньяка, чтобы не было ни оповещения,
Но у меня не было записки. Болтун Ирвин оказался прав: маньяк выманивал своих жертв записками. После чего устраивал чёрно-бело-чёрную «икоту», подкрадывался и убивал. Впрочем, ничего бы не изменилось, если бы о записках было известно раньше. Разве что тактику «бродить в одиночестве и выманивать» заменили бы на «бродить в толпе» — с тем же результатом.
Завтра вся станция узнает правду, которая изменит их навсегда — ещё больше, чем бунт «бэшек». Будет референдум, неприкосновенные законы падут, и мы вернёмся к сумрачным порядкам, царившим до 38-го года. Последствия этого события предсказать невозможно. Время пойдёт вспять, и прошлое, о котором благополучно было забыто, предстанет во всей своей мерзости. Люди станут чужими друг другу, а логосы и камиллы превратятся в соглядатаев. Зато маньяк будет пойман, и больше никто не умрёт… По крайне мере, от его рук.
Что он скажет, когда его поймают? Захохочет безумно? Или назовёт себя «героем, спасающим человечество»? Что бы с ним ни сделали потом, это не вернёт умерших и не успокоит живых, запертых на станции. Через два года, когда откроется СубПорт, уходящий корабль будет набит под завязку, и «Тильда-1» лишится репутации благополучной станции…
Растревоженное воображение нарисовало апокалипсическую картину: люди покидают «осквернённый» дом, и остаюсь я один. Прогулка по ночным коридорам поддерживала эту болезненную фантазию. Тишина, пустота, неяркий свет. Несколько раз мне попадались люди, но все они были ремонтниками — проходили мимо, спешили по своим делам. Маньяка среди них не было — всех, кто работал в вечернюю и ночную смену, проверили в первую очередь. «Вот так оно и будет», — сказал я себе. — «Будешь видеть в каждом человеке потенциального врага».
Я шёл куда глаза глядят, на перекрёстках выбирал дорогу наобум, однако ноги привели меня в Лифтовую зону. Она была наполнена светом, и казалось, буквально через минуту сюда хлынет толпа людей. Но тишину нарушал только стук моего сердца, плеск фонтана да нежное стрекотание датчиков КТРД — словно кузнечики на летнем лугу. До конца вечерней смены оставалось два часа, и вряд ли кто-нибудь сюда заглянет.
Проходя мимо столовой, я вспомнил своё «озарение». Здесь я узнал об убийце «из прошлого», здесь же впервые по-настоящему осознал, как мало значу. Однако самым важным помещением была игровая. Здесь я «сбросил шкурку». Здесь мне вернули право чувствовать стыд и смущение.
Стоило зайти, как в глаза ударил яркий свет.
— Не надо, оставь, как было, — попросил я, и камилл послушно вернул мягкий сумрак.
— Спасибо!
Он не ответил. Ученик? Возможно, его поставили сразу после загрузки базового эго, и он ещё не знает, как правильно коммуницировать. А может быть, чем-то занят и не может включить голос.
Я осмотрелся, вдохнул прохладный воздух с лёгким запахом соснового леса. Аналоговые столики, привлекшие моё внимание в первый раз, никуда не делись. Пожалуй, стоило изучить правила игры… И вдруг я ощутил движение за спиной.
— Напугал?
Резко обернувшись, я увидел стрекозиные очки и бледную кожу. Цзайчжи Саласар собственной персоной. Сторонник морали. Коллега Ирвина.
— Вы следили за мной? — спросил я.
К моему удовольствию, он смутился — похоже, не ожидал прямого вопроса.
— Я бы не стал это так называть! Я увидел, как ты сюда зашёл, и решил полюбопытствовать. Время-то позднее! Тебя камрад Кетаки сюда отправила? Или ты что-то забыл?
Хорошо хоть не заподозрил, что я готовлю побег!