Я – борец! 2 Назад в СССР
Шрифт:
— Миша — гражданский, уровня секретности нет. У Миши есть дар к единоборствам и абсолютно плохо с памятью, так что наши лица он не запомнит, как и имена, и соответственно никому не расскажет. Обращаться к нам будет по номерам. Я с ним первый поговорил, я для него — первый. Тот, кто назвал молодым, — «второй»; тот, кто спросил про секретность, — «третий». Разберёшься? — уточнил он у меня.
— Разберусь, — кивнул я. — Здравствуйте, уважаемые цифры!
В зале раздался громкий дружный смех.
— Давайте потренируемся! Вначале разминка, по кругу
Глава 22
Медвежий Моцарт
Неспеша эти люди побежали, а я обратился к Игорю:
— Товарищ Первый, а есть у нас тут таймер?
— На стене, — указал мне на бетонную стену Игорь и тоже встроился в бегущий круг.
На стене висел серый секундомер на чёрном тросе, и я, повесив его на шею, нажал большим пальцем на серебристую головку. Тренер без секундомера — не тренер. Но, бесы подери, как же хочется спать.
Чтобы проснуться, я побежал вдоль цифр по внутреннему кругу. Позволив себе и им минуту просто бежать, я скомандовал:
— Правосторонняя стойка! — и сам перешёл на…
В школе это называется приставной шаг, однако как раз он-то нам и не был нужен.
— Товарищи цифры, стараемся ноги не сводить вместе, чтобы это даже был не шаг, а множество маленьких прыжков за счёт стоп. Держим стойку чуть шире плеч и стараемся не сводить ноги. На этом упражнении почувствуются икроножные, — продолжал вещать я и, пробежав свои два круга, скомандовал: — Сменить стойку!
И пробежав таким образом четыре круга отменил это задание.
— Бежим, выбрасывая руки вперёд! Свободно, как на ударе, расслабленно, — произнёс я, делая то же самое, что говорю, замечая, что у цифр ни у кого не «стоит» удар. Да, эти парни были крепче меня, и, судя по их мышечному тонусу, очень любили железо, что хорошо для их задач. Но тот, кто их раньше тренировал, либо не знал о том, что вставленное плечо удлиняет руку на пятнадцать сантиметров, либо не умел это объяснить.
— Локти, плечи, — произнёс я, вращая руки в локтевых суставах, а через два круга перейдя на плечевые. — Без задирания! Бежим! Шею: наклоны вперёд-назад, влево, вправо! Качнули влево, качнули вправо!
На шейном упражнении я умышленно не дал вращение, считая это вредно для позвонков. А после шеи перевёл всех на шаг, однако тут же дал вращение бёдрами. Тем временем таймер показывал пять минут. Отлично, укладываюсь!
— Садимся на задницу, ноги шире, правой рукой к левой ноге тянемся, — скомандовал я.
— Товарищ Моцарт, вопрос: почему вы игнорировали в разминочном беге акробатику, и правильно ли я понимаю, что сегодня мы с бегом закончили? — спросил у меня один из цифр.
— Четвёртый, вы заметили всё правильно. Однако сегодня акробатика нам не пригодится, а для ударной дисциплины кувырки не особо нужны. Я же правильно понимаю, что у нас времени до 8:30? — взглянув на Игоря, я получил кивок. — Смотрите: есть понятие «боксинг» — на начальном этапе он даётся отдельно. Он включает удары руками, ногами, локтями и коленями. Есть понятие «рестлинг» — это всё, что помогает переводить людей в партер или защищаться от переводов в партер. Есть понятие «грепплинг» — условно
— Товарищ Моцарт, откуда вы знаете, что будет в будущем? — спросили у меня.
— Ниоткуда, я могу только предполагать, товарищ Пятый, — ответил я. — И да, сегодня у нас боксинг, потому что с него всё начинается. Именно он диктует два варианта развития событий в бою. Если я перебиваю оппонента, он либо падает в нокдаун, и я его добиваю до нокаута; а если он меня перебивает, я либо иду с ним бороться, либо тоже падаю от полученного урона. Товарищи цифры, рано или поздно, всё закончится на полу. От выигранного рестлинга будет зависеть, добиваете вы или вас.
— Зачем тогда боксинг? — спросил Шестой. — Если можно просто бороться?
— Рестлинг — отличный способ завязать боем одного соперника. А вот боксинг более мобильный и вариабельный против нескольких противников. Я покажу чуть позже, когда разберёмся с траекторией, дистанцией, таймингом боя, тактиками первого и второго номера, работой в атаке и в защите. Терминологии будет много, но я уверен, что через время рано или поздно все схватывают.
— Моцарт, ты кого-то уже тренировал по этой методике? — спросил у меня Седьмой.
— Я сам по ней тренируюсь, — соврал я, чтобы не вдаваться в события прошлой жизни. И так есть шанс, что я сегодня не выйду из этих стен и буду тренировать, исключительно выходя из личной благоустроенной камеры. Но, как я сказал на комсомольском собрании по части курокрадов, если делать, то делать качественно.
— Товарищ Моцарт, а может, спарринг с тобой? Чтобы убедиться, что ваша система работает? — предложил Восьмой усмехнувшись.
«Понятно, куда ты ведёшь, намекая: а сам-то ты умеешь драться, щегол?»
— Я всегда за спарринг. Но, товарищ Восьмой, скажите: от инженера Калашникова где пользы больше — в окопе или в лаборатории над чертежами? Я к тому, что я вот на вас посмотрел и вижу, как вы двигаетесь. Безусловно, вы все крепкие парни и матёрые офицеры, но с помощью моих наработок вы сможете быть еще эффективней, независимо от того, заберёте вы у меня спарринг или нет. Перчатки и капы, кстати, есть? — спросил я у Игоря.
— Перчатки есть, капы не у всех, — ответил Первый.
— Товарищи, капы должны быть у всех, как и перчатки, как и защита голеностопов, — произнёс я.
— Шлема? — спросил Девятый.
— По желанию, — и, видя непонимание, пояснил: — Видите ли, шлем увеличивает вес головы и тем самым делает фактор нокаутирующего удара выше. Он минимизирует рассечения и сохраняет кости головы. Если вам нельзя ходить с синяками, то лучше на спарринги носить шлемы. Рекомендую для армейского рукопашного боя — там железное забрало.
— Как это железное? — спросил Десятый.
— Ну, вот представьте шлем как в боксе, только с защитой подбородка. Сверху мягкая прослойка, а лицо закрыто решёткой из железной арматуры в полсантиметра, — пояснил я. — Шею, плечи накатываем!