Высшие кадры Красной Армии 1917-1921

Войтиков Сергей Сергеевич

Созданный в мае 1918 года Всероссийский главный штаб работал до крайности неэффективно: механически объединённые Главный штаб и ГУ ГШ продолжали полуавтономное существование в составе ВГШ. Военспецы, среди них — руководящие сотрудники военного ведомства (генерал-лейтенант В.Ф. Новицкий и генштабист капитан В.И. Самуйлов), признавались: в управлениях по организации, оперативном, военных сообщений и топографическом «выражена» деятельность прежнего ГУ ГШ, а в Управлении по командному составу — прежнего Главного штаба. В декабре 1918 года «вся искусственность» проведённого в мае 1918 года слияния Главного штаба и ГУ ГШ прослеживалась ещё очень чётко [879] .

879

Там же. Д. 58. Л. 219; Самуйлова В.И. Современная военная реформа управления // Военное дело. 1918. № 21, 23, 27, 28.

Инспекционная комиссия ВВИ по обследованию ВГШ пришла в декабре к выводу, что разнообразие и разнородность управлений штаба делают его начальника ««механическим» управляющим, а не «начальником», объединяющим порученное ему дело по идее». В составе Оперативного управления работали независимо друг от друга два структурных подразделения (военно-исторический подотдел в составе военно-статистического отдела и военно-историческая часть оперативного отдела) с одинаковыми функциями. Восемь отчётов управлений свидетельствовали, что «каждый начальник управления работает как бы сам

по себе, но и не обладает самостоятельностью, его требования другими не исполняются, ибо это есть ему только нужные требования». Окружные военные комиссариаты, подчинённые Всероглавштабу, были не в состоянии исполнить массу требований многочисленных подотделов разных управлений ВГШ.

Председатель Инспекционной комиссии В. Борисов сделал вывод, что организация Всероглавштаба «совершенно» не отвечает огромным задачам, стоявшим перед штабом. Громоздкость структуры и перегруженность функциями ВГШ, естественно, привели к бюрократизации: переписка велась «не ради дела, а ради исполнения номеров и аккуратного пребывания в канцелярии». Всероглавштаб, в частности, был не в состоянии полностью выполнять запросы Полевого штаба в пополнениях личного состава частей.

Высшая военная инспекция, перечисляя недостатки организации и деятельности Всероглавштаба, предлагала вместо разукрупнения ВГШ — выделить из бывшего аппарата Главного штаба «начальника генерального штаба с известным числом обер-квартирмейстеров» [880] . Это, несомненно, было связано со стремлением военспецов возродить аппарат Генштаба.

880

РГВА. Ф. 1. Оп. 3. Д. 58. Л. 217–218 об. Отчёт председателя Комиссии ВВИ по инспектированию ВГШ В. Борисова и руководителя 1-й группы комиссии Д. Лебедева председателю ВВИ Н.И. Подвойскому о предварительных итогах инспектирования Всероглавштаба от 10 декабря 1918 г.

Главное управление всеобщего военного обучения во главе с бывшим членом коллегии Наркомвоена И.Л. Дзевялтовским подчинялось не начальнику Всероглавштаба, а напрямую руководству военного ведомства [881] .

Управления военного ведомства далеко не всегда действовали согласованно. Реввоенсовет Республики 26 декабря 1918 года констатировал недостаточную оперативность Всероссийского главного штаба «в лице некоторых его управлений и отделов» в исполнении «военных потребностей», предъявляемых Полевым штабом РВСР. Для ликвидации трений начальнику Полевого штаба Ф.В. Костяеву поручалось совместно с начальником ВГШ Н.И. Раттэлем разработать план рационализации деятельности ВГШ.

881

См.: Реввоенсовет Республики. Протоколы. Т. 1. С. 136, 148 и след.

