Выскочка, научи меня плохому
Шрифт:
— А кому принадлежит дом? — Словно прочитав мои мысли, спросил Максим.
— Я не знаю, — пожала плечами и нахмурилась, ведь я даже не пыталась узнать, на кого перешло имущество родителей, — если честно, и мысли не было о наследстве.
— Надо узнать, Лиль. Ты, как будущий юрист, не должна упускать такие детали. Может, у тебя есть свой кусок земли, а ты об этом и не подозреваешь.
Мы посмотрели по сторонам и перебежали на противоположную сторону дороги. Я хмурилась, вспоминая, с кем родители общались больше всего, но обрывки походов к соседям смешались в непонятные картинки. Вроде
Решили действовать методом тыка, и в двух домах нам сказали, что ничего не знают о семье Яковенко. Может, сменились жильцы. Зато хлипкую калитку и колокольчик на двери я сразу узнала. Здесь мы часто бывали, особенно мама. Я постояла несколько минут, кусая губы. Время все-таки странная штука. Воспоминания с годами становятся блеклыми, что-то ты даже забываешь вовсе, словно происходило это не с тобой, а с каким-то вымышленным персонажем. Вроде мой возраст был вполне осознанным, но люди, встречи, события, все они практически стерлись из сознания. Осталось одно яркое пятно — пожар, а все, что было до просто исчезло.
— Пойдем, — Максим кивнул в сторону входа, и я тяжело вздохнула, потому что идея узнать о моих родителях теперь казалась не такой удачной, как пару дней назад, — не бойся. Я же с тобой.
— Если и здесь незнакомые люди? — Произнесла больше для себя, чем для Круглова, но он все равно потащил меня к двери и слегка стукнул по колокольчику.
Звонкая трель резанула по ушам, и сердце зашлось словно в припадке от знакомых ощущений. Очень странно возвращаться туда, где ты провел первые годы жизни.
— Кого уже нелегкая принесла?! Если это ты, Михалыч, знай, что на бутылку не дам! — Недовольно заворчала женщина, открывая нам дверь, поправляя огромные очки на носу и тут же стягивая уголки серой шали на груди. — Вы кто? — Грубо сказала, поглядывая на Макса. — Что вам… надо? — Она задержала на мне взгляд и округлила глаза, от чего я поежилась, выдавливая из себя улыбку. — Алинка? Господи…
— М-м-м… Я не Алина… И… — Начала, но Женщина всплеснула руками и закачала головой
— Так ты Лилия? Так на мать похожа. Один в один. — От ее слов у меня по коже пробежали мурашки. — Помнишь меня? Теть Люсю-то?
Слабо кивнула, а она заохала. Мы с Максом переглянулись, и в следующее мгновение теть Люся отошла в сторонку, приглашая нас войти. Я не знала с чего начать разговор о родителях, хотя женщина и сама болтала без умолку о том, как я похожа на маму. Волосы, глаза, фигура. Все точь в точь.
— Не обращайте внимания, — она махнула рукой на старую мебель и обстановку, которая была уютной, пусть вещи кругом и не модные, но порядок и чистота, — ремонта у меня давно не было. Как муж умер, — теть Люся поставила перед нами чашку с печеньем и принялась наливать чай в кружки, — так и жизнь остановилась. Думала, займусь когда дети вырастут, а… — Она снова махнула рукой, печально улыбаясь. — Мне и так хорошо. Я что-то совсем заболталась. Так и не спросила. Ты чего здесь, Лилечка? Столько лет прошло. Я так ни разу тебя после пожара и не видела. Соседи все и решили, что вы все… Троем…
— Так я в детском доме была. Удочерили. — Взяла кружку и посмотрела на Круглова.
Максим
— Знаете, Лиля стесняется, — начал Максим, а я замерла, — она слабо помнит родителей, вот и решила немного узнать о них. Воскресить, так сказать, то, что стерлось в памяти. Сами понимаете, ни одной вещи нет, которая бы он них напоминала.
– Ах… Да, ты же маленькой совсем была. Так спрашивай. Мы с Алинкой дружили с тех пор, как они со Стасом переехали сюда. Мои-то детки старше были. Ты, наверное, и не помнишь Сашку и Машку? — Я покачала головой, а теть Люся кивнула, отпивая чай.
Я задержала взгляд на ее седых волосах, скрученных в нелепый пучок на затылке. Женщине точно пришлось нелегко. На руках виднелись темные вены, на лице залегли морщины, а еще эти очки огромные сбивали с толку и не давали толком рассмотреть ее глаза.
Много вопросов задавать не пришлось. Мамина подруга рассказала о родителях и их жизни подробно, по крайней мере настолько подробно, насколько могла. Папа, действительно, был журналистом, как выразилась теть Люся, «матерым журналюгой», который выкапывал такие новости, что шишки города тряслись, если он крепко за них брался.
— Я и не удивилась, когда ваш дом подожгли. Стас он в то время помешанный был. Все грезил о хорошей жизни. — Женщина тяжело вздохнула, а у меня в груди что-то оборвалось от такой информации, хотя я готовила себя к любым новостям. — Они с Алинкой ругались из-за его маниакального желания подняться. Уж не знаю, что он там нарыл и на кого, но вот результат. Жаль очень, Лилечка, я в шоке была. Сама пожара не видела. Уезжала к родственникам в другой город, но… — Теть Люся печально улыбнулась и дотронулась до моей руки, смотря в глаза. — Родители у тебя были прекрасные. Мама самая добрая и нежная, а отец… Стас хотел для нее и тебя лучшей жизни, и я его в этом понимаю, как никто другой. Не все в нашей жизни идет по плану. Я очень рада тебя видеть живой и здоровой, и парня твоего.
Невольно покраснела от ее замечания и подмигивания. Максим рассмеялся. Теть Люся не хотела нас отпускать и достала альбом с фотографиями. Память не спешила дарить мне воспоминания, но я смогла рассмотреть отца и маму, и даже себя маленькую. Совсем кнопку, сидящую голышом с резиновым утенком в руках. Мамина подруга вытащила несколько фотографий и дала мне, когда пришло время уходить.
Круглова ждал Янкевич, а мне нужно было готовить доклад по праву. Обратная дорога стала тяжелой. Мои мысли убивали…
Получается, что Алимеев говорил правду, и папа пошел на шантаж ради того, чтобы нам хорошо жилось. Ответ на интересующий меня вопрос получен, только от этого не легче.
— О чем задумался мой Цветочек? — Макс потерся носом о мою щеку и прижал к себе.
После смерти Степы мы друг от друга не отлипали. Наверное, боялись очередного выкидона судьбы. Каждый момент вместе бесценен, и хотелось, чтобы такие минуты никогда не заканчивались.
— В этом Владимир Эдуардович не солгал. — Произнесла с тяжелым вздохом, запуская руки под куртку Круглова, и уткнулась носом в его шею, вдыхая такой приятный и родной запах.