Вызов (дилогия)
Шрифт:
— Если бы вы слышали, какие истории рассказывает на ночь мой восьмилетний сын своей младшей сестре, вы не назвали бы меня талантливой.
Почему-то эти слова прозвучали как оправдание. Я всё больше начинала нервничать в присутствии Эллен Мейсен.
— Похоже, это у него наследственное, — парировала та.
Все рассмеялись. Обстановка немного разрядилась. Джеймс пригласил всех за стол, но Эллен оставалась на месте.
— Что ж, я увидела всё, что хотела. Думаю, вы в состоянии закончить без меня, — обратилась она к Лоре.
— Конечно,
Кажется, у меня начались галлюцинации. Как она её назвала?!
— А вы, дорогая Лив, настоящий талант. — Подойдя ко мне, Эллен взяла мою безвольно повисшую руку. Как она её назвала?! — Я очень рада, что мы нашли вас. В последнее время редко встречаются по-настоящему талантливые детские авторы.
Я выдавила из себя подобие улыбки:
— Спасибо, Эллен…
— Не стоит благодарности, дорогая, — это правда. — Она погладила меня по плечу. — Я знаю, что говорю. Прежде чем позвонить, я почитала ваши истории своей старшей внучке. Малышка была от них в восторге! И знаете почему?
Можно подумать, я была в состоянии что-нибудь сказать, но ей этого было и не нужно. Обведя сияющими глазами всех присутствующих, Эллен наклонилась ко мне и заговорщицки подмигнула:
— Мою старшую внучку зовут Лиззи.
Внутри у меня всё оборвалось.
Теперь я знала, кто была эта женщина, и почему её глаза показались мне знакомыми. Мне не послышалось, когда Лора обратилась к ней другим именем. Именно именем малышки, с которой когда-то мне довелось провести некоторое время, именем маленькой белокурой Элизабет Митчелл, я и назвала свою героиню.
Лиззи.
Лиззи Митчелл.
Её внучка.
Его племянница.
Настоящее. Глава 17
Soundtrack — You needed me by Ann Murray
Разверзлись хляби небесные, в одночасье выплеснув на меня всё, от чего я так долго бежала, чего страшилась и о чём навсегда запретила думать.
Милая зеленоглазая женщина, сама того не подозревая, в одно мгновение ввергнула меня в мой личный ад. Не так давно я смогла из него выкарабкаться и, казалось, сделала всё возможное, чтобы никогда туда не вернуться.
Не вышло.
На протяжении многих месяцев по крупицам собирать разрозненные частички себя; пройти семь его кругов, терзая свою душу и души родных; искать смысл в существовании, обрести его, помимо этого найти себе занятие, отвлекающее, доставляющее удовольствие — и всё это ради того, чтобы в одно мгновение снова оказаться в исходной точке.
Ничего у меня не получилось.
Ничегошеньки!
— Прошу меня извинить.
Не дождавшись какой-либо реакции присутствующих, я выбежала за дверь.
Ближайший туалет находился справа
Руки дрожали. Когда я попыталась открутить кран с холодной водой, ничего не получилось. Чтобы успокоиться, я схватилась за край стальной раковины и посмотрела на себя в зеркало. Мертвенная бледность, широко распахнутые глаза, нервно сжатые губы — привидение и то выглядело бы лучше.
Похоже, у меня входит в привычку — прятаться от тех, кто носит фамилию Митчелл, в туалете: сначала сын, потом мать. Я нервно хихикнула. Раз, другой…
Это было начало истерики. Задыхаясь от смеха, я начала оседать вниз. Ноги подкосились, руки всё ещё судорожно цеплялись за раковину. Постепенно смех перешёл во всхлипывания. Мне еле удавалось сдерживаться, чтобы не разрыдаться на не очень чистом полу редакционного туалета.
Господи, за что?!
Да, за всё надо платить, но у меня не осталось ничего, что я могла бы отдать за необходимое спокойствие. Легче лёгкого закрыться в своей раковине и в одиночестве предаться жалости к себе. Я уже проходила через это и чуть не потеряла единственно ценное, что было в моей жизни, — своих детей.
Я никогда не забуду, как плакала по ночам Эбби. Она не узнавала меня. Мои руки были для неё чужими, ведь пока я "болела" мою новорожденную дочь укачивала Ким. Не забуду, как смотрел на меня Макс — я предала его, когда полностью отдалась своему горю, забыв, что оно у нас общее. Как много понадобилось времени, чтобы смириться с потерей, собрать всё, что ещё осталось в нас после ухода Майкла, и начать жить дальше. Разве я могла снова это разрушить? Разве могла снова провести близких через этот ад? Что ещё мне осталось положить на жертвенный алтарь, который я сама для себя воздвигла?
— За всё в жизни надо платить, — повторила я вслух своему отражению, когда, собравшись с силами, осторожно поднялась с пола.
Одёрнув сбившуюся юбку, я открыла кран и подставила под него горящие ладони. Руки заломило от холода. Боль пробежалась от кончиков пальцев по всему телу, смывая страх и панику и заменяя их злостью и решимостью.
Судьба бросает мне вызов? Что ж, я на него отвечу! Ещё посмотрим, кто останется в выигрыше! Детали обдумаю позже, а сейчас мне необходимо вернуться и заключить этот чёртов контракт. В данный момент, это представлялось самым лёгким.
Моего возвращения ждали. После произнесённых извинений, мы, наконец, смогли сесть за стол переговоров.
Лора сразу озвучила условия. Естественно, я была заранее согласна на всё, что мне предложат, — ведь даже в самых сокровенных мечтах я и помыслить не могла, что моей писаниной когда-нибудь заинтересуются. У Джеймса было иное отношение к происходящему, и он, взяв на себя функцию агента, очень внимательно слушал, задавал вопросы и всячески потворствовал моим интересам.