Высота одиночества
Шрифт:
— Черт! — выругался Игорь и поспешил следом.
Не обращая внимания на то, что о нем подумают, без тени сомнения вошел в женскую туалетную комнату. Рината сидела в открытой кабинке на кафельном полу и практически обнимала унитаз. Абсолютно не понимая, что происходит, он присел рядом и положил руку на её худенькое плечо. Разве что… Внезапная догадка смешала в нем леденящий холод и обжигающий жар, соединила это где-то в области живота и тисками сжала горло.
— Рин…
— Да что?!
— Ты беременна? — В его голове проскочили мысли, одна противоречащая другой. Радость, ужас, неприятие… Он не знал, что делать,
Но Рината не дала ему возможности развить эту мысль. Она поднялась с коленей, снисходительно улыбнулась и подошла к раковине. Умылась и только тогда обернулась к нему:
— Я не беременна.
— Но…
— Никаких «но»! — жестко оборвала она Крылова. — Я противозачаточные принимаю. И я не дура, чтобы вот так… — Рина щелкнула пальцами, улыбка ее стала небрежно-ироничной. — взять и пустить все коту под хвост.
Игорю от её тона стало не по себе. Он смотрел на неё: в её хрустальных глазах стояла непроглядная тьма. И он не мог понять, как такое возможно, если её глаза были такими яркими, как самое чистое небо?..
— Тогда что? Ты заболела? — выдавил Игорь.
— Нет. — Рина покачала головой. — У меня изредка бывает такое. — Она поморщилась, вырвала пару салфеток из салфеточницы на стене и промокнула губы. Потом скомкала и бросила в стоящую неподалеку мусорку. — Слишком сильно переживаю. Ерунда. Ну что? Допрос закончен? — Она взяла его за руку и повела вон из комнаты. — Идем уже отсюда.
Они вышли из туалета и разошлись по раздевалкам. До старта соревнований оставалось два часа.
Игорь сидел в коридоре, во второй раз перешнуровывая ботинки. До выхода на шестиминутную разминку их группы оставалось двадцать минут. Рината мельтешила рядом, расхаживая перед ним туда-обратно, разминая шею, разогревая мышцы на ногах и руках. Она напоминала ему бойца, готовящегося к выходу на ринг. Бойца молодого и горячего до побед, знающего себе цену, готового сходу заявить о себе.
Посмотрев на нее, Игорь в который раз отметил, что это красное платье идеально ей подходит. Волосы ее снова были зачесаны в пучок, губы покрыты алой помадой, в ушах — маленькие красные сережки-бусинки. Её старенькие потертые коньки были туго зашнурованы, а бантики надежно спрятаны под парой слоев белого скотча. Она обещала ему, что чемпионату России раскатает коньки, которые он подарил ей на день рождения. В новеньких, совсем белоснежных, её образ будет совершенным.
Крылов затянул шнурки и завязал их на несколько узлов. Не хватало еще, чтобы в середине проката шнурок развязался. Ничто не должно им помешать выйти и откатать свою короткую программу так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что они будут первыми. Рината вдруг остановилась и посмотрела на него. Улыбнулась, но улыбка её вышла какой-то нервной. Они больше не разговаривали о случившемся. Точнее, они вообще не разговаривали после случившегося. Когда он вышел из раздевалки, она уже исчезла. Написала ему лишь короткое смс о том, что будет к старту. Куда её носило он не знал, но, вернувшись, выглядела она лучше. На щеках появился румянец, а взгляд заметно потеплел.
Игорь спиной откинулся на стену и, задрав голову, наблюдал за Ринатой. Она снова начала расхаживать по коридору, уперев руки в бока. Рядом с ней прошла одна из парниц
На фото Ринке было лет двенадцать-тринадцать. Она широко улыбалась и щурилась от слепящего глаза солнца. Её черные волосы были заплетены в косу и перекинуты на плечо. Короткие выбившиеся прядки мило обрамляли её все еще детское личико. В руках она держала уже изрядно покусанную сахарную вату. И все бы ничего, но рядом, властно прижав её к себе, стоял мужчина. Он тоже щурил глаза на солнце и улыбался. А его черные как смоль волосы падали ему на лоб. Игорь никогда не видел этого человека настолько счастливым. В груди засаднило. Он медленно перевел взгляд с фотографии на партнершу и снова посмотрел на снимок. Это действительно всегда лежало на поверхности. Её взгляд обдавал точно таким же холодом, как и его, а ее привычка кривить губы… Когда злился, он делал это в точности так же. Она была его копией. Она была его дочерью. Рината была дочерью Бердникова. И это было ясно, как божий день.
Крылов, тяжело сглотнув, выключил подсветку и положил телефон рядом с собой. В голове беспорядочными молниями метались мысли, одна за другой. Только вот молния не бьёт два раза в одно место, а мысли бились, бились, бились… Он идиот.
Игорь встал, сгреб телефон и приблизился к Ринате. Она стояла к нему спиной и, почувствовав его близость, повернулась. Брови её взметнулись вверх, она качнула головой, будто спрашивая, что случилось. Не получив ответа, нахмурилась. А Игорь не сдержал ухмылку: она и хмурится точно так же, как он. Она вся — он! Как так возможно?..
— Как? — Он сам не ожидал, что произнесет это вслух.
— Что? — не поняла Рината. — Игорь, что случилось? — коснулась его лица ладонью и погладила. Крылов убрал её руку, не сводя взгляда. Затем нажал на кнопку включения и сунул ей свой телефон. Экран загорелся, и Рина взяла смартфон в руки. Увидев фотографию, она выронила его, но поднять даже не подумала. Игорь тоже не обратил на него внимания. Они стояли на расстоянии вытянутой руки и неотрывно смотрели друг на друга. В глазах Ринаты вспыхнула паника. Осознав, что он все знает, она было дернулась в сторону, но Крылов успел схватить её за руку и рванул на себя.
— Ничего не хочешь мне сказать? — тихо спросил он.
— Что я должна тебе сказать?
— Например, как могут быть совершенно чужие друг другу люди так похожи!
— Понятия не имею. — Она облизала губы и сделала новую попытку вырваться. Но пальцы Игоря еще сильнее впились в мягкую кожу. — Игорь…
— Сиротка, живущая в бараке имеет трёхкомнатную квартиру в центре Москвы… Он твой отец, Рина… Как так?
— Игорь, отпусти! — повысила голос Рината и с силой вцепилась ногтями в его запястье. — Отпусти меня! Отпусти! — Её голос перешел на крик. Она, словно раненый звереныш, загнанный в угол, сузив глаза, царапала его из последних сил, пытаясь освободиться.