Взрослые сказки
Шрифт:
Я перенес девушку в комнату и усадил в большое кресло около камина, платье повесил сушиться на его спинку. Налил чашку чая (чайник еще не остыл), намазал на ломоть хлеба, что принес Дамиан, малиновое варенье и все это протянул недовольно пыхтящему свертку. Пару секунд меня буравили строгие синие глаза, потом взгляд смягчился, у свертка появились короткие ручки (она высунула их только до локтей), и Рита, благодарно кивнув, принялась за еду. Я только теперь понял, что съел все, что принес мне врач, даже не вспомнив о ней, не подумав о том, что девушка может быть голодна, и это укрепило меня в решении перестать, наконец, злоупотреблять гостеприимством Дамиана. Я хотел было спросить у Риты совета на этот счет (ведь не каждый же день я смогу
Я не рискнул засыпать — просто сидел на диване, глядя в окно, погруженный в свои мысли, слишком многочисленные и поверхностные, чтобы сказать, что я думал о чем-то конкретном. К вечеру дождь действительно прекратился, небо стало понемногу очищаться, и перед закатом я даже увидел, как садящееся солнце заливает все вокруг непривычно ярким, красно-оранжевым светом, как будто окна в доме были цветные. Рита зашевелилась, и я не стал поворачивать голову, чтобы не смущать ее. Судя по звуку, девушка накинула платье, а потом отнесла одеяло в комнату, вернулась за чайником, зашла на кухню и после принесла его, закипевший, в гостиную.
— Ты голоден? — спросила она, совершенно уверенная в том, что я не сплю.
— Немного, — признался я, оборачиваясь.
На столе, кроме чайника на деревянной подставке (я не заметил ее на кухне или не понял назначения) и чашек оказался еще большой мясной пирог. Я подумал, что тут хватит на двоих, еще и на утро останется.
— Ты обменяла его на что-то? — поинтересовался я, доедая очередной кусок — было так вкусно, что оторваться казалось невозможно.
Рита, ничуть не уступавшая мне в аппетите, кивнула и отрезала нам еще по кусочку.
— Забрала у сестер часть тыкв, что мы вчера собирали. Как-никак, в них доля моего труда.
"И моего", — подумал я, вспомнив, как помогал их собирать. Значит, кусочек этого пирога я честно заслужил.
— Завтра мы идем за грибами, думаю, я смогу принести достаточно, чтобы обменять их на хороший ужин, — похвастался я.
Рита улыбнулась, и этот момент был подобен тому, как из-за туч выглянуло солнце, блеснув на стеклах домов.
— Хорошо, принеси. Часть обменяем, а часть я приготовлю.
Когда мы допили чай, она принялась убирать со стола, аккуратно заворачивая остатки пирога на завтра, а я вышел на порог, чтобы подышать свежим воздухом.
Солнце уже закатилось за горизонт, и я понял, что никогда не видел деревню в этот момент наступления темноты: я или внимательно слушал Дамиана, или, не замечая ничего вокруг, шагал к усадьбе. В надвигающихся сумерках лес казался зловещим, как морская пучина или глубокая пещера, внутри которой неслышно двигались неизвестные существа. В домиках один за другим зажигались тусклые огоньки, но они не могли даже как следует осветить внутренние комнаты, и от этого давящее чувство бессилия перед лицом неизбежного наступления ночи — и приходом того, что она несла — становилось еще более тягостным. В городе все было иначе, здесь же я видел себя песчинкой, мелким камушком, который накрывает стремительный прилив — и это ощущение не имело ничего общего с тем восторженным состоянием, что охватывает при взгляде на звезды. Там я был всего лишь беспечным кусочком мозаики вселенной, раскинувшейся далеко над головой, сейчас же — этот мир, оказавшийся внезапно гораздо больше, зашевелился, задышал в лицо древними, но неизвестными силами, от которых веяло опасностью, которых я не мог до конца понять.