22 декабря Всероглавштаб докладывал о препятствиях к проведению в жизнь плана ВГШ. Эти препятствия заключались: 1) главным образом — в снабжении и вооружении формируемых частей и пополнений; 2) в помещениях; 3) в ненадёжности местных военных органов, против чего ВГШ принимал «все меры»; 4) отсутствии чёткой системы органов военного управления [882] , в частности, сильно тормозили работу самочинные действия со стороны командования армиями, проявляющиеся в отношении местных военных органов (мобилизация, повинность и др.); 5) постоянный уход служащих местных военкоматов «в органы Полевого управления» в связи с «крайней материальной необеспеченностью» [883] .

882

«Общие для всей республики, кроющиеся в современной обстановке постоянной борьбы и исключительно срочных требований отсюда…».

883

РГВА. Ф. 11. Оп. 1. Д. 78. Л. 694, 694 об, 695.

7 ноября Совет ВГШ направил в округа предписание, в котором требовал: строгого подчинения окружных военкоматов Совету ВГШ и стоящих над ВГШ учреждений (РВСР, СНК, ВЦИК); чёткого доклада от округов ВГШ о получении указаний последнего; обращение особого внимания на работу штабов округов. Военным комиссарам окружных военкоматов предписывалось немедленно распределить работу в своих комиссариатах так, чтобы одна и та же работа не велась одновременно в штабе округа и в управлении делами, что особенно часто встречалось в военкомате МВО. Вследствие частого неисполнения должностных предписаний губернскими, уездными и областными военкоматами военкомокрам предписывалось немедленно наладить в них работу для быстрого и чёткого выполнения распоряжений; проявлять больше инициативы и энергии, так как работы в большинстве военных комиссариатов Совет Всероглавштаба, по его признанию, «не видел». Особое внимание военкомокры должны были обратить, во-первых, на работы по формированию, обучению и организации призываемых; во-вторых, на внутреннюю связь между управлением делами, окружным штабом окружными управлениями [884] .

884

РГВА. Ф. 11. Оп. 1. Д. 78. Л. 194–194 об. Телеграмма ВГШ № 1414.

С 7 ноября Н.И. Раттэлем были последовательно вызваны в ВГШ все окружные военные комиссары с военными руководителями, а 20 декабря было созвано общее совещание из всех военкомокров и военруков. 22 декабря начальник ВГШ докладывал председателю комиссии по инспектированию Всероглавштаба, что между ВГШ и округами «подготовлена самая тесная связь».

Организация Военно-законодательного совета также оказалась далёкой от совершенства: ЗФУ работало параллельно с Управлением делами, причём последнее было, по выражению ВВИ, «страшно» перегружено работой, выходившей из компетенции ВЗС (например, ВЗС занимался срочной разработкой вопроса о красноармейском пайке, хотя этот вопрос находился в компетенции ГВХУ [885] . Неудивительно, что деятельность ВЗС также подвергалась осенью 1918 года резкой критике [886] .

885

(В тексте характерная оговорка — Главного интендантского управления) РГВА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 904. Л. 67–68. Общее собрание комиссии по обследованию деятельности центральных учреждений Военного ведомства (21 декабря 1918 г.).

886

Основная причина заключалась в медлительности прохождения дел. В июле 1918 г. был установлен следующий порядок прохождения дел через ВЗС: 1. Предварительный просмотр президиумом поступающих на рассмотрение ВЗС дел, их распределение по отделам для подготовки к междуведомственному совещанию, состоявшему из 2 секций: законодательной (для рассмотрения дел организационно-законодательного характера) и хозяйственной (по рассмотрению хозяйственно-финансовых мероприятий и отпуску кредитов). 2. Внесение рассмотренных в Междуведомственном совещании дел через соответствующие отделы на заседание ВЗС, постановления которого затем представлялись на утверждение заместителя председателя РВСР (РГВА. Ф. 44. Оп. 2. Д. 82. Л. 2 об.).

