Вызвать дьявола

Смит Дерек

– Я живу,– осторожно ответил Лоуренс,– держа ум открытым и холодным. Призраки возможно есть, а возможно и нет. Но не в этом дело, и вы это прекрасно знаете. Я – детектив, а не специалист по психическим исследованиям.

– О!– Касл начал набивать табак в чашу уродливой трубки. Затем спокойно произнес: – Я прошу вас как о личном одолжении поехать сегодня в Бристли.

Лоуренс сонно посмотрел на него:

– Я поеду.

Инспектор склонил голову в безмолвной благодарности.

– А теперь скажите мне почему.

Касл угрюмо сдвинул тяжелые

брови:

– Дьявол его забери! Я действительно не знаю.

– О, прекрасно,– сардонически улыбнулся Лоуренс. – Скажите, Стив, вас беспокоит сверхъестественное или расстройство желудка?

Стив утробно усмехнулся:

– Не старайтесь так казаться неприятным, Олджи, вы переигрываете. – Он положил в пепельницу обугленную спичку, и с наслаждением затянулся трубкой. Затем спокойно продолжил: – Мы здесь имеем дело с фактами, а не с фантазиями. И если бы комиссар слышал нас сейчас, меня, вероятно, немедленно уволили бы. Но я говорю вам без каких-либо фактов,– и его голос громко зазвучал в тихой комнате,– в Кверрин-Хаусе чувствуется запах смерти!

Олджи лениво усмехнулся:

–Давайте не будем играть в призраков, Стив. Если вы почувствовали запах смерти и зла, вы подумали о человеческом разуме.

Касл медленно кивнул. Лоуренс продолжал:

– Если и есть одна бесспорная вещь в этом деле, то это тот факт, что Питер Кверрин до смерти боится. Можно волноваться, но он почти потерял голову.

– Это его брат,– ответил Касл.

Вежливая неопределенность в глазах его молодого друга сменилась абсолютной пустотой. Голова Олджи усиленно работала. Он пробормотал:

–Давайте все проанализируем. Кверрин считает, что его брат в опасности. Почему? Он что, действительно верит в этого призрака, о котором рассказал?

Вопрос не был совсем уж риторическим. Касл задумчиво ответил:

– Я не очень хорошо знаю этого паренька. Мне трудно в точности понять его чувства. Не уверен даже, что сам он их понимает. Я сказал бы,– он задумчиво почесал подбородок,– сказал бы, что он одержим чувством всепроникающего зла.

– Это не слишком нам помогает. Если вы так сильно реагировали на него,– сказал он, подавляя зевок,– это потому, что он реагировал на кого-то еще.

Касл тихо повторил:

– Кого-то?

– Конечно. – Уголок рта Лоуренса дернулся вверх, обнажая верхние зубы. – Давайте оставим в мире бедного мертвого старого Томаса Кверрина. Не создает ли... гм... намерение Роджера прекрасный случай для убийцы из плоти и крови, чтобы нанести удар и исчезнуть...

Он сделал паузу, а затем весело закончил:

– ...со вспышкой огня и запахом горящей серы.

Он неопределенно взмахнул рукой, и в комнате вновь повисла тишина. Старший инспектор мягко улыбнулся.

– Конечно,– сказал он. – Я это понял с самого начала.

Двое мужчин посмотрели друг на друга с мягким укором.

– Вы не могли,– попенял Лоуренс,– сказать мне об этом сразу? Вместо того, чтобы напускать на меня Питера со своими сенсациями о семейных проклятиях и призраках-убийцах?

Касл

протестующе поднял руку:

– Не хотел вводить вас в заблуждение, юный Олджи. Если я начинаю думать об убийстве, это потому, что я – прокисший старый полицейский и поэтому, естественно, подозрительный. У меня нет ничего, чтобы приступить к расследованию. Иначе я тут же поставил бы на уши местную полицию. Хотя в некотором смысле,– добавил он несколько застенчиво,– я уже сделал это.

– Дьявольщина,– буркнул Олджи (и подумал, что его сатанинское величество упоминается в этом деле слишком часто): – Я надеюсь, главный констебль – человек широких взглядов?

– Бог ты мой,– всплеснул руками Стив, изображая испуг. – Я сделал это совершенно неофициально. Хорошим бы дураком я выглядел! У меня и без того хватает проблем, а Хардиндж в последнее время стал так странно посматривать на меня.

– Хардиндж?

– Местный полицейский сержант. Мне пришлось ему довериться.

– Давайте вы просто расскажете мне все, что уже сделали. А то я все еще тыкаюсь в тумане.

– Хорошо. – Касл энергично запыхтел трубкой, и вокруг его седеющей шевелюры закружился синий дым. – Хорошо! Когда я приехал в Бристли (а я поехал туда ради тишины и покоя, пожалей меня Господь), то что я обнаруживаю? В доме царит вполне приличная, но отчаянная суматоха, и все потому, что мой набитый предрассудками друг Роджер Кверрин настаивает на том, чтобы провести ночь в комнате с привидениями.

– Чтоб меня!– вырвалось у Лоуренса. – Вы подразумеваете, что вместо коврика под дверью со словами «Добро пожаловать» вас встретил молодой Питер со всеми своими проблемами?

Его легкомыслие казалось теперь напускным.

– Не только Питер. Мисс Крэйг, невеста Роджера, тоже волнуется. Хорошая девушка и чертовски привлекательная. – Он искоса глянул на Олджи. – Вам она понравится.

Лоуренс почувствовал, что его пульс участился, и рассердился.

– Если она столь волнуется,– сказал он с оттенком раздражения,– почему не убедит Роджера отменить все это? Она же должна иметь на него больше влияния.

– Все не так просто,– хмуро ответил Касл. – Кверрин – мой друг и хороший парень, но чертовски упрям. Железная воля или ослиное упрямство,– что почти одно и то же. Черт возьми, я сам просил его бросить это дело, а он смеется над моими страхами.

– Не думаю, что мне нравится ваш Роджер,– сухо заметил Лоуренс. – Возможно, он считает себя единственным нормальным человеком среди малодушных дураков.

Касл покачал головой:

– Это не совсем справедливо, Олджи. Он считает, что Питер поднимает шум на пустом месте (и, возможно, он прав) и нет никакой опасности, поэтому отступать сейчас – признак слабости. – Стив крутанулся на своем кресле, которое протестующе скрипнуло. – Это всё характер, могу вас заверить. Роджер достаточно сильно чтит традиции, чтобы гордиться семейной легендой, у него слишком слабое воображение, чтобы бояться сверхъестественного, и достаточно бравады, чтобы бросить ему вызов.