Выученные уроки
Шрифт:
— О, привет, — улыбается она, и я спрашиваю себя, знает ли она, какая сука ее дочь.
— Где Роуз? — спрашиваю я, не желая вступать в светскую беседу.
— Она в своей комнате, — тетя странно на меня смотрит. — Ал, ты в порядке?
— Все отлично, — быстро отвечаю я, и, избегая других ее вопросов, спешу вверх по лестнице на второй этаж. Комната Роуз в конце коридора, и ее дверь закрыта. Это не удивительно, потому что она старается любой ценой избегать свою семью.
Я не забочусь о стуке. Я врываюсь внутрь, и она подпрыгивает за своим столом и оборачивается, чтобы накричать на того, кто вторгся в ее уединение.
— Как ты могла? — требую я, буравя ее взглядом. — Ты знала. Ты знала и не сказала мне!
— Не сказала чего? — спокойно спрашивает она, хотя выражение ее лица свидетельствует о том, что она знает, о чем я говорю.
— Не сказала, что ты такая злобная сука, что посмела скрыть такое от меня и заставила выглядеть гребаным идиотом!
Глаза Роуз сужаются, и она уже не выглядит обеспокоенной.
— Не смей приходить сюда и орать на меня. Если ты зол на Джеймса, то выплескивай это дерьмо на него.
— Я зол на тебя! Чего еще мне было ждать от Джеймса? Ты должна была мне сказать!
Похоже, мы кричим слишком громко, потому что приходит ее мать и встает позади меня.
— Что здесь происходит?
Мы не обращаем на нее внимания, и Роуз смотрит на меня тяжелым взглядом:
— И когда я должна была тебе рассказать? Ты не разговаривал со мной целый долбаный месяц!
— Да, потому что ты решила продаться Джеймсу и бегать за ним, хотя он всю жизнь обращался с тобой как с дерьмом!
— Он хотя бы заступился за меня! — орет она. — Тебя там даже не было!
— Стоп! — теперь и тетя Гермиона присоединила к нашим свой крик, и ее вступление моментально заставило нас заткнуться. — Что происходит?
Роуз расстреливает меня взглядом:
— Убирайся из моей комнаты!
— Отлично! Я больше никогда не захочу с тобой разговаривать!
— Ну и хорошо!
— Прекратите это оба, немедленно! — вмешивается ее мать. — Что случилось?
Если хочет знать, пусть узнает от своей дочери. Я пытаюсь пройти мимо нее, но она загораживает мне путь.
— Пропусти его! — презрительно усмехается Роуз. — Не хочу видеть его рядом с собой.
— Роуз, тебе лучше поостеречься.
— Я даже ничего не сделала! — протестует она. — Боже, ну конечно, ты на его стороне!
— Просто хватит! — тетя Гермиона кладет мне руку на плечо и пытается остановить, но я не в том настроении, чтобы с этим разбираться.
— Ал!
И я не в том настроении, чтобы разбираться и с этим - это голос моей матери доносится с нижнего этажа. Тетя Гермиона отпускает меня и идет за мной вниз, где меня нетерпеливо поджидает мать, расстреливая взглядом. Мне плевать, вообще-то. Мне теперь на все плевать. Могут делать все, что захотят. Мне на хрен плевать.
— Немедленно возвращайся домой, — резко командует мать.
— Что происходит? — спросила тетя Гермиона.
— Понятия не имею, кроме того, что он пытался задушить своего брата!
— Они с Роуз тоже поссорились.
Я слышу, как они продолжают говорить обо мне, как будто меня даже нет в комнате, но мне плевать. Мне плевать, сколько у меня будет проблем, и плевать, что они думают. Это больше не имеет значения.
Я беру Летучий Порох и отправляюсь домой. Там отец, я уверен. И я уверен, что у меня больше проблем, чем было за всю жизнь.
Но мне просто нахер
========== Глава 25. Джеймс. Ну и ладно ==========
Я выиграл.
Официально. Я победитель. Мой маленький сволочной брат теперь знает, что не стоит ему со мной связываться. Он должен был понять это давно, но теперь получил этим прямо по морде. Теперь он знает.
Я всегда выигрываю.
Конечно, отец во всем винит меня, и он даже не знает всей истории. Мама — невероятно - больше зла на Ала. В результате, конечно, теперь у моих родителей появился дополнительный боезапас в войне друг против друга. Они выбрали стороны, тех сторон и придерживаются.
Мама на «моей стороне», вообще-то, только потому, что Ал сказал, что ненавидит меня и хочет, чтобы я умер. Это взбесило ее больше всего потому, что у нее, вообще-то, есть мертвый брат. Так что, думаю, это для нее больная тема. Иначе, несомненно, она укутала бы Ала в одеяльце и качала его колыбельку, пока он не уснет.
Но, так как родители расходятся во мнении, то они используют это как оправдание их скандалам.
Я не знаю, что с ними происходит, и не то чтобы меня это волнует. Я лишь хочу, чтобы они, наконец, нахер заткнулись, чтобы я мог нормально поспать без того, чтобы слушать их ор друг на друга и грохот хлопающих дверей. Я, правда, даже не представляю, как они себя ведут, когда мы в школе. Это должно быть в миллион раз хуже, раз уж они стараются не выпаливать слишком много в присутствии «детей».
Теперь, когда у них есть я и мой брат, как повод поскандалить, они стали еще громче. Папа меня ненавидит (естественно), и он, наверное, выбрал бы сторону Волдеморта против моей, если б понадобилось. Мама — не самый большой мой фанат, но Ал ее сильно оскорбил, пожелав мне смерти, так что она начала защищать меня. Они даже не знают, что происходит, вот что самое лучшее. Никто из нас не рассказал всей правды, хотя я уверен, что он рассказал больше, чем я. Я прикидываюсь идиотом как всегда, а он просто говорит, что ненавидит меня снова и снова и что не верит, что мы братья. Лили, которая знает девяносто пять процентов этой истории (или догадывается, учитывая, что она была на кухне, когда все вскрылось), мудро решила не вмешиваться и объявила, что ничего не знает.
Остается Роуз.
Если кто сдаст, то она. Она сделает это, потому что ненавидит нас обоих. Я имею в виду, что это неудивительно, раз уж я замешан, ведь она ненавидит меня уже лет пятнадцать, но, что касается Ала, это нечто новое. Они не разговаривают последние несколько недель, но Ал вчера прямо отсюда помчался к ней, наорал и даже сказал, что она так же виновата, как и я. Я знаю это, потому что Роуз прислала мне довольно мерзкое письмо, где рассказала все.
Джеймс,
Слушай ты, мерзкая скотина, я нахер ненавижу тебя, и я не могу поверить, какой ты гребаный ублюдок! То, что ты сделал с Меган — самое низкое, что ты вообще мог натворить. Не то чтобы тебя это волновало, конечно, потому что у тебя вообще нет совести, это очевидно по тому, как ты провел последние восемнадцать лет своей мерзкой жалкой жизни. Но это худшее, что ты когда-либо сделал (и это о МНОГОМ говорит). Я надеюсь, ты чувствуешь себя отлично, осознавая, что Меган думает, что тебе действительно на нее не насрать, и я надеюсь, ты счастлив, зная, что ты воспользовался кем-то, кто понятия не имеет, во что встревает!