4 сентября 1918 года ВЗС, выслушав предложение зав. отделом военного имущества Н.П. Неймана, постановил избрать из числа присутствующих на заседании комиссию в количестве трёх человек (членов ВЗС) для детального обследования причин, тормозящих прохождение дел в Военно-законодательном совете и выработки мер к их устранению. В комиссию вошли: Ю.В. Городецкий (от

Наркомфина), М.В. Лезгинцев (от финансового отдела Наркомвоена) и Н.Н. Соколов (глава Военно-хозяйственного надзора при ВЗС) [887] . По итогам работы комиссии 10 октября было составлено «Суждение комиссии под председательством М.В. Лезгинцева для выяснения причин медлительности прохождения дел в Военно-законодательном совете» [888] . ВЗС выполнял свои функции со значительными организационными и материальными издержками: комиссия ВВИ, по итогам инспектирования ВЗС (декабрь 1918 г.), назвала в качестве основной причины — отсутствие утверждённых положений для руководства деятельностью совета. Кроме того, причины медленного прохождения дел крылись в порядке ведения делопроизводства в ВЗО и в обслуживающих его учреждениях [889] . Докладчиками как в междуведомственном совещании, так и в ВЗС были делопроизводители, а не начальники отделов, а потому ответственность начальников отделов была опосредованной, а скорость продвижения дел зависела от работоспособности и добросовестности делопроизводителей. Служащие были не всегда квалифицированными, отделы ЗФУ работали обособленно друг от друга, справки выдавались медленно, делопроизводители постоянно отвлекались от исполнения своих прямых обязанностей из-за участия в различных комиссиях. Начальник ЗФУ тоже не был юридически заинтересован в докладах, так как всеми делами занимался Управляющий делами ВЗС. Кроме того, дела и постановления ВЗС проходили через руки Управляющего делами, начальника ЗФУ и председателя ВЗС, а докладчиком на утверждении постановлений был заведующий секретариатом — четвёртое лицо [890] .

887

Там же. Д. 34. Л. 203. Журнал заседания ВЗС № 42, пункт 1. Резолюция об утверждении отсутствует.

888

РГВА. Ф. 11. Оп. 1. Д. 10. Л. 12–13 об.

889

РГВА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 70. Л. 117–119.

Дела, поступавшие на рассмотрение ВЗС в рабочее время, поступали или в общую журнальную часть ЗФУ, или в журнальную часть УД ВЗС (далее — Секретариата). Если дела поступали не в рабочее время, они попадали в службу связи и оттуда передавались в журнальную часть Секретариата. Журнальной частью секретариата они частично передавались в ЗФУ, а частично докладывались Управляющему делами ВЗС и только затем с его резолюцией отсылались в ЗФУ. Там их распределяли по отделам. По подготовке дела делопроизводитель вносил его на обсуждение Междуведомственного совещания, после обсуждения, в котором дело возвращалось в отдел для внесения в Военно-законодательный отдел, причём секретариат сообщал реестр дел, вносимых в ВЗС для составления повесток. Докладывал в ВЗС тот же делопроизводитель. Докладчики, по рассмотрению дел на заседании ВЗС, составляли постановления, которые подписывались председательствующим, представителями наркоматов Финансов и Государственного контроля, начальником отдела и докладчиком отдела, передавали решения со всеми материалами в организационное делопроизводство секретариата, где по докладу и подписании Управляющим делами ВЗС постановления регистрировались в организационном делопроизводстве и докладывались заведующим заместителю председателя РВСР, от которого возвращались обратно в то же делопроизводство. Последнее отправляло его в подлежащее ЗФУ для исполнения. Таким образом, до рассмотрения в ВЗС дела проходили два учреждения, занимающихся только их регистрацией и докладами, а в нерабочие часы — три. (Автор приносит извинения за трудность чтения данного фрагмента).

890

РГВА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 70. Л. 119–120, 122.

