Высшая мера
Шрифт:
Центр… Она назначила Якушкину свидание в центре.
Что она имела в виду?
Что для нее является центром?
Центр города? Нет, слишком неопределенно, слишком расплывчато. Это десятки улиц, площадей, переулков, автобусных, троллейбусных, трамвайных остановок, это магазины, рестораны, кафе… Нет, она имела в виду что-то определенное, место это должно быть достаточно известным, если она решила, что Якушкин догадается, где сможет ее найти.
Помаявшись и повздыхав, Юферев обреченно сел за стол и набрал номер телефона Кандаурова. «Что делать,
– Да!
– отрывисто прозвучало в трубке.
– Костя?
– Ну Костя, и что дальше?
– Юферев.
– О! Саша! Рад слышать твой голос! Как я рад знать, что ты живой!
– Похоже, Кандауров обрадовался искренне.
– А почему бы мне не быть живым?
– Ты видишь, что происходит, - стоит тебе поговорить с человеком, как его уже нет.
– Если ты все об этом знаешь…
– Знаю, Саша, все знаю. Тебя не насторожил характер раны? Тебе ни о чем не говорит способ убийства?
– Говорит, - уныло ответил Юферев, сознавая, что не поспевает за Кандауровым, что тот настроен наступательно и слова выстреливает очередями.
– Пока ты этого недоумка раскручивал, за твоей спиной в забегаловке стоял убийца. Как он выглядел, Саша?
– Не обратил внимания… Какой-то маленький серенький хмырюга, к нам стоял спиной, но, похоже, прислушивался. На голове светлая кепочка, полотняная.
– Так… Чует мое зэковское сердце… Что-то тебе нужно, а?
– Сердце не обманешь.
– Понял! Сразу говорю - только бартер, только обмен. Что-нибудь ты скажешь, что-нибудь я скажу… Туфту не гони. Только по делу. Согласен?
– Значит, так, Костя… Этот убийца… Во всяком случае, один из них… Не сидел. И второй не сидел.
– Круто, - Кандауров помолчал.
– Это точно?
– У меня есть их отпечатки.
– Обоих?!
– восхитился Кандауров.
– Обоих… Если их было двое. Если выйдешь на кого, дашь мне отпечатки - могу сличить, установить, подтвердить.
– Тоже немало. Спрашивай, Саша.
– Значит, так, Костя… Представь себе, что красивая женщина из твоего круга…
– В моем кругу только красивые!
– Я знаю, насколько ты прав, а насколько заблуждаешься, - усмехнулся Юферев.
– Не будем об этом. Так вот: красивая женщина из твоего круга назначает тебе свидание.
– Обычно свидания назначаю я, - посерьезнев, проговорил Кандауров.
– Им нельзя позволять делать этого.
– Я сказал - представь… Так вот она назначила и сказала - встретимся в центре, встретимся в самом-самом центре.
– Так, - тихо проговорил Кандауров.
– В чем вопрос?
– Куда ты пойдешь на встречу с ней?
– Ты хочешь знать, что такое самый-самый центр?
– Да.
Кандауров помолчал. Юферев не торопил, он слышал, как его собеседник дышит в трубку.
– Ты ищешь женщину?
– спросил наконец Кандауров.
–
– Она назначила тебе свидание?
– Можно и так сказать. Так что ты мне скажешь насчет центра?
– Значит, так, Саша… Услуга за услугу. Я мог бы тебе сказать, что это ресторан «Центральный», но не буду врать. «Центром» с некоторых пор называют ресторан «Пуп Земли». Но об этом знают немногие. Место это не для вашего брата, Саша.
– В каком смысле?
– В смысле цен. Но я там не последний человек… Можем сходить. Уж поскольку мы с тобой с некоторых пор работаем вместе. Ты как, готов?
– Намекаешь, что я там буду некстати?
– Саша! Никаких намеков! Говорю открытым текстом! Не отвергай моего великодушного предложения!
– Я его принимаю.
– Заметано. Встречаемся в девять вечера. Сиди дома, заеду за тобой.
– Ты знаешь, где я живу?
– Саша! Нельзя же так недооценивать соратника!
– укоризненно протянул Кандауров.
И положил трубку.
He все сказал Юферев, слукавил. Да и не обязан он был докладывать воровскому авторитету обо всех своих находках. Достаточно и того, чем поделился. Уже то, что отпечатки убийц не числятся ни в каких картотеках, было немало, очень даже немало.
О третьем участнике преступления он знал только то, что это женщина, достаточно молодая и яркая, чтобы привлечь внимание дворового алкоголика. В то же время она выглядела весьма доступной, если уж Якушкин решился с ней познакомиться. И женщина эта, похоже, не просто казалась доступной, она и была доступной, уж коли договаривалась с Якушкиным о встрече. Ее словесный портрет был настолько полон, что Юферев, наверное, узнал бы ее, даже случайно встретив на улице: длинные светлые волосы, раскованная манера поведения и на щечке родинка, как поется в песне.
Таилась, правда, в рассуждениях Юферева некоторая натяжка, и он прекрасно это сознавал - не было у него никаких доказательств того, что женщина принимала участие в преступлении.
Только домыслы и предположения.
Но с другой стороны, с другой стороны…
За что убит Якушкин?
Бестолковый, пройдоха и пьяница, который никому серьезного вреда не нанес… За что его полоснули ножом по горлу?
Всего через несколько минут после того, как он рассказал о женщине и согласился подписать протокол со своими показаниями. Это убеждало Юферева, что он на верном пути.
Надо искать женщину.
Правильно говорится - ищите женщину.
И еще - в уголовном деле подшито заключение экспертизы, в котором утверждается - у убийцы Якушкина между верхними зубами щелочка, этак миллиметра полтора-два. Этим своим маленьким достижением Юферев даже гордился, потому что щелочка да плюс отпечатки пальцев…
Это очень много.
Откуда стало известно о щелочке? Серый мужичонка пил пиво или делал вид, что пил, в тот самый момент, когда Якушкин говорил о женщине с родинкой. Убийца слышал это, стоя спиной к Якушкину, и, видимо, не в силах сдержать себя, прикусил стакан.