Я - чертовка

Гаврик Зинаида Владимировна

Арсений приготовился вмешаться и объяснить мохнатому недотепе, что к чему, но не успел. Из травы перед медвежьей мордой высунулся давешний грибной человечек и что-то быстро прошептал. Косолапый охнул и уже совсем другим тоном сказал:

— Прошу прощения, сударыня. Позвольте представиться — Боровик.

— Гриб? — сдуру ляпнула я, растерявшись от общей нелепости ситуации. Ворон скрипуче хохотнул.

— Никак нет-с, — вежливо улыбнулся медведь (лучше бы не улыбался!). — Отвечаю за сосновый бор, осуществляю там местное, так сказать, самоуправление, мелкие вопросы решаю, за порядком слежу, чтобы начальство было довольно… Начальство мы любим,

ценим, уважаем…

Он поклонился и, не переставая бормотать, удалился.

Я двинулась дальше, гадая, какие еще интересные знакомства ждут меня впереди. После встречи с Боровиком я, честно говоря, немного расслабилась, наивно полагая, что мне ничего не грозит. Поэтому не сразу поняла, в какой момент от меня отстал ворон, а когда спохватилась и обернулась, увидела, что он валяется под деревом лапками вверх. Сердце екнуло. Неужели, погиб? Надеюсь, нет…

— Кто ты и что здесь делаешь? — раздался рядом мелодичный женский голос. Я подпрыгнула от неожиданности и уставилась на красивую длинноволосую блондинку в белом платье. Ее светлые голубые глаза изучали меня с интересом зоолога. Мне внезапно стало очень-очень не по себе.

— Я тут в гостях, — пробормотала я, отворачиваясь и делая несколько шагов в сторону лежащего ворона. Она вдруг возникла прямо передо мной. Стремительно и бесшумно, как призрак.

— У кого? — продолжала допытываться красотка. Она протянула руку и с детским любопытством коснулась меня пальчиком. Так ребенок касается новой игрушки. Судя по всему, именно игрушку она во мне и видела. Неприятно!

— У лешего!

— Не ври, — недовольно сказала она, нахмурив аккуратные бровки. — Быстро отвечай — кто тебя сюда привел? Впрочем, неважно. Я забираю тебя себе! Будем развлекаться! Ты же потанцуешь для меня?

— Не буду я танцевать, — мне надоел этот разговор. А еще я здорово беспокоилась за Арсения.

— Будешь! Начинай! — настаивала блондинка.

— Отстань! — грубо сказала я и тут… она повела плечиком и нараспев повторила:

— Начинай!

Я попыталась отвернуться, но не смогла. Она как-то воздействовала на меня, потому что тело почти перестало подчиняться моим командам. Ноги слегка согнулись в коленях и выпрямились. Потом еще раз. Я поняла, что вот-вот пущусь в пляс! Нет! Не хочу! Как же ей противостоять? Я попыталась сосредоточиться и как можно более четко представила себе то состояние, которое посещало меня, когда я превращалась в чертовку. О, да, я отчаянно взывала к своей темной стороне! Кажется, помогло. Что-то изменилось внутри меня. Будто надежный товарищ подставил плечо, не давая свалиться и сдаться на милость победителя. Сначала появилась злость. Я стиснула зубы и, мысленно подбадривая себя подсердечной руганью, начала понемногу отвоевывать тело назад. Вслед за злостью пришла уверенность — плевать, как я это сделаю, но этой выскочке не уступлю ни за что! Нет, во мне не пробудилась чертовка и не исчезла изначальная Тоня. Просто потому, что теперь не было деления на две половины. Поэтому, держись, гадина! Ты не знаешь, с кем имеешь дело! Я сильнее, я лучше, я красивее и я разорву любого, кто посмеет утверждать обратное! Это говорю я, чертовка Тоня!

— Танцуй! — снова приказала блондинка. На ее красивом лице отразилось легкое недоумение. Видимо, я сопротивлялась дольше, чем она рассчитывала.

