Выживает слабейший
Шрифт:
– Целый век... Я тот, кому суждено прожить целый век. Целый...век. Целовек.
Тут его осенило и он приподнял голову, все так же смотря на гладь морскую.
– Да, почтенный Закарум, более не имею я чести называться саг"гаш и быть потомком глубоководного Энки. Но имею я честь называться тем, кто достойно проживет
Вдруг что-то хрустнуло где-то слева, прервав мысли изгоя и Шакрам вскочил, выхватив трезубец. Индигово- розоватое животное, с черными, как смоль, волосами, ниспадавшими на плечи, выставило перед собой копье. Оба были полностью обнажены и с интересом осматривали синими раскосыми глазами, посаженными по бокам головы друг друга, наставив копья. Шакрам узнал в существе саг"гаш, только самку, которая, похоже, поняв тоже самое, прикрыла грудь, но с тем же грозным видом одной рукой наставила острие копья на сына Сохога.
– Саг"гаш-ш?
– с трудом выдавила из себя незнакомка, смешно открывая рот.
Самопровозглашенный человек не знал, как произносить такие звуки и просто кивнул. В ответ самка вопросительно кивнула подбородком в сторону моря. Изгой еще сильнее покивал, пальцем указывая то на себя, то на море. Подумав о чем-то своем, она тыкнула на Шакрама и указала копьем в сторону воды. Поняв, он медленно отошел спиной к воде и нырнул. Тотчас перед ним возникла девушка, все так же прикрывая грудь рукой. Они какое-то время осматривали друг друга и улыбнулись.
В тот раз они долго общались. Целый день провели в разговорах, пересказывая истории их изгнания. Девушку звали Лея, из племени Чжэнь Чжу. Саг"гаш, которые умели делать искусные изделия из жемчуга, жили в строгости. И Лею, по неосторожности погубившую партию моллюсков, пришлось изгнать. Она прошла такой же путь, как и новоиспеченный человек, но прожила на побережье
– Мам!!! Пап!!!
Подбежавшая к родителям четырехлетняя девочка повисла на шее матери. Обросшую такими же смольными волосами голову украшал венок из цветов, что так нравились самкам. Тосковавшие по дому, изгои каждый вечер садились на песок и завороженно наблюдали за закатом, на фоне которого всплывали саг"гаш. Им было больно, сердце сжималось внутри, но они были вместе и это придавало им сил.
– Что случилось, Таисия?
– Мам, а кто мы?
Переглянувшись с Шакрамом, мать лучезарно улыбнулась, поцеловав девочку в лоб:
– Мы те, кто живет целый век. Мы - человеки.
Девчонка, зардевшаяся от поцелуя, весело хохотнула, прижалась к материнской груди и тотчас отпрыгнула, весело посмеиваясь.
– А вот и не угадала! Мы не человеки!
Шакрам улыбнулся:
– А кто же мы, дочка?
Девочка потупилась и еще более раскраснелась.
– Ну...
– Солнышко, не стесняйся.
Лея погладила по головке дочку и та смущенно пробубнила:
– Ну, мама любит папу. Папа любит маму. А папа и мама любят Таю! Вы любовь даруете! Мы...
– девочка снова потупилась и выпалила: - Мы люди!
Родители, прожившие почти половину века, озадаченно переглянулись и прижали дочку к себе.
Так, втроем они смотрели на море, завороженные его спокойствием и умиротворением. Любоваться накатывающими на берег волнами они могли бесконечно.