Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
Ристелл повернулась к ведьме, ей казалось, что она затратила на это целую вечность. За спиной Длекари у дверей стояли инкубы и по заряду плазмы, мерцавшему у навершия шлема одного из них, канонисса поняла, что они уже вступили в бой с выпущен-ным ею гротеском. Псайкерское чутье девушки казалось, сошло с ума и окрасило все перед ее глазами в кровавый цвет варпа, но она по-прежнему могла ощущать присутствие гомункула. Он уже был совсем рядом.
Длекари так же медленно оглянулась на инкубов и вскинув руку, указала на канониссу.
Ристелл словно контузило, она не могла
Забери…, забериии, ЗАБЕРИ!
Внезапная боль ворвалась в сознание Ристелл, словно невидимые крючки зацепили каждый нерв и вытягивали его из тела. Споря с холодом проникшим в лабораторию из ниоткуда, кожа Ристелл пылала, будто кровь струящаяся в сосудах вскипела, обратившись в разъедающую кислоту. Но ни язвы, ни ожоги не тронули ее тела и капли-искры от пролитых гротеском реагентов не задели оголенной кожи.
Забери!
Этот шепот казалось, плавал от области полной тишины, к звучанию, подобному грому. Ристелл было ясно, что никто из присутствующих в лаборатории не стал бы обращаться к ней с подобным требованием, напротив, казалось раздирающий мысли шепот слышала только она, но в замершем мутном мире было невероятно сложно определить местонахождение источника.
Зажмурив веки на несколько секунд, канонисса попыталась вернуть зрению привычное восприятие. Она по прежнему сидела на полу, где-то на краю сознания дрожало ощущение близкого присутствия Вормаса. Длекари похоже стремилась сбежать, препоручив работу по устранению своей ошибки инкубам, но заметив, что Ришейл пытается опереться на локти и подняться на ноги, она с угадываемым по злобной гримасе визгом бросилась к ней. Второй инкуб, выстреливший по гротеску так же стал приближаться к канониссе, видимо абсолютно уверенный, что разряд плазмы остановит чудовище.
Я защищу тебя
Ристелл исчерпала все свои средства. Возможно она оказалась слишком близко к потревоженной ловушке гомункула, и была задета колдовством варпа выведшим из строя ее псионические способности. Возможно нечто подобное Вормас устроил Архонту. Ощущение пожара под кожей было схожим, но тогда она ясно видела перед собой источник кошмара и тогда ей удалось проснуться. Но необъяснимое удушающее безумие было реальностью.
Инкубы были уже близко, а Ристелл все никак не могла вырваться из варп-контузии. Она видела как Ришейл придя в сознание вцепилась в запястье Длекари и стиснув зубы пыталась добраться до ее шеи, в надежде прикончить ведьму прежде, чем ее снова лишат возможности поквитаться с темными.
Инкубы казалось и не думали помогать своей предводительнице, впрочем эта их черта уже была знакома канониссе. Они так же в немой тишине прошли мимо борющихся словно в воде женщин.
Голос из варпа по-прежнему взывал к Ристелл. Девушка скользила взглядом по колбам с замершими сестрами, но если варп и коснулся их, то не ради того, чтобы взывать их голосами о помощи.
Взгляд Ристелл обратился к столу гомункула. Казалось во всей
Забери!
Словно окружающие были лишь тенями, созданными древним артефактом. Петли, что удерживали его были будто оплетены черными путами плюща, который вырос совсем недавно, его не было раньше. Он пульсировал как мышца, удерживающая невероятно тяжелый груз.
Бросив взгляд через плечо, Ристелл увидела как Длекари прижала ослабевшую сестру битвы к полу и та почти исчезла в колдовском тумане. Несмотря на то что время ползло подобно густой смоле, канонисса понимала, что от смерти Ришейл отделяет лишь мгновение. Мгновение на то чтобы принять решение.
Ришейл погибнет, если Ристелл оставит ее, но вряд ли «голос ключа» это ловушка, похоже, что именно он и удерживал капкан созданный Вормасом и возможно получив его, девушке удастся спасти остальных сестер.
Сознание еще терзалось выбором, но тело, приученное бороться, бросилось к столу Вормаса… и словно бы этот бросок разрушил вязкий кристалл, заполнивший лабораторию. В уши Ристелл добралось эхо голоса Длекари и рычащее дыхание гротеска. Уже привыкшая к замедленности происходящего канонисса не успела удержать рывок и грузно налетела на стол, сместив ловушку с ключом из-под руки озверевшего сержанта.
– Ристелл! – В голосе Ришейл не было мольбы о помощи, лишь готовность бороться до конца, за Императора и человечество.
Канонисса оглянулась на сестру, которую ведьма уже успела оседлать и их глаза на мгновение встретились. Ришейл кивнула канониссе, как и во многих пережитых вместе битвах, давая понять, что задержит темных, пока Ристелл не исполнит задуманное.
– Император с нами!
Торжество, прозвучавшее в голосе сестры битвы утонуло в реве гротеска, которого наконец достиг плазменный разряд, выпущенный инкубом и заставивший тварь отступить к клеткам, едва ли понеся сколько ни будь серьезный ущерб
Огонь веры в глазах сестры, зажег веру и в душе Ристелл, лишая ее последних сомнений. Инкубы приближались, как и шаги Вормаса и канонисса одновременно уповая на волю Императора и слова неведомого древнего артефакта, обещающего помощь, схватилась за кольцо.
Словно взрыв, в сознание девушки ворвался поток ярких образов, рисующих перед ней бесконечную вселенную, изгибающееся словно полотно пространство с миллиардами галактик, обративших свое вращение вспять, утягивающих в бездну само время.
Ей стала ясна суть ловушки Вормаса, как ученый, занимавшийся изучением варп-бурь, он словно заковал одну из них в каркасе «зонтика» и обратил силу варпа на практически лишенного сознания сержанта, но Ристелл не боялась повторить свое путешествие в бездну Слаанеш. Путы «плюща», что возникли вокруг ловушки, были выпущены самим ключом, удерживающим запущенный Вормасом варп-шторм. Быть может варп угрожал и артефакту, наделенному какой-то живой сущностью, или он просто мог быть уничтожен его последствиями, но в любом случае, он взывал о помощи, а Ристелл желала получить то, что даст ей возможность выторговать жизни рабов.