— От… отвали! — прорычала я. А затем ясно представила огромный острый меч, который со всего размаху разрубает удерживающие меня невидимые нити. — Гадина!

Мне резко полегчало. Неужели

сработало… аааааааааа! Дамочка отпрыгнула, зашипела и… преобразилась! Ее кукольное личико превратилось в оскаленный череп, изо рта выпал длинный извивающийся язык, а нижняя челюсть отвисла аж до груди!

Я отпрянула так резко, что едва не плюхнулась попой на слой лежалой хвои. Кажется, от страха у меня снесло крышу, так как почти сразу я, не раздумывая, рванулась обратно и зашипела в ответ. Да так яростно! Я шипела и одновременно офигевала от того, что происходит. Мне было страшно! И чем страшнее, тем с большей настойчивостью я напирала на дамочку. А потом, также ничего не соображая, я выкинула вперед руки и толкнула ее! Легонько. Но она, почему-то, упала на спину. Оскаленный череп снова сменился красивым женским личиком.

— Вот так-то, стерва! — сказала я ей уверенным голосом, косея от страха.

— У тебя зеленые искры в глазах роятся… — пролепетала блонди, растеряв всю уверенность. — Кто ты такая?

— А и доброго дня тебе, хозяюшка, — бодро зазвучал рядом знакомый голос. Мимо проходил давешний облезлый волк. — Спасибо, что от гнева Властелина спасла! Ежели бы не заступничество твое, от меня бы и шерсти клока не осталось! Должник я твой теперь!

У блондинистой дивы вылезли шары. Она, наконец, включила свою белобрысую тыкву и сопоставила факты. Хозяюшка, Властелин, заступничество… До нее не сразу, но дошло, что мои предыдущие слова про то, что я в гостях у лешего, вовсе не шутка.

— И правильно ты полуденницу наказать решила! Совсем эти ведьмы оборзели. Ходила бы в своем поле, нечего в лес соваться! Небось, она еще дерзость какую сказать тебе осмелилась? Да за такой проступок ей Властелин язык вырвет и сожрать заставит, кожу будет снимать сантиметр за сантиметром…

Волк радостно увлекся перечислением возможных наказаний за непозволительную дерзость, как будто не он не далече чем сегодня утром громко объявил о своем желании меня сожрать. От детальных описаний слегка затошнило. Полуденница же вообще приобрела нежно зеленый цвет и вздрагивала от каждого слова, как от удара. В конце концов, я прервала серого подхалима и отправила его восвояси. Он раскланялся, еще раз напомнил, что готов в любой момент времени сделать для меня все, что угодно, и только тогда, наконец, испарился. Фух… но, надо заметить, его появление оказалось на руку. Теперь я совершенно точно была хозяйкой положения. Белобрыска боялась дышать.

— Блуда ты убила? — грозно осведомилась я.

— Я оглушила только! Жив он! — пискнула она, прикрываясь руками.

— Ладно, иди отсюда, — милостиво позволила я. — Но чтобы больше мне на глаза не попадалась, а не то…

Я не успела договорить. Дамочка свалила с такой поспешностью, словно за ней гнались все черти ада.

Я же подошла к ворону, села на корточки и с легким возмущением убедилась, что он сладко посапывает. Нашел время отдыхать! Я наклонилась пониже и рявкнула:

— Вставай! Леший идет!

Ворон подскочил на полметра вверх и плюхнулся обратно, уставившись на меня круглыми глазами.

— Что?! Где?!

Я хмыкнула и поведала ему о произошедшем. Как же он ругался! Я аж заслушалась!

— Коза белобрысая! Обиделась она на меня, видите ли, — объяснил он, когда немного успокоился. — Я в разговоре с кем-то обронил, что она — дура набитая, а она об этом как-то узнала и отомстить все грозилась. Нашла время!

— А почему ее полуденницей называют? — полюбопытствовала я. — Кто она вообще такая?