Взрыв
Шрифт:
Снова стул заскрипел под бригадиром, он помолчал немного, будто решал для себя что-то, но ответил твердо?
— У нас со взрывчаткой глухо. Точно говорю,
— Тогда извини, Филипп… — Парторг снова зажал зубами карандаш. — Иди и работай.
Когда бригадир вышел, Хаблак спросил:. — Давно у вас Филипп?
— Вы ему не поверили?
— Не имею оснований для этого.
— Вот и я не имею. Хотите поговорить с Червичем?
— Хочу.
Парторг пошел к дверям, чтоб
— Забыл что-то? — спросил парторг.
Бригадир, не отвечая, прошел к своему стулу, но не сел, а так взялся за списку, точно хотел сломать, и сказал:
— Вы уж, Герасим Спиридонович, не сердитесь. Не хотел я, потому как затаскают и неприятности всякие… Вот и говорил, что глухо. А оно, видите, было… Только спрошу вас, — бросил взгляд на Хаблака, — при чем тут банда? Ну рыбу глушили. Митька взрывчатку взял, батя у него рыбалит и места знает, аж три ведра рыбы привез.
— Рыбу, говоришь?! — резко повернулся к Лучкаю парторг. — Сукин сын ты, Филипп, и придется отвечать!
— Оно-то так, — потупился Филипп. — Мог бы и не признаваться, однако, думаю, тут о банде говорили… А у нас — рыба.
— А рыбу что, можно глушить?
Филипп оторвал руки от стула, наверно, хотел развести ими, но только безнадежно махнул правой. Сказал:
— Конечно, тоже неправильно…
— Позовите Червича, — попросил парторга Хаблак. Тот пошел сам. Филипп двинулся было за ним, но Хаблак задержал его.
— Посидите, — приказал он, — разговор, кажется, на- читается серьезный!
— Подумаешь, три ведра рыбы… — презрительно хмыкнул бригадир.
Майор не ответил. Вспомнил растерзанные взрывом чемоданы в аэропорту. И то, что могло случиться из-за преступной халатности этого оболтуса в комбинезоне.
Парторг пропустил впереди себя парня в берете, ковбойке и линялых джинсах. Тот, дойдя до середины комнаты, остановил взгляд на майоре»
— Вы звали? Герасим Спиридонович сказал: кто-то приехал и хочет побеседовать.
— Дмитрий Лукьянович Червич?
— Весь перед вами.
— Для чего брали у Лучкая взрывчатку?
Червич взглянул на бригадира, словно спрашивая, как вести себя, но тот и бровью не повел. Тогда Червич искренне удивился:
— Зачем мне взрывчатка?
— Спрашиваю: брали?
— Нет.
— Не отпирайся, Митька, — сказал Лучкай. — Брал, так и признавайся.
— Когда брали и для чего? — спросил Хаблак.
— Отец попросил… — как-то сразу обмяк Червич. — Рыбу глушить. И нам дал…
— Когда?
— Примерно месяц назад.
— Точнее.
Червич пошевелил губами, будто подсчитывал, но тут
— Когда, Филипп?
— Недели три прошло.
— Точно, в начале месяца, первого или второго.
«За неделю до взрыва», — отметил Хаблак. Все совпадало, и майор сказал:
— Сейчас мы составим протокол. Предупреждаю: будете отвечать за ложные показания… — Достал из портфеля бланки: — Прошу сесть, дело это не такое уж быстрое…
Во второй половине дня Хаблак встретился с Дробахой и доложил о событиях в карьере. Теперь не было никакого сомнения: почти все нити преступления в их руках. На следующий день решили арестовать Бублика и Рукавичку. Дробаха взял также постановление на обыск в квартире Червича-старшего. Хаблаку оставалось только договориться о деталях операции с Каштановым, и он возвратился в управление.
Дежурный подал майору записанный на клочке бумаги номер телефона и, подмигнув несколько фамильярно, сообщил:
— Вам, товарищ майор. Какая-то дамочка уже дважды звонила. По голосу чувствую — симпатичная.
Хаблак взял бумажку.
— А что вы еще чувствуете? — спросил, как ему показалось, недостаточно строго.
— Будет у вас свидание с хорошей девушкой.
— Тоже мне — пророк, — на ходу бросил Хаблак. — Конечно, если попросит увидеться…
Он поднялся в свою комнату и позвонил Каштанову, однако полковник куда-то уехал, пообещав вернуться лишь в конце дня. Тогда Хаблак набрал номер, обозначенный на бумажке. Назвался и в самом деле услышал весьма приятный голос:
— Да, я звонила вам по делу. Помните, Юлия Трояновская? Вы еще приезжали ко мне в Дубовцы…
Майор сразу вспомнил ее: загорелая женщина в качалке, пепельные волосы, поблескивающие в солнечных лучах, сад, цветы. Точно, дежурный не ошибся, симпатичная, даже красивая. Но что ей нужно? Они ведь выяснили тогда все вопросы, и конечно, Юлия Трояновская не имеет никакого отношения к взрыву.
— Да, я помню вас, — ответил Хаблак. — И слушаю, Юлия Александровна.
— Даже так?.. — И в ее голосе прозвучали игривые нотки. — У вас прекрасная память, майор.
— Не жалуюсь.
— Не могли бы вы уделить мне несколько минут?
— Я весь внимание.
— Нет-нет, надо увидеться!
— Пожалуйста. Приезжайте, я закажу пропуск.
— Не лучше ли встретиться где-нибудь в другом месте?
— Хорошо. Напротив нас — сквер.
— Знаю. Через полчаса?
— Меня это устраивает.
Трояновская опоздала. Хаблак ругался сквозь зубы, сидя в сквере на скамейке, ну был бы он хоть влюблен, но ждать какую-то женщину ради разговора, вряд ли заинтересующего его!