Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
– Значит мы поднимемся прямо сейчас, - Наложница навела бластер на ключ, - Пока они не уйдут за пределы вашей базы, пока я не буду уверена, что ни один геллион или грабитель не последует за ними, твой артефакт будет на волосок от распыления на атомы.
Гомункул кивнул инкубам, стоявшими по бокам от него и прошипел:
– Как пожелаешь. Только едва ли тебе удастся обрести уверенность.
Гомункул закрыл глаза, словно обращаясь к пси-силам, но затем сверкнул улыбкой:
– Я не могу отдать приказ об их освобождении. Артефакт все еще удерживает силы варпа.
Ристелл крепче сжала бластер:
– Тогда воспользуйся
– На это потребуется время, а у нас его нет.
– Значит тебе придется искать другой ключ.
Ристелл знала, что игра с Вормасом будет возможно самой сложной игрой за всю ее жизнь, но осознавая, что ее жизнь очень скоро может закончиться, она начала терять терпение.
Инкубы наблюдали за происходящими событиями совершенно отчужденно, словно грузчики, ожидающие начала работы. С одной стороны это утешало, а с другой казалось весьма подозрительным. Очевидно, что ключу удалось поглотить псайкерские силы у всех, кто ими владел в неопределенном радиусе, значит инкубы оказались так же беспомощны. По крайней мере сейчас.
Девушка пыталась сконцентрироваться на псионике. Сейчас это было бесполезно, но она не хотела допустить, чтобы ментальную свободу Вормас со стражами ощутили быстрее нее.
– Я тебя недооценил, - Вормас достал из кармана маленький камень и, не отрывая взгляд от канониссы, прошипел пару фраз в него.
– Они свободны.
Слова гомункула эхом звучали в ушах Ристелл, но она все же перевела бластер на него и стала медленно подходить к борту Опустошителя, чтобы лично убедиться в исполнении ее условий.
С одной стороны она уходила от прохода на нижние палубы, где возможно скрывалась Длекари, но с другой, это был единственный путь отступления, от которого ее теперь отделял Вормас и его стражи.
Ее уже не пугала смерть. Возможно она смирилась с ее присутствием еще в душе в каюте Архонта, когда осознала, что это был ее последний поход, но прежде, чем предстать перед Императором, она желала выполнить две последние задачи.
Вормас отдал приказ через устройство связи и теперь сотни загонщиков, окруживших толпу рабов, с недоумением передавали приказ по цепочке. Многие оглядывались на корабль Архонта, но никому не приходило в голов ослушаться Палача, хотя каждому было очевидно, что этот поворот не обошелся без кризиса. Ристелл знала, что сейчас они гадают, что именно вынудило Вормаса отпустить свою добычу, принадлежащую ему по праву главного вивисектора, и Ристелл была почти уверена, что очень скоро на борт Опустошителя поднимется главный надзиратель, а может весть дойдет и до гладиатора. Времени почти не осталось. Необходимо уничтожить ключ, едва рабы скроются во мраке пустошей. Если его можно уничтожить, в чем Ристелл была уверена, благодаря реакции ключа.
Рабы о времени не знали и оглядывались на соседей. Заглядывали в глаза стражей, пытаясь понять, не шутят ли они. Задача оказалась гораздо более сложной, чем Ристелл себе представляла. Не так легко убедить пытаемого и изувеченного человека, в том, что он свободен от уз и волен идти куда пожелает, тем бо-лее устами того, кто две минуты назад гнал его плетьми на бойню.
Практически все сочли новый приказ погонщиков очередным издевательством, а те кто, еще не утратил надежду не знали куда им бежать. Вокруг расстилалась черная пустыня и не без оснований многие считали, что она не менее опасна, чем дети тьмы.
Ристелл не заметила как Вормас приблизился
– Твари быстро привыкают к рабству. У вас это называют одомашниванием. Не важно сколь широки взгляды людей, окажись они в клетке, и их сознание обозначит решетки границами привычного мира.
Вормас посмотрел на девушку:
– Хочешь, надзиратели погонят их в пустыню? Так мы быстрее решим наш спор. Они ведь уже привыкли к такой мотивации.
– Заткнись! – Ристелл вскинула оружие и отступила от гомункула.
Она смотрела прямо в желтые глаза Палача, и кровь бурлила в ее венах от желания выстрелить. Но ее единственным рычагом управления был Палач, без него темные вырежут всех рабов, ведь они даже не знают, ради какой истиной добычи трудился Вормас. Многие из них наверняка считают рабов обузой и терпят их лишь по распоряжению Палача.
Она слышала как темные выкрикивают команды рабам, где-то надзиратели сами додумались воспользоваться плетьми, чтобы направить загнанных людей в сторону пустыни. Это и в правду работало лучше. Людей хлыстами загоняли в плен и ими же гнали на свободу. Был ли в этом смысл. Сколько из захваченных искалеченных рабов выживет в пустошах? Но это свобода, пусть и не полная, но она даст им шанс встретить избавление вдалеке от детей тьмы. Так или иначе.
Сотни рабов, словно уже лишившись разума, медленно тянулись к свободе. Многие из них замерли, едва сияющие глазницы турелей обратили на них свой взгляд. Но надзиратели не отличались терпением и перспектива быть распыленным плазмой, казалось предпочтительней, нежели быть забитыми плетьми до смерти.
– Бегите, бегите прочь! – Ристелл не могла выкрикнуть эти слова, они слетали с ее губ тихим шепотом. Затем, она повернулась к гомункулу и приказала:
– Скажи им причину их освобождения
Вормас вскинул бровь:
– Если бы она была мне известна…
Ристелл вновь вскинула бластер, и ее палец на половину спустил курок. Излучатель упирался в каркас-ловушку, но было очевидно, что ключу также достанется своя порция заряда.
– Довольно игр! Ты знаешь причину, - После секундной заминки, в ходе которой Ристелл еще раз оценила последствия, она добавила, - Скажи, что это воля наложницы Архонта.
– Красивый ход, - Гомункул новь извлек из-за отворота мантии «камень связи», - Ты решила сделать самую маленькую ставку. Свою жизнь.
– Ключ все еще у меня, - Возразила Ристелл.
Все же она прекрасно осознавала правоту палача. Едва воины внизу узнают кто стоит за освобождением рабов, они тут же бросятся к Опустошителю и ее единственным шансом по прежнему будет ключ, но если она не вернет его гомункулу, он велит пленить рабов вновь.
– А рабы у меня, - Улыбнулся Вормас, - Я могу велеть надзирателям убивать по десятку твоих соплеменников, пока ты не вернешь мне ключ.
– Это лучшее, чего они могут от тебя ожидать и будут благодар-ны мне за избавление от мук.
– Ты гораздо более жестокая, чем я мог полагать
– Если я отдам ключ тебе, их ждет еще худшая участь.
– Я могу устроить им эту участь и сейчас, - Вормас сверкнул глазами, - Привести сюда парочку твоих друзей и познакомить их с чудесами варпа.
Несмотря на реальность такой угрозы, Ристелл нашла в себе силы продолжить игру:
– Рабов тысячи, а ключ всего один. Мне нужно гораздо меньше усилий, чтобы сорвать твои планы. Император простит мне эти жертвы