Выжженные земли
Шрифт:
Накинув плащи, троица наконец попала на широкую дорогу, дав своим ногам отдохнуть от кочек, ухабов и камней нерасчищенной местности, по которой они передвигались весь этот злополучный день. Было заметно, как Каин нервничает. Основную ставку он делал на то, что их просто пропустят, но ситуация могла в корне поменяться за время их отсутствия. Если их решат серьёзно допросить, даже их хорошо отрепетированная история может дать трещину. Всего не предусмотреть. Чем и пользовались стражники, чтобы расколоть таких авантюристов.
Неспеша команда подходила всё ближе к посту стражи. Сразу бросилось в глаза количество человек на посту. Обычно вечером в этом месте находилось не больше трёх караульных. Сегодня же, ещё издалека, Люто насчитал около десяти
— Как тихо.
Было не ясно, о чём говорит Каин, но, прислушавшись, Люто недоумённо огляделся по сторонам. Вокруг почти никого не было. Где же снующие повсюду люди, расслабляющиеся после трудового дня? При подходе к первым постройкам за пределами стен обнаруживалась лишь пустота. Торговые лавки пустовали, захудалая таверна не издавала никаких шумов, на скамьях возле домов никого не сидело. Толчок в плечо вывел мужчину из раздумий.
— Гляди. — Рем выглядел весьма подавленным и указывал на один из домов. Его дверь была снята с петель, а стена рядом покрашена в безвкусный бордовый цвет. Или так поначалу показалось из-за темноты…
Чем дальше они проходили, тем больше признаков побоища было заметно в окружении. То тут, то там виднелись кровавые пятна, в некоторых местах были заметны трупы, которые, судя по всему, ещё не успели убрать, а посреди местного пустыря располагалось огромное кострище, на котором сжигали кучу мёртвых тел. Те самые огни города. Именно их они заметили ещё издалека. В нос ударил запах горящей плоти, Люто услышал, как за спиной Рем не выдержал, его стошнило прямо посреди дороги. Взяв его под руки, Каин и Люто что есть силы потащили друга дальше.
Наконец в воздухе перестали витать запахи от кострища, а товарищи, совершенно бледные, добрались до поста стражи.
— Во имя пятерых, остановитесь и поднимите руки! Лучники готовы вас пристрелить, если вы ослушаетесь приказа! — резкий басистый голос заставил вздрогнуть и без того нервную компанию. Мужчины неохотно подняли свои руки и застыли в такой позе на секунд тридцать, не понимая, что делать дальше и можно ли идти вперёд, или они будут стоять до тех пор, пока не наступит утро. Наконец, видимо, о них вспомнили, и тот же голос прокричал следующие указания.
— Снимайте плащи и выкладывайте их перед собой! И без шуток!
Лицо Рема показало гримасу полного негодования и готовности поязвить в ответ. Люто помолился пятерым, чтобы у этой горячей головы хватило ума просто немного помолчать.
— Теперь закатайте рукава и снова поднимите руки!
Все из компании чувствовали себя полными идиотами. Мыслей на счёт того, что они сейчас вообще делают и зачем, не было, но жить так или иначе хотелось. Руки были подняты, и очередные полминуты ничего не происходило. Наконец, звуки множества шагов послышались со стороны ворот, и уже через небольшое количество времени человек в сопровождении четырёх полностью обмундированных бойцов тыкал своей тусклой лампой в лица горе-путешественников. Пристально вглядевшись в каждое лицо и ещё более пристально рассмотрев поднятые руки, он подал знак, что можно поднимать свои плащи, после чего бойцы окружили товарищей, сопровождая их ко входу в город. Люто копался в памяти, но не мог вспомнить, видел ли он когда-нибудь вообще такую тщательную охрану на входе не то что в Грибризе, а вообще в любом другом городе. К счастью и одновременно глубочайшему сожалению, до этого подобных случаев при нём не происходило.
Если караульные не врали, а они, скорее всего, как раз говорили правду, то, если дела пойдут плохо, сбежать будет крайне проблематично. Законами каждой страны запрещено проникать в выжженные земли, если, конечно, на это не давали волю правители местных земель. С королём Кхадалии, понятное дело, никто из троих знаком не был, и разрешения никакого им не выдавали. Они были всего лишь кучкой мародёров, одними из тех, кто, наплевав на законы и последствия, искали лазейки, проходы внутрь лакомых территорий, выискивая древние ценности и артефакты, сбывая
«Возможно ли, что нас раскрыли?».
Конвой вышел на хорошо освещённый участок прямо перед воротами в город. Стража отступила, отойдя немного назад, как будто по своим делам, но было заметно, что они следят за каждым жестом компании, а их руки как бы невзначай лежали аккурат на рукоятях небольших палашей. При свете можно было рассмотреть лицо человека, осматривающего их. Старческая физиономия с седыми волосами, мешки под глазами, неопрятный вид. Старик как из воздуха достал толстую книгу с пером и отошёл к столу, стоящему неподалёку, после чего начал что-то в ней записывать. Несколько солдат изъяли вещмешки поздних гостей, начав бесцеремонно осматривать их содержимое, но вскоре, потеряв всякий интерес, кинули их обратно владельцам. Ещё несколько секунд ничего не происходило. Люто краем уха уловил чьи-то едва слышные, о чём-то яростно спорившие голоса. Они становились всё громче и громче, и в итоге дверь, ведущая внутрь стен, с грохотом отворилась, заставив абсолютно всех вздрогнуть и перевести внимание на причину звука.
— Вам жить надоело, ублюдки? Что было неясного в указе о комендантском часе? Вы из-под какого камня вообще вылезли? — яростный голос принадлежал человеку, приближающемуся к нарушителям порядка. Часть его головы была перемотана свежими бинтами, левого глаза из-за этого было не видно. Судя по тону и наплевательскому отношению на то, что он говорит, во главе гарнизона этой ночью стоял этот человек.
«Комендантский час». Видимо, поэтому они не замечали людей на улице. Это стало полной неожиданностью для Люто. Он украдкой взглянул на Каина. Другой сказал бы, что мужчина невозмутим, но как человек, хорошо знавший повадки друга, Люто заметил лёгкие признаки паники на его лице. Дело принимало дурной оборот. Глава стражи явно был не в духе, ему ничего не стоило засадить их за решётку и продержать так несколько дней, пока кто-то не взболтнёт лишнего и не выдаст то, чего не следовало. И всё, их последнее похождение окажется действительно последним. Немного затряслись ноги.
Одноглазый же не замечал этого, злобно споря с невысоким человеком, идущим позади него. В одежде последнего узнавался белый медицинский халат, молодой белокурый паренёк упёрто пытался что-то доказать, но в ответ получал только гневные тирады от собеседника. Не выдержав этого, он остановился, что есть силы зашвырнул что-то в стену и, громко ворча, быстро поспешил вернуться в распахнутую дверь, не забыв громко захлопнуть её.
Наконец оставшись в одиночестве, мужчина устало потёр переносицу, но, зацепившись глазами за троицу, злобно оскалился и, чуть прихрамывая, направился к ним.
— Так-так. Знаете, ребята, а я ведь имею полное право при желании вас вздёрнуть прямо на этих стенах.
Мужчина начал поочерёдно подходить к каждому задержанному, внимательно вглядываясь в лицо.
— Учитывая ситуацию, командование меня за это даже бы похвалило.
Люто буквально чувствовал, как Рем прожигает своим взглядом неприятеля, в то время как он проходит мимо него.
— Я бы всё понял, если бы в Киртон не посылали гонца с приказом не выходить из домов после захода солнца… Но я лично проконтролировал этот процесс.