Выживший Матео

Мариано Сэм

Эдди, неряха, который позволяет мне вести его бухгалтерию, снова проходит мимо стола, за который меня посадили. Обычно я работаю на заднем плане один, но, по словам Антонио Кастелланоса, мы должны быть лучшими шоуменами. Я должеа быть заметна. Скучающая, сексуально озабоченная секретарша в приемной, делающая свои ногти, не заботясь ни о чем на свете.

Я думаю, они переоценивают, сколько усилий требуется, чтобы заинтересовать мужчину, но я позволяю им строить планы. Я просто играю роль, как предписано.

Это тоже тщательно продуманная игра. Эдди не

самый умный парень в мире, но он знает, что лучше не связываться с мафией. Антонио, правда, нанес ему небольшой визит после меня, и теперь мы здесь сидим, Эдди трясется в своих ботинках, я тереблю лак для ногтей, ожидая, появится ли он.

Матео Морелли.

Я думаю, на самом деле ты не можешь просить у него аудиенции, но Эдди сделал то, о чем просил Антонио, и теперь мы все ждем, что произойдет.

— Я рад, что твой гребаный муж мертв, — говорит мне Эдди, сплевывая в чашку.

У Эдди отвратительная привычка жевать табак, особенно когда он нервничает. Я пытаюсь не смотреть на чашку, думая о том, сколько табачного слюна должно быть внутри, но это невозможно. Пара унций? Суммарно.

Я не обижаюсь на его злобный тон. Я бы тоже очень разозлилась на себя. — Прости.

— Это мое дело, — заявляет он, и его глаз подергивается.

— Я знаю. Просто сохраняй спокойствие. У тебя есть деньги. Все будет хорошо.

Я понятия не имею, правда ли это. Лично мне план брать деньги мафии, а затем возвращать их с такой задержкой, что они кого- то посылают, кажется ужасным планом — особенно для Эдди. Но идея в том, что вместо коленной чашечки они предлагают меня.

Я видела Матео Морелли и мафиози, убивающего жен, не говоря уже о том, что он красив и богат; я не думаю, что этому мужчине трудно заполучить цыпочек.

Но, эй, это план Антонио. Если он провалится, это не моя вина. Может быть, он перестанет использовать меня для этого, поскольку я не могу дважды появиться в качестве приманки, не вызвав подозрений.

Как ни заманчиво надеяться, что мне не удастся произвести впечатление на босса- соперника, я также боюсь того, что может произойти тогда. Антонио выразился предельно ясно — я выполню эту работу, иначе.

Мне плохо просто позволять своему разуму приближаться к этому, поэтому я останавливаюсь и перенаправляю. Я не могу заставить себя — не сейчас.

Наконец перед магазином останавливается темный Escalade.

— О, черт, — говорит Эдди, отходя от моего стола, снова плюет в свою чашку, затем ставит ее на ближайший стол. — Блядь, блядь, блядь.

— Успокойся, — бормочу я, отвинчивая белую крышечку от ярко- красного лака для ногтей. — Успокойся, черт возьми, Эдди.

— Из- за тебя нас всех убьют, — шипит Эдди.

— Заткнись, — рявкаю я, пытаясь смотреть на дверь, не поворачивая головы. Кто- то выходит из машины. Я делаю успокаивающий вдох и медленно крашу ноготь большого пальца, как будто мне на все наплевать, хотя на самом деле все зависит от меня.

Я бросаю взгляд на свою маленькую

зеленую сумочку. Внутри лежит поддельная помада. Выглядит как обычная помада, но если снять колпачок и достать помаду, то на самом деле это флакон. Я посмотрела на него, на порошок внутри. Я не знаю, что это. Я не знаю, насколько осторожной я должна быть, когда дело доходит до моих рук. Все, что я знаю, это то, что если я не смогу заставить Матео Морелли проглотить это в какой- то момент сегодня вечером, мне крышка.

И если я это сделаю, то, возможно, мне тоже крышка.

Дверь распахивается, и внутрь заходят трое мужчин — никто из них не Матео Морелли.

Мой желудок сжимается от осознания этого.

Он не пришел.

Мы сделали все это напрасно.

Парень, который выходит вперед, имеет напряженный вид серийного убийцы. Он невысокий парень, среднего телосложения, но вся левая сторона его лица покрыта шрамами. Он одет в костюм, как и все остальные, но шрам исчезает под воротником, заставляя меня думать, что он, вероятно, спускается еще ниже.

— Эдди, — говорит он, кивая в знак приветствия.

— Адриан. Эдди снова хватает чашку и плюет в нее.

Человек со шрамом наблюдает, и я надеюсь, что он не может заметить, насколько дрожат руки Эдди. Я уверена, что могу.

— Почему я здесь, Эдди? — Спрашивает Адриан.

Я не знаю, риторический это вопрос или реальный, но Эдди спешит к своему столу, вытаскивая конверт из верхнего ящика. — У меня ваши деньги. Мне так жаль, что уже поздно.

Адриан молча ждет, пока Эдди принесет ему конверт. Эдди, похоже, неохотно подходит, но поскольку никто из мужчин не делает движения, чтобы взять конверт, у него нет выбора. Больно наблюдать, как он приближается к тому, кого зовут Адриан, с каждым шагом все более неохотно, как будто он идет к огненному озеру, а не к человеку.

Адриан берет конверт, засовывая его в левый нагрудный карман. Затем, абсолютно без предупреждения, он отстраняется и бьет Эдди кулаком в лицо так быстро, что я отшатываюсь, задыхаясь.

Эдди отшатывается назад, фактически падая на задницу с неожиданной силой. Адриан делает шаг вперед, и Эдди отползает назад, как краб, затем поднимает руку. — Подожди, подожди! У меня… у меня есть кое — что для него.

— Подарок, да, — пренебрежительно говорит Адриан. — Матео не делает подарков.

Тыча пальцем в мою сторону, он говорит: — Пожалуйста. Я думал, он вытянет из нее больше, чем ты, вероятно, получишь, выбив из меня все дерьмо.

Адриан хмурится, его взгляд переходит на меня, быстро оценивая. — Твой дар — это личность?

— Я просто… Я подумал….-

Адриан выглядит недовольным, что я нахожу впечатляющим, учитывая, что он явно гангстер. — Вы гребаные люди, — бормочет он, качая головой и потирая шею сзади.

Парень позади Адриана с темными волосами, карими глазами и большим носом наклоняется к Адриану. — Ты хочешь, чтобы я позвал его?

— Наверное, — отвечает Адриан, и его голос звучит не слишком впечатленно.