Для выяснения среднего времени прохождения дел в ВЗС комиссией ВВИ [891] ещё в сентябре — октябре 1918 года было взято 229 дел из законодательного и 197 дел из хозяйственного отделов ЗФУ. При их анализе комиссия выяснила следующее: 1) на передачу дела, поступившего в журнальную часть секретариата в ЗФУ, тратилось в среднем от 1 до 5 дней; отдельные дела задерживались на сроки до 2 недель; 2) с момента поступления дел в ЗФУ до их рассмотрения Междуведомственным совещанием проходило 1–3 месяца; 3) с момента поступления дел в ЗФУ до времени внесения их в ВЗС проходило в большинстве 1–3 месяца; имелись дела, задержанные в отделах на 3–6 месяцев; 4) с момента рассмотрения дел Военно-законодательным советом до их передачи в Управление делами ВЗС для доклада на утверждение проходило 1–33 дня; 5) с момента утверждения до возвращения в ЗФУ проходило 1–9 дней; 6) с момента возвращения в ЗФУ утверждённых дел до извещения о состоявшемся решении проходило 1–20 дней.

891

РГВА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 70. Л. 20).

Возможно, это связано с телеграммой Л.Д. Троцкого: «Из Балашова. Москва. Председателю Высшей военной инспекции Подвойскому, копия Наркомвоен Склянскому, копия Арзамас, Реввоенсовет. Участие представителя Высвоенинспекции в Военно-законодательном совете крайне необходимо по указанным нами соображениям. Участие Генштаба Новицкого в Инспекции не возражаю[…] 23 октября 1918. № 809. Предреввоенсовет Троцкий».

Таким образом, на прохождение дел по журнальным частям учреждений требовалось от 4 до 67 дней (в среднем, не менее 17). Кроме того, дела примерно на месяц задерживались ЦУС. Из рассмотренных в ВЗС 240 дел 38 (15,8%) получили окончательное решение в срок, превышавший месяц, 98 дел (40,8%) — от 1 до 2 месяцев, 56 дел (23,3%) — от 2 до 3 месяцев, 39 дел (16,25%) — от 3 до 4 месяцев [892] .

Параллелизм между обслуживающими ВЗС учреждениями также проявлялся в том, что из 240 дел 32 (13,3%) представили на утверждение в обход Управления делами, а 30 (12,5%) направили к исполнению помимо ЗФУ. Кроме того, не только в отделах, но почти во всех делопроизводствах велись свои входящие и исходящие журналы, а регистрация дел в делопроизводствах не велась, поэтому не все делопроизводители точно знали, какое количество дел прошло через их руки [893] .

892

Подсчет по процентам автора. Комиссией ВВИ признала эти цифры «средненормальными».

893

РГВА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 70. Л. 120–122.

Комиссия ВВИ предлагала немедленно (в сентябре 1918 г.) переформировать ВЗС, предлагая 2 варианта такой реорганизации (второй ВВИ считала более рациональным). Первый вариант — переформировать ВЗС в законодательный орган в составе ЗФУ в виде совещательного органа при председателе или Реввоенсовете Республики, образовав междуведомственное совещание. Второй — сделать ВЗС органом, имеющим монополию на решение законодательных вопросов и занимающимся только ими. Комиссия ВВИ исходила из того, что в итоге реорганизации: ВЗС должен был стать исключительно коллегиальным совещательным органом при Реввоенсовете Республики, для чего выделялся особый («контрольно-активный») орган (либо в виде отдела при РВСР, либо в виде особой канцелярии при Наркомвоене); Совету предоставлялись правомочия в решении особо важных вопросов; право на утверждение постановлений ВЗС передавалось лицу, не имеющему прямого отношения к Совету; ВЗС разделялся на секции, наделённые правами Совета в целом; междуведомственное совещание входило в структуру ВЗС в виде финансовой секции; обслуживающие ВЗС учреждения объединялись в одно, состоящее непосредственно при ВЗС, исключительно его обслуживающее и подчинённое председателю ВЗС. Впрочем, прежде всего, Н.И. Подвойского не устраивал тот факт, что ВЗС фактически находился в руках Э.М. Склянского и специалистов, которым последний доверял — Н.А. Бабикова и Ф.П. Бакланова (Там же. Л. 126.).