Я буду первым
Шрифт:
На самом деле все просто. Его тянет ко мне. Как и меня к нему. Но ему это не нужно. Ему нужна его жизнь до меня. С тысячей удовольствий, для которых нет никаких препятствий. Мне же нужно тепло. Человеческое тепло, забота. На это ему надо бы было тратить усилия. А зачем? Поэтому он и старался уничтожить меня.
Печальнее всего, что в некотором смысле он достиг успеха. Той меня больше нет.
И незачем караулить меня словно сторожевому псу. У университета. У дома. Нет, он не лезет, как раньше, напролом. Он ждет. Все время перед глазами. Как будто это может
А еще я с ужасом представляю свою дальнейшую жизнь. Почему-то во мне вместе с жизнью его ребенка живет уверенность, что он не отвяжется, наивно полагая, что беременность заставит меня передумать и простить его. И жить с ним долго и счастливо.
Только он снова ошибается. Я могу быть такой же жестокой, как он. И если для того, чтобы освободиться от Платона, нужно избавиться от ребенка, то я готова пойти на это. Мне не нужен Платон Хромов как вечное напоминание о собственной глупости.
Нет больше страны розовых пони. Ее сожгли захватчики. Бессердечные варвары убили жителей, уничтожили поселения. А потом вдруг решили, что сделали это все зря. И что выжженная земля должна зацвести. А убитые - воскреснуть. Потому что они так хотят. Но так не бывает.
Я не хочу с ним разговаривать еще и потому, что, не доверяю себе. Я не знаю, как отреагирует мое тело на его близость. И проверять у меня нет ни малейшего желания. Когда-нибудь я встречу того, кого захочу целовать, кому захочу принадлежать. Кто будет вызывать у меня то же ощущение, что и он. А если даже и нет, я уверена, я найду, чем заняться в жизни. Но не буду скулить у мужика под дверью, почему же он меня не любит.
На кухню заходит мама. Окликает меня:
– Лена! Там приехал Игорь Хромов, хочет с тобой поговорить.
Даже сочетание звуков этой фамилии раздражает.
– Надеюсь, он один?
– Да.
– Ты ведь понимаешь, что для меня нет смысла в разговорах? Теперь?
– Если ты так настроена, то должна поставить точку. Сама.
Отхлебываю остывший чай из чашки, отставляю ее в сторону.
– Хорошо, я поставлю.
– Он ждет тебя в гостиной - летит мне вдогонку.
Иду туда. Мне не хочется выяснять отношения, но как иначе добиться, чтобы меня оставили в покое? Мне больше сейчас ничего не надо.
Мужчина стоит у такого же окна, у которого только что сидела я. И точно также смотрит в него.
Услышав мои шаги, оборачивается:
– Здравствуй, Лена.
Несмотря на то, что его голос звучит доброжелательно, я сразу понимаю, что не нравлюсь ему. Меня это не удивляет - я испортила репутацию его компании, его сына, да, по большому счету, и его самого.
– Здравствуйте. Зачем Вы пришли?
Мне непонятна цель его визита, но он начинает говорить. И мне все становится ясно.
– Вам с Платоном нужно поговорить. Между вами возникло недопонимание, которое следует быстрее разрешить. В твоем положении...
Каждое его слово направлено на то, чтобы загнать меня в угол. Он целиком и полностью на стороне своего сына. А мои интересы его не волнуют. Всё для того, чтобы Платоша снова
Поэтому все, что я слышу, вызывает во мне отчаянное неприятие и желание противостоять.
– Мне от Вашего сына ничего не нужно. А потом, что Вы подразумеваете под недопониманием? То, что действия Платона подпадают под несколько статей Уголовного кодекса?
– я набираю в легкие побольше воздуха, потому что выговорить то, что я собираюсь, очень трудно, - По поводу моего положения я все сказала ему еще в прошлый раз. Я уже сдала все необходимые анализы. Дата прерывания беременности назначена. У нас с Платоном не должно быть ничего общего. Тем более детей. Я не хочу.
Он взрослый, привыкший командовать мужик шалеет от моей решимости. Я же думаю в этот момент только о том, что не смогу зависеть от Хромова. Что не допущу его вмешательства в мою жизнь. А так и будет, если нас свяжет общий ребенок. Платон тенью останется в ней.
– Лена, ты совершаешь большую ошибку...
Я снова не даю ему договорить:
– Напротив, я ее исправляю. Вам пора. Не беспокойте меня больше. Пожалуйста.
Он, не зная, что сказать, идет к выходу. Я же остаюсь на месте. Слышу, как они с мамой разговаривают. Но недолго.
Затем в комнату входит мама.
– Мне нужна клиника, в которой мне дадут справку о медицинском прерывании беременности. Поможешь?
Еленка
Я смотрю на листок бумаги. И то, что на нем написано, вызывает у меня желание скомкать его и выбросить. Но в этом листке - мой ключ к свободе от обязательств, которых я не хочу.
Вчера я ходила в церковь, долго там сидела в уголке и думала, как жить дальше. То, что я сказала отцу Платона, цинично и жестоко, но зато разумно. Женщине нужен муж, который будет ей опорой, потому что женщина вынашивает, рожает и растит детей. Если она, конечно, нормальная. Рождение ребенка порождает кучу проблем. Другие самцы редко настроены растить чужое потомство. Им это не нужно. На детей надо тратиться эмоционально и финансово. К этому готов не каждый.
Поэтому мне бы и следует избавиться от ребенка Платона, чтобы не обременять себя, чтобы спокойно выучиться, пойти работать, встретить мужчину, которому смогу доверить себя и наших детей. Чтобы не быть женщиной с довеском.
Но это и мой ребенок тоже. Он - живой. Его маленькое сердечко уже бьется. Меня мама родила рано. Первая школьная любовь, ранняя беременность, я. Они так и не поженились. Не успели. Его родители были против. А потом - потом автомобильная авария. И отца не стало. Если бы не дедушка, мамин папа, не знаю, как бы мы справились. Потому что даже после гибели отца, отношения лучше не стали. И несмотря на то, что я носила их фамилию, ни с дедом, ни с бабушкой я не общалась. У них не было такого желания.