Высокое Искусство
Шрифт:
«Покровителю» было искренне жаль, он хотел жить и не хотел составить трио с Братанами. Однако хорошо понимал пределы допустимого и надеялся, что жуткое создание без лица достаточно здравомыслящее, чтобы тоже их представить.
— Все должно работать, как заведено. Тихо, привычно, незаметно, — он честно постарался объяснить суть проблемы. — Если будет «грязная» кровь и сожженные дети, стража встанет на дыбы, юдикаты возмутятся, суды начнут правосудить направо и налево. Будет следствие, допросы, присядут правильные ребята. Люди не поймут. Люди спросят — «кто допустил?». И повисну я не куском рожи на стене, а целиком в обнимку с гвоздями.
— О, будь спокоен, — широкая улыбка призрачной убийцы растекалась в голосе, как подслащенное масло. — Уверяю тебя, в самом скором будущем Двор, советы и суды будут заняты совершенно иными делами. Его Величеству придется срочно жениться на страхолюдной островитянке. По этому поводу состоятся гуляния, погромы, сведения счетов, грабежи, а также многочисленные убийства. Так что лишняя пара мертвецов никого не огорчит и даже не привлечет внимания, поверь.
— Господи, помилуй, — прошептал Бадас.
— Итак, десятка людей мне хватит. Позаботься. Сначала навестим дом.
На стол с многообещающим звоном улегся полный монет кошель. Приятно увесистый, набитый до упора, в иных обстоятельствах он пришелся бы удивительно к месту. Но Бадас почувствовал, как у него замерзает душа.
— Вот задаток. Там хватит с избытком, сам решишь, кому и сколько дать. Не говоря о том, что ты хорошо заработаешь на знании о скорых погромах.
— Я-я-а… — все-таки «покровитель» не выдержал ровности голоса, сорвался и заблеял, пусть на мгновение. Было стыдно.
Безликое создание снова наклонилось, ближе, чем прежде. Бадас посмотрел в подсвеченную багряными огоньками живую тьму и не обмочился лишь благодаря спазму, что сковал мышцы. Парализующий ужас растекся по телу.
— Дружище, — тихо, с бесконечной внушительностью сказала тьма. — Ты можешь поверить в мои рекомендации. Или не поверить. Выбор лишь за тобой.
Бадас закрыл глаза и глубоко вдохнул, просто, чтобы потянуть время, отодвинуть бремя выбора еще на пару мгновений. И понял, что пришелец, а точнее пришелица не пахнет ничем. Вообще ничего, ни тела, ни металла, ни кожи. Как будто сверху навис призрак.
— Десять человек? — выдавил он, не открывая глаз, боясь увидеть. — Я найду лучших.
Глава 24
Рухнувший мир
Елена ожидала, что ее ждет круговерть удивительных секретов и тайных дел. Но в реальности все оказалось скучно и тоскливо. Когда небо только-только начало терять глубокую черноту, женщины в сопровождении охраны покинули дом. Флесса оставила в доме трех сторожей, солидных и вооруженных до зубов. Баала их сразу начала кормить свежей выпечкой, а Малышка проснулась и, совершенно не пугаясь вооруженных людей, полезла знакомиться. Елена покинула дом с легким сердцем, понимая, что здесь все будет хорошо. Или, по крайней мере, безопасно.
К особняку герцогини добрались быстро, на лошадях, причем тут Елена снова почувствовала собственную ущербность — верховую езду лекарка так и не освоила за неимением лошади. Так что пришлось сесть за Флессой, хотя и в этом оказалась своя прелесть, можно было крепко обнять подругу, прижаться к чистому, надушенному цветочной эссенцией плащу.
Площадь перед особняком была обжита почти как в памятную ночь с поклоном, только дисциплины существенно прибавилось. С первого взгляда чувствовался порядок и единая воля, подчинявшая разношерстных бойцов. Внутри дома так же кипела
Все это крайне напоминало штаб перед началом решающей операции, и Флесса с ходу включилась в процесс. После короткой беседы с почти лысым дядькой, похожим на купца, который зачем-то нацепил толстенную цепь из чистого серебра без украшений, герцогиня поднялась в свой кабинет. Там быстро переоделась из мужского костюма в уже знакомое платье, а Елену попросту заперла в гардеробной.
Лекарка тому не особо огорчилась, потому что герцогская гардеробная рассчитывалась на долгий, вдумчивый выбор с примерками, а также философскими размышлениями — что именно подходит к моде, сезону, времени суток и самоощущению хозяина. Так что комната сама по себе могла заменить небольшой гостевой зал, здесь можно было даже подремать на диванчике и выпить хорошего вина, похожего на сангрию.
Елена и задремала под аккомпанемент хлопавших дверей, неразборчивых скороговорок и быстрых четких указаний Флессы. Слов через дверь было почти не разобрать, подслушивать не хотелось, понятно было только, что происходит нечто серьезное и требующее постоянного контроля. В других обстоятельствах сон бежал бы прочь, тем более что лекарка еще и не явилась на службу, и это обещало проблемы. Однако сказалась бессонная ночь, а тревогу насчет будущего смягчила цеховая грамота от Флессы. Тубус не помещался в кошеле, однако имел удобные петельки для подвешивания к поясу, так что Елена сразу надела его, отчасти, чтобы сделать приятное подруге, отчасти на всякий случай, вещь и в самом деле была невероятно дорогая, потерять жалко.
Новоиспеченная цеховая медичка пролежала в полузабытье примерно до полудня, затем суета резко понизила градус, словно все приказы были розданы, и наступила пауза между указанием и отчетами по выполнению. Герцогиня воспользовалась перерывом, чтобы разбудить подругу и отвлечься от текущих забот.
В кабинете почти ничего не изменилось, только у стены с книжными полками утвердился большой — в рост человека — магический хронометр из нескольких окружностей переменного радиуса. На столе герцогини появилось несколько мешочков с деньгами, отнюдь не из меди. Некоторые были развязаны, видимо для оперативных расчетов, так что золото и серебро перемешались, солидно искрясь под неяркими лучами солнца. Загадочная книга в черной обложке с замком лежала на видном месте, теперь раскрытая, вся испещренная пометками. На беглый взгляд это был обычный бухгалтерский календарь со множеством клеточек, большинство из которых было отмечено галочками, крестиками, зачастую с приписками на полях. По очевидным причинам подходить и вчитываться Елена не решилась. Еще на углу стола лежала сабля, а к одной из тумб примостилось нечто прямоугольное и плоское, завернутое в тряпку.
Болван со старинным доспехом оказался задвинут в угол, шлем скрывался под небрежно накинутой курткой очень интересной работы — снаружи дорогая материя с вышивкой, внутри стальные пластины и кольчуга из мелких колец. Будучи по факту бригандиной, одежда скрывала внешние заклепки пластин и со стороны казалась просто манерным платьем избалованного аристократа.
Флесса не стала тратить время на пустой разговор и сразу приступила к главному:
— Пока у нас затишье. Хочу поговорить о важном.