Зябко передернув плечами и заставив себя выбросить из головы столь гнетущие мысли, я вернулся в дом, где Рита, подобно остальным жителям деревни, уже зажгла свечи. Они были похожи на рой светлячков, вспыхивающих почти одновременно…
— У меня к тебе есть одна просьба, — начал я, и девушка, опустив лучину обратно в камин, подняла голову и вопросительно посмотрела на меня. — Возможно, не совсем обычная. Ты знаешь, меня
Я и не ожидал, что Рита с радостью согласится, но она лишь фыркнула и молча ушла в свою комнату.
"Значит, нет", — догадался я.
Глава 4
Однако, когда я вынырнул из сна на рассвете, то понял, что девушка все же исполнила мою просьбу. Открыв глаза, я увидел сидевшую у меня на ногах Риту, все так же боком, в дреме чуть склонившую голову на бок и на грудь, прислонившуюся виском к закруглению спинки дивана. В расслабленных руках у нее оставался почти довязанный на спицах шарф, у ног лежал шерстяной клубок. Солнце еще не взошло и утренние сумерки не рассеялись, догоравшие свечи кидали мутные желтые пятна вокруг себя, и ее лицо, ловившее призрачный свет из окна, казалось еще более бледным и юным. Совершенно неожиданно возникла странная мысль: "А что, если ей действительно более ста лет?" — такой спокойной и чистой, почти хрустальной она сейчас казалась, не вписываясь в рамки привычного мира. Я, не шевелясь, не думая даже коснуться, просто лежал и любовался тем, как меняется ее лицо, вырисовывается из тени ее фигура в свете медленно наступавшего утра, когда краем глаза заметил какое-то движение на полу. Переведя взгляд, я понял, что это клубок, выписывавший по темным доскам вензеля, привлек мое внимание. "Нет, никак призраков сегодня", — твердо решил я и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон.
Кошмары меня не посещали, но сновидения, и очень странные, были. Я видел издали круглую хижину Дамиана, и из-за забора, окружавшего его небольшой огородик, вверх пробивался какой-то странный мерцающий малиновый свет. Совершенно против моей воли ноги повели меня вперед, и вот, спустя пару мгновений, я уже открывал перед собой небольшую калитку. Едва лишь окинув взглядом скромные полосы грядок, обычно полупустые, я почувствовал, как потерял всякую возможность двигаться от увиденного: на них, почти не прикрытые землей, лежало около трех десятков человеческих сердец, каким-то образом продолжавших биться и испускать во все стороны тот самый окрашенный в красный свет, что я заметил еще из-за забора. Каким-то чудом придя в себя, я кинулся внутрь хижины, собираясь спросить у хозяина, что происходит, но Дамиан, невозмутимо сидевший в полумраке на брошенной на пол шкуре, оказался довольно странным. Сложно описать, что именно было не так… За его спиной шевельнулась большая темная тень, врач наклонился, подул на костер у своих ног, и тот вспыхнул не искрами, а сразу пламенем, освещая все вокруг. Тут только я понял, что смотрит Дамиан не на меня, а сквозь меня, а за его спиной разворачиваются серые, как у лесной совы, крылья…
Сон смазался и растаял, сквозь закрытые веки в глаза ударило солнце, и я почувствовал, как кто-то трясет меня за плечо.
— Ланс, просыпайся, уже пора, — послышался голос Риты, и я вспомнил, что сегодня я собирался отправиться собирать грибы с Дамианом.
Пока я быстро умывался, девушка уже налила мне чай с пирогом и подыскала большую корзину, которая теперь ждала своего часа у двери. Краем глаза я заметил на столике уже оконченное вязание — видимо, она взяла эту работу, чтобы как-то прокормить нас.
— Спасибо, что все же выполнила мою просьбу, — начал я, не обращая внимания на то, что всем своим видом Рита пыталась показать, будто не делала этого. — Благодаря тебе, сегодня мне не снились кошмары, только странный сон, про вашего врача… — я невольно повернулся к окну и увидел, что он уже направляется к нашему дому по дороге. — А после нашего первого разговора мне снилась ты.
Девушка сделала такое лицо, будто у нее не оставалось никаких сомнений по поводу того, что мне могло сниться лишь нечто, порочащее её честь — и поспешила скрыться в своей комнате, пока не зашел Дамиан.